Я делаю знак подойти начальнику смены.
─ Смотри-ка, деловой какой, гадёныш, ─ цедит Лимончик. ─ Сядь и успокойся. Сядь, тебе говорю.
Подходит начальник смены.
─ Вот этого джентльмена, ─ командую я, ─ вместе с его сопровождением вынести отсюда и больше не впускать.
─ Проходим на выход, граждане, ─ командует он.
─ Ты чё вертухаев что ли набрал? ─ ухмыляется Назар. ─ Убери шавку свою, уйдём сейчас. Скажу тебе, чего хотел и пойду.
Я делаю знак подождать и присаживаюсь, ожидая заветных сокровенных слов, ради которых такой большой и даже великий босс, практически босс боссов, припёрся ко мне, мелкой сошке, червячку и мошке.
─ Ты сявка малолетняя, ─ на удивление беззлобно говорит он. ─ Мне тебя прихлопнуть, о…
Он демонстрирует, как может меня прихлопнуть и хлопает в ладоши, соединяя их по-детски аккуратно.
─ И ни Чурбанов, ни сам бровастый тебя не спасут. Хлоп и нету. Не веришь? Думаешь пацанов моих уделал и теперь тебя никто тронуть не сможет? Дурачок. Или не дурачок? Вроде на дурака не похож ты, иначе так высоко бы не заполз в свои годочки. Ну, а если не дурак, значит пораскинь мозгами. Ты, конечно, не блатной, фраерок низкосортный, но в этом и есть твоё преимущество. Да? Правильно? Я тебя сразу просёк. Я вот сейчас Ферика скину, корону с него собью и всё, конец ему. А тебе? А тебе хоть бы хны. Точно? Точно, да. Блатные уходят и приходят, а ты дело делаешь. Сидишь, как хомяк на крупе и кладёшь на всех. Ну вот и думай дальше, чё ты делать будешь без Ферика. Блатные с тобой больше не будут дела делать. Если я не скажу. Просекаешь? А если я скажу, у тебя дел станет столько, что и не снилось раньше. Потому что я весь союз в кулаке держу. А Ферик в кулаке только шланг свой держать может. Да и Цвет тоже.
Он подаётся вперёд, практически ложась на стол и говорит всё это быстрым хриплым шёпотом. Глаза его блестят, рождая молнии, а в уголках губ сбивается белый налёт.
─ Но их, считай, нет уже, а я есть и буду, как Ильич, в натуре. И ты пока ещё есть, а может и дальше будешь, если поймёшь, с кем тебе по пути. Мне толковые ребятки нужны. Вот и шевели мозгами, думай, соображай. Ты, я вижу, фраерок не робкий, а подо мной вообще королём станешь. Въезжаешь, пацанчик? Только я одного не пойму… Если не ты, то кто завалил Зураба и Пермяка?
─ Я за себя привык отвечать, ─ говорю я. ─ Так что помочь не могу.
─ А чё делал у дома моего, если не ты их завалил?
Он тяжело дышит и вообще, выглядит, как безумец. Тут, как минимум, биполярочка имеется.
─ Кто сказал, что я что-то делал? ─ отвечаю я, глядя ему в переносицу.
─ Ну ладно-ладно, вопросом на вопрос. Только ты если не дурак, то понимаешь, за просто так я тебя в рай не возьму. Понимаешь же? Билет в рай заслужить надо, и цена на него не установлена, потому что для каждого она своя. Вот и подумай, какая твоя цена. Дай мне то, что мне надо и всё, считай всю жизнь в масле будешь, как сыр. Ты понял? Понял, что мне надо? Мне головы нужны, потому что я, как Ирод, не знаю жалости.
─ Как Саломея тогда уже, ─ пожимаю плечами я. ─ Или её мать Иродиада.
Лимончик, сверкнув глазами, встаёт.
─ Выступишь на сходе свидетелем, скажешь, кто завалил Зуру и Пермяка и будешь дальше жить. Хорошо жить. И работать будешь. Со мной намного лучше, чем с этим навозом. Ну, а нет, так нет. Решай сам.
Я тоже встаю и пристально смотрю на него. Он на меня, а я на него. Наши взгляды встречаются, и мы пытаемся сканировать мысли друг друга. Странная немного ситуация. Зачем ему моё свидетельство, если он может и без этого уделать и Ферика, и Цвета? Или не может?
Или это типа проверка на лояльность? Или это вообще про другое? Типа, чтобы я расслабился и думал, что до схода нахожусь в безопасности? Он пришёл сюда, но здесь мог быть и Цвет, и Ферик. Но даже их хоть и нет, они же узнают о том, что мы разговаривали. Хочет продемонстрировать, что им не на кого положиться?
Интересный он перец, но надо от него подальше. Вернее, его самого надо подальше от себя, лучше всего в иной мир…
─ Егор, к телефону, ─ приглашает меня бармен.
Звонит Галя.
