– Раз вы такой тупой и самолюбивый человек, кто не прислушивается к желающим вам только одного добра людям, то нам с вами разговариваться больше нечего. Я не вижу хоть каких-то перспектив и будущего для наших отношений. – И на этом всё, вот такая Адама упёртость получит для себя должную оценку.
– Андрей…Платонович. – Как-то вдруг и неожиданно разрождается на слово Адам, протягивая Еве руку.
А Ева не менее поражена при вот таком своё представлении Адамом, если бы он представился Адамом.
– Вот значит, как вас зовут. – Холодным тоном голоса неприятия отвечает Ева, смотря на Адама сильно не благожелательно, вгоняя того в новое непонимание того, что он опять не так сделал. Впрочем, ему не долго этого ждать приходиться. – Официально. – А вот это добавление Евой многое расставляет на свои места для Адама. Но не до полного понимания им, чего её не устраивает.
– Значит, решили придерживаться официальной позиции в сторону нашего столкновения. – Делает вот такой вывод Ева, определённо передёргивая факты с ними произошедшего, как это считает Адам: столкновения между нами никакого не было, а если истица из-за своей мнительности пренебрегает реальностью, дополняя её своими надуманностями, то причём здесь я.
И так как Адам в своём представлении Андрей Платонович такой практичный гад и он не собирается признать за девушкой её право на фантазии, с помощью которой она делает мир более сказочней и краше – разве ему не интересно выглядеть в её глазах героем какого-нибудь эпоса (Адам бы ей ответил, что он знает, чем это заканчивается, требованием к нему героических поступков; и ладно бы он захотела посмотреть на то, как он продемонстрирует свою молодую удаль, но нет, она будет от него требовать, чтобы он переступил через самого себя в самых для него принципиальных вопросах, а на это у него такого героизма нет) – то он сам напросился.
– И будете настаивать на том, что наша встреча стала следствием случайных стечений обстоятельств. – Ева делает последнее предложение компромисса Андрею Платоновичу, лучше бы он и в самом деле оказался Адамом, как про себя удивительно вдруг подумала Ева. – С ним было бы всё яснее и легче.
На что Адам в лице Андрея Платоновича находит самый неподходящий и плохой вариант ответа. Он к новому потрясению и чуточку обескураживанию Евы говорит следующее. – Вы опять берётесь за прежнее. Мы же всё это уяснили.
– Ах вот значит как! – в себе взрывается Ева, потрясённая тем, как она была слепа и наивна в сторону этого хама, которого она, дура, признала за человека с кем можно иметь дело. А он всего лишь притворялся, чтобы обмануть её, добившись от неё … Еве даже додумывать противно то, к чему бы могла привести эта её доверчивость к первым встречным. Кто непременно заслуживает самого жесточайшего наказания, что б ему в следующий раз было неповадно сбивать со своего пути доверившихся ему людей.
– Если всё для вас в этом мире случайно, то продолжайте на этот случай рассчитывать. До встречи в этом мире вашего случая. – Делает это заявление Ева, и не давая Адаму хоть как-то отреагировать, оттолкнув его специально плечом – а ну, с дороги – отчеканенным ходом начинает уходить прочь отсюда, оставляя Адама в полном недоумении и изумлении в сторону такой экспрессивности Евы. На которую он смотрит, скорее жалостью и раздосадованностью, нежели с каким-то неприятием.
– И чего её так вывело из себя? – глядя в спину Евы, задаётся вопросом Адам, перед чьими глазами предстаёт вдруг кудесник и шарлатан Лоуренс Принсипиальный, можете меня называть просто Лари. Чей рецепт нахождения счастья звучал следующим образом: «Вам нужно вывести друг друга из себя». И на этом как бы всё. Лари, как и подобные ему люди, подвизавшиеся в профессии конструирования чужого будущего на зыбких материалах вашего подсознания и подкастах ваших побуждений, ничего конкретного не говорит, перекладывая всю ответственность на принятие решений на самих вас. Он, мол, только вносит ясность в направление движение, а вы уж там сами о себе побеспокойтесь насчёт понимания этого пути.
– А ведь ей нужно было идти в другую сторону. – Вернувшись к настоящему от этих своих отступлений в сторону несознательного, рассудил Адам, сумев заметить несоответствие направления её ухода с тем прежним её положением в пространстве, где её нахождение в упавшем положении указывало на то, что она шла по другому направлению.
