замирала в ужасе от огромного паука,

а спасал ее не кто-нибудь, а сам этот, как его… Гэндальф… из ее любимой книги. И так нам было хорошо вместе. Ну я понимаю, конечно, что ей свою семью надо устраивать, давно пора уже, но как-то все-таки мне боязно что-то, сама не пойму отчего, что-то на душе скребет. Вот и сегодня утром, собирали когда Лику перед свадьбой, я смотрю, она какая-то рассеянная и даже как будто грустная, как гнетет ее что-то. Она, конечно, мне сказала, что это волнение просто все, но материнское сердце ведь не обманешь, чувствую я, что не то что-то… Сама не знаю, что и думать. Лика в своем платье такая хрупкая, такая беззащитная, но такая красивая, что глаз невозможно отвести, даже поверить сложно, что это моя дочь такая красавица – точно принцесса в сказке. И прическа у нее на загляденье, такая, знаешь, даже благородная, и туфельки как у Золушки, и украшения сверкают, а сама она такая тусклая, что ли, как будто не замуж идет, а на похороны. Вроде от радости светиться должна, как говорят, а у нее как камень какой-то на сердце.

– 

Да ну брось ты это! Просто девка волнуется, а ты тут себя накручиваешь. Ты, наверное, просто отпускать ее не хочешь, привыкла за столько-то лет, что вы вдвоем постоянно, а тут она сама по себе будет.

– 

Дак ведь они уже несколько месяцев вместе живут, а до этого еще встречались, я уже вроде бы и привыкла.

– 

Вот именно что «вроде бы», а тут ты окончательно поняла, что кровиночка из родного дома уходит, вот тебе и неохота стало ее отпускать, придумываешь тут всякое. А невесте вообще даже и положено грустить: она ж все-таки в чужую семью переходит, помнишь, какие раньше свадебные-то песни были? Все сплошь грусть да тоска. Семейная жизнь не сахар, с мамой-то легче жить, а теперь ей самой надо хозяйкой стать. Вот и переживает, новый этап в жизни начинается. Тебе, кстати, как раз надо собой заняться, а то все «Лика» да «Лика», ты ведь не старуха еще, пора и для себя пожить наконец-таки. А у Лики нормально все будет, не пропадет девка, с такой-то красотой все у нее будет как в сказке. Что ты так переживаешь за ее счастье? Или зять тебе не нравится?

– 

Да нет, вроде нормальный парень, работящий. Опять же, руки ее у меня попросил, как положено, букет такой красивый принес, да и говорил так красиво, что я сейчас уже и не вспомню. Эх, если б мне мой муж такие красивые слова говорил, я бы счастливее всех на свете была.

– 

Ну вот видишь, а ты тут распереживалась вся. Правда ведь боек на язык, помнишь конкурс на выкупе, когда надо было 20 комплиментов невесте назвать, чтобы на следующий этаж пройти? Он буквально за пару минут натараторил: и красивая, конечно, и добрая, и хозяйственная, и даже элегантная, изящная и божественная! Мой Ваня таких и слов-то не знал, я всю жизнь от него ни одного ласкового словечка и не слыхала. Так что все у нашей Лики будет, как молодежь говорит, зашибись. А то, что беременна она, так это даже хорошо. Ребеночек сразу появится – семья крепче будет. Она, может, и не такая какая-то, потому что у нее там гормоны скачут, а ты уже тут напридумывала. Давай лучше выпьем за счастье молодых!

– 

Может, Маш, ты и права. Надо думать о хорошем. За счастье молодых!

Тетя Маша и тетя Люда чокнулись, с умилением глядя на Лику, сидящую за отдельным столом, и продолжили предаваться ностальгии по времени, когда она еще была ангельски красивой малышкой, а они молодыми и сильными.

За соседним столом продолжали полусекретное обсуждение родственники жениха: брат Леша, его жена Леночка и какая-то дальняя родня, которых и жених, и брат увидели первый раз в жизни как раз на свадьбе.