─ Привет, как дела? Наш договор в силе?
─ Конечно, ─ отвечаю я. ─ Если был договор, то он в силе. Только ты мне напомни, пожалуйста, о чём мы договаривались.
─ Сегодня идём ужинать. Ты с Евой, а я не знаю пока с кем.
─ Я с Наташкой, ─ усмехаюсь я, ─ а не с Евой.
─ Нашёл ты Наташку свою? Ну приходи с обеими.
─ Галя, Ева иностранка, зачем нам эти компрометирующие ужины? Потом не отмоемся.
─ Так ты зачем её притащил вчера в таком случае?
─ То я, а то ты. Разница огромная, ─ дразню её я.
─ Так, не морочь мне голову, пожалуйста. Сегодня в семь, чтобы были у Вики. Там будет небольшой фуршет, а потом поедем ужинать, куда ещё не знаю, потом сообщу.
─ Ой, Галя-Галя, моя бабушка сказала надвое, ─ усмехаюсь я. ─ Ладно постараюсь найти тебе эту Еву Бурбон, хотя Анатоль пропал после встречи с ней.
─ Что?! ─ замирает Галина. ─ Почему Бурбон?
─ Ну, судя по лилии… Есть в графском парке чёрный пруд, там лилии цветут.
─ Певец, ─ фыркает она.
─ Если я её приведу, ты мне за это всё расскажешь, да?
─ Ты сначала приведи, а там и посмотрим.
─ Галина, мне надо с тобой будет посоветоваться по одному очень деликатному делу, ─ меняю я тему.
─ Это можно, ─ соглашается она. ─ Но без Евы не приходи.
Поговорив с Галей, звоню себе в отдел. Трубку снимает Яна Авдеева.
─ Яночка, привет, это Егор. Как дела? Анатоль там?
─ Егор! ─ с тихим ужасом восклицает она. ─ Тут Ирина Викторовна такой шухер устроила. Лучше тебе с ней пару лет не встречаться. Толика нет, дозвониться никто не может. Тебя нет, ну в общем…
─ Ясно… ─ задумчиво говорю я. ─ И не звонил, и не появлялся, я правильно понимаю?
─ Именно так. Мы со Стёпой решили, что вы на пару где-то загуляли.
─ Не совсем. Ладно. Яна, если вдруг он появится, скажи, чтобы звонил мне по всем имеющимся телефонам. Ты про Краснодар не забыла?
─ Нет, конечно, работаю.
─ Вот и умница.
Конечно, он мог поехать в гостиницу к Еве, но, насколько я помню, он к себе всех приглашал. Твою дивизию. Куда делся-то?
Звоню Злобину и… дозваниваюсь.
Бинго!
─ Леонид Юрьевич, здравствуйте.
─ Привет, ─ отвечает он. ─ Выспался?
─ Ну, да, более-менее. А вы?
─ И мы тоже.
─ Ого, а вас там сколько? Я пропустил что-то интересное?
─ Вряд ли, ─ усмехается он. ─ Всё самое интересное обычно у тебя происходит.
─ Не знаю. Я Анатоля не могу найти, вы не в курсе, где он может быть?
─ Дома, наверное. Ты звонил ему?
─ Звонил, но не дозвонился, ─ говорю я. ─ А Ева? Может, он к ней поехал? Вы вчера там долго сидели?
─ А я с ними не ходил, ─ заявляет Де Ниро.
─ Нет? ─ удивляюсь я. ─ Странно. Вы же собирались.
─ Да. А потом подумал и решил не ходить. Есть нюансы. При встрече, может быть, расскажу тебе.
─ Может быть? ─ переспрашиваю я.
─ Ага, может быть, ─ подтверждает он.
─ Загадочный вы, Леонид Юрьевич.
─ Ну, Егор, у меня же работа такая. А там у подъезда есть кому присмотреть, понимаешь? Она ещё не выходила. Гости разошлись, а она всё ещё там.
─ Интересное кино… ─ присвистываю я. ─ Дело молодое, конечно, я всё понимаю. Да только мне это не нравится как-то. На звонки не отвечают, в гостиницу не являются, на работу тоже. Они там что в ноль исшоркались?
─ Фу, казарменный юморок, ─ усмехается Де Ниро.
─ Ну, типа… Ладно. Я тогда поеду съезжу туда.
Он не отвечает.
─ Алло, Леонид Юрьевич.
─ Ну, съезди, ─ говорит он и цыкает языком, вроде как, «ой, да не ездил бы ты лучше»…
─ Чего вы цыкаете?
─ Да не очень… ─ мнётся он. ─ Не очень я хочу, чтобы ты там отсвечивал лишний раз…
─ Так волнуюсь. Мне ещё надо с Евой на тусовку идти к Галиной подружке. К Вике, знаете такую?
─ На тусовку ─ это хорошо, ─ покашливает Де Ниро. ─ Если я, конечно, правильно понимаю смысл этого выражения. Когда?
