–Анашым, вы только не спрашивайте меня, зачем оно мне стало надобным, но я хотел бы завтра, одолжить у вас то маленькое зеркало. Я только хочу показать его одному человеку. Покажу, чтобы он увидел в ней свое отражение – как можно коротко попробовал ответить он ей и, не поднимая своих глаз, краем глаза посмотрел на ее гладкие руки.

–Да, конечно, балам. Почему же ты спрашиваешь у меня разрешения? Я и не буду даже интересоваться, зачем оно тебе, раз ты этого так хочешь, – ответив на его вопрос, она улыбнулась и передала, завернутый в белую материю, маленькую круглую шкатулку.

–Какая красивая шкатулка, анашым. Я не видел ее у вас раньше, – спросил ее Коркыт, и с интересом, стал разглядывать ее.

–Да, балам, эту шкатулку недавно мне подарил твой отец. Тебе тоже понравилась она? Со слов твоего отца, она покрыта белой эмалью и перламутром. Он еще говорил, что купил ее у одного купца с города Турфан21. С ней связана некая история, и тот купец, попробовал рассказать ее, твоему отцу. Хотел бы ты, услышать ее, балам? – она посмотрела на сына наискось, желая краем глаза, заметить его поведение.

–Да, конечно, анашым. Вы еще спрашиваете это у меня, – пробурчал в ответ он и, желая не выдать свой интерес, еще ближе устроился возле нее. Его глаза, радостные и живые, рассматривавшие ее, сейчас, с особым интересом, все же говорили сами за себя. Она все замечала и поэтому, чтобы растянуть себе удовольствие, хотела немного потянуть со временем.

–Анашым, вы самая хорошая у меня! Я люблю вас обоих. Погладьте меня по голове, мне нравится, когда вы, своей рукой проводите по ней… Спасибо вам. Я завтра ее верну вам, – продолжил Коркыт и резко встав с места, обнял свою мать.

Она сидела и гладила его по голове, пока он, пару раз зевнув и закрыв свои глаза, сладко погрузился в сон. Подтянув недалеко лежавшую подушку, она, нежно опустила его голову на него и, улыбнувшись, накрыла одеялом.

На следующее утро, Коркыт проснулся рано и лежа в своей постели, попробовал представить, как сложится его сегодняшний день. Было совсем рано и родители его до сих пор спали. С головы не выходила мысль о предстоящей встрече с Бахар и обещанные ей хлеб и мед. Но, главное, это, конечно, было зеркало. Зеркало, которое могло бы, удивив ее, изменить Бахар. Но, главное, это заставить ее улыбнуться.

Оно лежало неподалеку, возле подушки. Взяв и погладив ее, он решил представить Бахар. Представить то, как она, посматривая на его зеркальце, будет, поглаживая свои черные косички, смеясь, делать смешные ему рожицы. И от этих мыслей, засмеявшись, он, было, не разбудил спящих своих родителей. Чуть успокоившись, он продолжил лежать на постели и представлять о разных приятных ситуациях, которые могли бы сегодня обязательно с ним случиться. И тут, внезапно он вспомнил того дедушку, с которым вчера ему пришлось познакомиться на рынке.

–Если бы он повстречался бы мне сегодня рано утром и дал бы мне свой обещанный горный мед. Пусть его даже будет немного, но, главное, чтобы он был, – подумал он про себя и, ерзая, начал переворачиваться под одеялом.

С первыми лучами солнца люди потянулись к рынку. Двое знакомых соседских детей, подгоняли к центральным воротам города, небольшую отару овец. Выровнявшись с ним, они подняли ему, в знак приветствия, свои маленькие ручонки. На что Коркыт, сделав им в ответ, свой кивок головой, застыл, вынужденно пропуская их. Под их выкрики, животные пробовали не отставать друг от друга.

Коркыт уже стоял и всматривался в лица людей, которые лениво и сонно потягиваясь, проходили за ворота рынка. Увиденные им, недавно те навьюченные верблюды, сейчас, смирно лежали на животах привязанными, и это его немного успокоило. По ним он понял, что тот седобородый дедушка, должен был непременно подойти сегодня сюда. Простояв долгое время в ожидании, так и не дождавшись того человека, он, отчаявшись, решил уйти. Опустив свою голову, он повернулся и столкнулся с кем-то. И этот человек, об которого он споткнулся, обратился к нему. Его сердитый голос, как показалось на миг, такой знакомый, его обескуражил, но и в это время, обрадовал.