– 

Ну конечно, по залету, ну а как еще? – продолжала с видом «все всё понимают» Леночка свой высоконравственный монолог

. – Разве Борис бы женился

на ней так быстро? Он и о женитьбе не говорил, пока она не залетела. Что и говорить, метод избитый, но действенный. Так-то она, может, еще бы лет пять ждала. Умно, конечно. Но мне вот было бы вообще не прикольно беременной замуж выходить: ладно еще, что чувствовать ты себя можешь не очень, пить нельзя – это все можно пережить, но жить с чувством того, что на мне женились только из-за беременности, я бы не смогла, гордость какая-то должна быть у человека.

– 

Да ладно тебе, Лена, откуда ты знаешь, что там у них было? Может, они сами хотели пожениться, а тут так совпало, –

мягко попытался заступиться за Лику Леша.

– 

Ага, конечно, как же. Ты от Бо

рьки слышал что-то подобное? Он, может, еще бы присмотрелся, подумал. Ему всего-то 32,

не нагулялся пока, а ей уже 26, ей, конечно, пора. К тому же, у Бори и квартира, и машина есть. Работа нормальная. Губа не дура у нее.

– 

Да, хорошо девочка устроилась, – поддакнул троюродный брат мамы Бориса и Леши,

– я вот Лику в первый раз сегодня увидел, но сразу же по лицу понятно, что

она себе на уме, ни с кем особо не разговаривает, хитроумная девка. Про таких говорят: «В тихом омуте черти водятся». Сидит там за столом, даже ни к кому не подходит, это ж ее свадьба, должна интересоваться хотя бы у гостей, все ли у них хорошо, как настроение и все такое. Опять же, к нам подойти, уважить. Ну какая из нее хозяйка будет? Жалко, мама ваша этого не застала, она, может, и не дала бы Борьке жениться. Ну да и он тоже парень не промах, думаю, если надо будет, воспитает из нее жену под себя, как положено.

– 

Что вы все к Лике прицепились? Это их жизнь, пусть живут как хотят. Ну правда, что вам, поговорить больше не о чем? – Леша не оставлял попыток прекратить это упоительное перемывание косточек бедной невесты.

– 

Да мы же так, по-доброму, по-семейному, зая, что ты так остро все воспринимаешь? – сказала Лизочка и погладила мужа по голове. – Просто ведь и правда слишком быстрая свадьба, да и Лика странная, не очень-то приветливая и открытая, никогда не поймешь, о чем она думает там в своей голове. Все только «хорошо» да «спасибо», даже не расскажет нормально ничего. Не знаю, мне кажется, недолго этот брак продлится…

– 

Хорошее дело браком не назовут, – проявил верх остроумия четвероюродный брат Бориса и Леши, сын троюродного брата их мамы, и самозабвенно заржал.

Все чокнулись за счастье молодых, конечно же, и продолжили увлеченно их обсуждать, а Леша раздраженно вздохнул, закатил глаза, покачал головой, обреченно достал телефон и попытался сосредоточиться на бездумном скроллинге.

Подруги Лики с особенным интересом рассматривали и оценивали все на свадьбе. Кто-то сравнивал со своей и убеждался в том, что, конечно же, у них было лучше. Кто-то примечал на будущее и решал, что, естественно, таких грубых ошибок при планировании своей свадьбы не допустит.

– 

Нет, девочки, я все понимаю, традиции и все такое, но выкуп – это уже перебор, 21 век все-таки, а тут все эти тупые конкуры «узнай любимую по отпечатку губ на ватмане», «скажи 100500 комплиментов теще». Всем неловко, невеста где-то в чулане изнывает от скуки, зато эта тетя Маша (кто она такая вообще, кто-нибудь знает?) и мама Лики довольны как слоны, вернее, слонихи.

– 

Слушай, ну я думаю, что можно и их порадовать, для нас, может, это и дико уже, а для родителей – радость, несложно же часик на это потратить.

– 

Это твоя свадьба вообще-то, ты должна радоваться. И вообще, никто никому ничего не должен, надо так жить, чтобы не жалеть ни об одном прожитом дне.

– 

Ой, ну все, Катя, опять пошла народная мудрость из пабликов… Свадьба как свадьба, что ты прицепилась? Платье у Лики зато классное, ей очень идет, живот только видно, а так она в нем красотка, конечно. Даже в ЗАГСе как-то трогательно было. Вроде и официоз такой, кажется, каждая фраза уже набила оскомину «Можете поцеловаться», «Согласны ли вы…» и все такое, но все равно до слез.

–