– И что это могло значить? – задался к себе вопросом Адам, уже догадываясь, что всё это могло значить. – Она не просто выведена из себя, а она разориентирована в пространстве. – Вот так всё понял Адам. – Вот и пошла куда глаза глядят, чтобы в себя прийти. Но от чего? – а вот на этот вопрос Адам не будет давать ответа, слишком льстит ему ответ на него. А вот предположить последующие её действия, то в этом Адам себе не откажет.
– Сейчас зашла за угол дома, немедленно пристроилась к стенке дома, чтобы перевести дух и отдышаться от переполняющего её возмущения в мою сторону, и давай меня по чём свет костить. – Нарадоваться Адам не может от представления всего того, какими словами сейчас его Ева вспоминает.
– Вот же бесчувственная скотина! – пристукнув ногой об мостовую, начала выпускать пар Ева. – Козлина. – А вот эта детализация скотины понравилась Еве, хоть и не удовлетворило её в полной мере. Довёл этот придурок её до такого предела, что она не могла оставаться в рамках благоразумия и нравственности. Ей на язык так и напрашивались слова такого толка и значения, о которых в культурном обществе только при самом экзистенциальном случае вспоминают, а так-то никому и Евой в том числе неведомо, откуда она об их существовании знает, если она никогда ими не пользовалась в описании своей жизнедеятельности. – Это всё от лукавого, искушающего нас такими предложениями о расширении пределов границ использования себя и своей данности в любых сферах взаимодействия людей друг с другом. «И если слова такие придуманы, то, наверное, не зря. Так что будет глупо оставаться в неведении их значений», – вот так будет подбивать лукавый нас на научную деятельность. – На этом моменте Ева остановилась, решив, что она здесь хватила. И, прежде чем так далеко зайти, ей хотелось бы знать, насколько подл и эгоистичен Андрей Платонович, своей самодовольной улыбкой и вот таким своим позиционированием не дающей ей до сих пор покоя.
– Это потому, что я натура впечатлительная и эмоциональная. – Объяснив себе вот такую свою нервную встревоженность, Ева посмотрела в сторону угла дома, за которым скрывался этот подлый Андрей Платонович, который поди что там до сих пор стоит и радуется тому, как его чёрствость и неприступная позиция позволила ему стать победителем на этом поле битвы.
– Да с какой это стати?! – возмутилась Ева, было дёрнувшись в сторону выглянуть из-за угла дома и презреть своим взглядом этого напыщенного идиота. Но только она дёрнулась, как тут же наткнулась на мысль о том, что этот напыщенный идиот ещё подлей, чем она о нём думала, и он только этого и ждёт, чтобы зафиксировать за собой победу, и теперь уже официально и неоспоримо.
Ведь как только Ева вот такой украдкой выглянет из-за угла дома, а её с той стороны будет поджидать этот подлый Андрей Платонович, не сводя своего внимательного взгляда с угла этого дома, то тут-то она и попадётся на том, что ей Андрей Платонович не настолько ненавистен и неинтересен, как она этим своим уходом решила показать. А она того больше, крайне заинтересована в его расположении, и только он ей подмигни и помани её пальчиком, то она, растаяв, как миленькая к нему подойдёт.
– Не быть такому! – чуть ли не выкрикнув, возмутилась Ева, с размаху рукой, сжатой в кулачок, ударив об стенку дома, тут же пожалев об этом. Слишком больно отдаётся ей её невоздержанность.
При этом вопрос с подходом к углу дома так и не решён. – Так что мне делать? – задалась вопросом Ева, в растерянности. – Выглядывать или нет?
– Однозначно решила наблюдать со мной со стороны. – А вот у Адама вот такие взгляды в её сторону. – Будет мне доказывать, что в этой жизни с ней всё не так случайно. Хм. Интересно как? – а вот этот вопрос Адама навёл его, как бы он этого не хотел, на подтверждение утверждения Евой того, что не всё в нашей жизни подчиняется хаосу, а в основе него лежит своя закономерность предопределения и преднамеренности. И обнаруженная сейчас на месте падения Евы карточка из салона, может и оказалась в этом ею потерянном положении в результате случайных стечений обстоятельств – её никто намерено не собирался терять – тем не менее, есть своя вероятность того, что и здесь имела место подсознательная преднамеренность со стороны случая, сведшего их вместе, или же со стороны самой Евы, действовавшей интуитивно, когда она импульсивно выронила эту карточку в качестве запасного варианта для её нахождения Адамом, если он себя поведёт в самом негативном сценарии, как сейчас.