–В этот раз, ты решил меня сбить с ног, Коркыт? Я запомнил ведь твое имя, – сказал он и приятно ему улыбнулся. Его улыбку, пусть она была скрываема его усами и бородой, для Коркыт, осветила будто все.

–Извините меня, ата. Я не видел вас, и у меня это вышло не намеренно. Здравствуйте, ата. Вчера я не смог вас навестить. Поэтому, я тут сегодня… Вы обещали меня угостить вашим медом. Я же хотел им угостить одну бедную девочку, и поэтому я тут вас и поджидаю. Мне бы немного его…, – пробуя оправдаться и стараясь хоть немного вызвать жалость к себе, он, не поднимая своих глаз, сказав это, замолчал. Его ответ, а вернее, его первые слова, для него они, в тот момент, имели важное значение. Пусть он тянул с ответом, но то, как он должен был для него ответить, взволновали его как никогда.

–Здравствуй же, сынок. Да, я вчера ждал тебя. Так значит, говоришь, немного меда тебе? Мы, торговцы никогда не нарушали свои обещания. Где бы мы не находились и как бы нас судьба не испытывала, мы люди слова, Коркыт. Запомни эти мои слова. Говоришь, что хочешь угостить бедную девочку? Похвально тогда это… Я с первого раза увидел, что сердце твое открытое и чистое, балам. Давай отойдем отсюда, иначе люди и животные не дадут нам поговорить,– сказав это, он, обернувшись, повел Коркыт к месту, откуда он вел свою торговлю.

–Приходи еще ко мне, Коркыт. И не стесняйся. Мне кажется, что ты особенный мальчик, и тебя ждут большие свершения. Я за свою длинную жизнь видел многое, балам. Держи мой обещанный тебе мед и эти сладости. Ты должен знать, как они называются, иначе ты не с Жанкента, – сказав это и засмеявшись, он вручил ему запечатанный в посуду мед и горсть любимых всеми сладостей.

–Рахмет22, ата. Я знаю, как они называются. Это мои любимые рахат-лукум23. А как вас зовут, ата? Я расскажу про вас своим родителям, – уже уходя, он, остановившись, повернулся к нему и решил разузнать его имя.

–Зовут меня Амир. Я купец из Сунаката. Здесь многие меня знают. А сам то, ты, чей сын? Наверное, я знаю твоего отца, Коркыт, – прищурив свои глаза, он посмотрел на него.

И в этот момент, он, отозвавшись на чей-то окрик, не дождавшись ответа от Коркыт, обернулся и направился к тому человеку. Коркыт, прождав некоторое время и решив для себя, что ата, со странным для его слуха именем, позабыл его, спешно направился к выходу с рынка.

Ему не терпелось выйти из окружения сновавших туда и сюда на рынке людей. Ведь они все мешали ему найти дорогу к выходу из рынка. Прижатые рукой маленькая посуда с медом и горсть рахат-лукум, так и пробовали выскочить из его объятий. Тем самым, вывалиться под ноги прохожих. Немного потолкавшись, он вышел за рынок и побежал в сторону ворот из города. Некоторые люди у ворот в красивом одеянии, немного отвлекли его внимание, но он все же, не останавливаясь, побежал на встречу. Встречу, которая могла изменить его мир. Где он хотел подарить другому человеку, впервые в своей жизни, свой подарок. Подарить, чтобы обрадовав его, посмотреть на красивые глаза.

Долгое ожидание у намеченного места, продлившееся целый день, так и не увенчались успехом. Уже запоздно, с появлением первых звезд на небе, он вернулся домой, и весь раздосованный, лег на свою постель и заснул. Так и не притронувшись к хлебу и меду, он принес их домой и поставил у окна дома.

Он не мог предвидеть и знать того, что накануне, уже утром, вся семья Бахар, побитая камнями, решила оставить эти места и направилась в дорогу.

Бахар, вся тогда заплаканная, пробовала объяснить своей матери о важности встречи с одним мальчиком, но все ее попытки, они так и не увенчались успехом. Смирившись со своей участью, она последовала за своими родными. За ними, в поиске лучшей доли, превозмогая боль потери близких людей, желая от жизни, избавления от этих лоскутков материй, прикрывавших лица их родных.