«Это что? Для нас теперь все будет за какие-то деньги или их аналог?» - Подумалось мне тогда. Думаю с точно такой же мыслью задались и остальные. А Скворцов тем временем продолжал.

- Я хочу, чтобы каждый из вас сейчас отошел от остальных и тщательно взвесил все за и против. – Говорил он, начав расхаживать из стороны в сторону перед строем, заложив руки за спину. – Сейчас у вас есть последняя возможность отказаться от той жизни, что ждет тех, кто не отступит от своего решения. То что было в течение этого года, это так, разминка перед настоящим обучением и далеко не факт, что в процессе вы останетесь в живых.

- Можно вопрос? – Не выдержал Толик Чернышенко.

- Спрашивай. – Благосклонно позволил Марк Андреевич.

- А каких таких прав мы лишимся? – Спросил он.

- Хороший вопрос, правильный. – Усмехнулся Скворцов и обвел нас всех суровым взглядом. – Вы больше не будете принадлежать самим себе. Думаю это и так понятно. Вы не будете решать с кем дружить, враждовать, с кем спать, - в строю раздались тихие смешки, но сержант обвел нас строгим взглядом и все тут же притихли, - Я говорю что-то смешное?

- Ни как нет! – Рявкнули мы хором.

- Вот и я так думаю. У вас не будет права на личную жизнь, рабочее время будет не нормировано, а по окончанию училища, вы будете вычеркнуты из мира живых.

- Нас всех ликвидируют? – Удивился уже я и тут же захлопнул свою варежку, поняв, что не спросил разрешение задать вопрос. Но обошлось.

- Ликвидируют ваши личности. – Ответил мне Марк Андреевич. – А теперь, пять минут на размышления. Те кто не готов к такой дальнейшей жизни - отходят от меня полевую руку, те кто готов идти дальше по выбранному пути – по правую. Время пошло.

Строй не шелохнулся. Над площадкой повисла звенящая тишина. Каждый из нас взвешивал в своей голове все свои за и против, смотря на внутренние весы. Боковым зрением я видел, как часть девушек отошла по левую руку от своего сержанта. Была ли среди них Рыжая, я не заметил, да и не до того мне было. Я в тот момент думал, а хочу ли я такой жизни? К этому я стремился? Ради этого ли я так надрывался на занятиях? Чтобы у меня забрали личность, мои желания и устремления? И что я в конечном итоге тогда смогу оставить после себя?

Ведь по факту мне предлагали служение. Да, служение всему народу Империи и ей самой. Лишиться своей воли и своих желаний. А после моей смерти, мой максимум будет – сухая строчка в отчете.

Парни расходились. Были те, кто отходил по левую руку от Скворцова, были и те кто готов был продолжить. Чем каждый мотивировал свой выбор я не знаю. Это было исключительно их решение. Забегая вперед скажу, что никто, никогда не спрашивал у другого почему он сделал именно такой выбор.

«Да, пошло оно все!» - В сердцах подумал я и пошел вперед.

Встав по правую руку, я почувствовал, как Гарик и Костя похлопали меня по плечам. Чуть погодя к нам подошел и Петька, молча встав рядом.

По итогам отведенных пяти минут, только четверо решили отказаться от дальнейшего обучения.

- Что ж. – Произнес Марк Андреевич, смотря на ребят, что решили сойти с дистанции. – Вас проводят.

К ребятам подошли люди в форме, бронниках и балаклавах, вежливо предложив им пройти за ними.

- За них не переживайте. – Усмехнулся Сержант. – Их переведут в другие училища.

- Разрешите спросить! – Попросил Малышев, который видимо был, съедаем любопытством. Дождавшись позволительного кивка, парень тут же выпалил свой вопрос. – А почему в старших группах полный состав?

- А вы у нас особенные. – Осклабился в усмешке Сержант и видя, что мы думаем, что он так отговаривается от ответа, сделал более широкое пояснение. – Я на полном серьезе. Вы особенная группа и особый набор. Критерии были значительно повышены, а потому вас отобрали всего по двадцать человек в каждой группе. – Он обвел нас взглядом и тяжело вздохнул. – На второй курс может перейти только двадцать кадетов, больше никогда не берут и отсеивают остальных еще до инициации. Больше вам пока знать не положено.

Если он думал, что из его сбивчивых и туманных объяснений мы смогли что-то понять, то он заблуждался. Более того, мы со скепсисом относились к сказанным словам. Особенные? Ага! Сейчас. Так мы и поверили. Это могла быть очередная проверка нашей психологической устойчивости, так что никто не поверил в слова Сержанта.

- Теперь по инициации. – Скворцов поправил свою форменную куртку и посмотрел на нас. – Обычно ее проводят в капсулах. Для всех. Но как я и сказал, вы у нас особая группа. Экспериментальная. Вижу недоверие в ваших глазах. – Довольно усмехнулся он. – Это говорит о качестве обучения. Молодцы. Вы не особенные, скорее вы просто подопытные кролики. Думаю так вам будет понятней. – А вот в эти его слова мы поверили сразу. Это было полностью в духе наших преподавателей. – Раньше, еще до появления артефактных капсул, инициация проводилась варварским методом. Будущего мага, погружали в условия не совместимые с жизнью и его задачей было – выжить. Удивительно, правда? – Марк Андреевич с усмешкой обвел нас глазами и подошел чуть ближе. – Каждому из вас предстоит пройти смертельное испытание, которое было подобранно в индивидуальном порядке основываясь на ваших личных качествах и навыках. Шанс пережить его есть у всех, но для этого, вам придется пробудить свой дар. Тех кто не справиться с этим – ждет смерть. Выбора, как вы понимаете у вас больше нет. А сейчас пятнадцатиминутный перерыв и вас начнет вызывать комиссия инициации, которая будет внимательно за вами следить.

Сержант ушел к стоящим поодаль столам, за которым сидели незнакомые нам мужчины и женщины. Возле них отдельной группкой сгрудились наши преподаватели оживленно что-то обсуждая.

Мы же просто попадали на пятую точку, пытаясь подготовится к предстоящим трудностям. Строить предположения о том, что нас ждет на испытании смысла не видел никто.

- А страшно, блин. – Сказал Петька. – Уже начинаю жалеть, что не ушел.

- А ты подумай о том, что тех кто отказался тихонько расстреляли. – Ответил ему Костя.

- Ты опять? – Со вздохом спросил я друга. – Костян, завязывай с шутками, они у тебя выходят…

- Не очень. – Закончил мою мысль Гарик. – Кость, серьезно, это вот сейчас было совсем не смешно.

- Не, ну я как лучше хотел. – Пожал плечами Левченко и обиженно отвернулся.

Оставшееся время мы сидели в тишине. Ни кто ни с кем не общался. Все пытались морально подготовиться к тому, что быть может это их последние минуты жизни. Под конец отведенного перерыва нас всех начало потрясывать.

- Антипов. – Вызвали первого из оставшихся пятнадцати парней.

- Кузнецова!

Парень, а следом за ним и девушка, подошли к комиссии, после чего их увели куда-то вглубь территории. Куда именно с нашего места видно не было, так как мешал обзору большой ангар, стоящий в сорока метрах в стороне.

- Малышев! – Через десять минут вызвали Гарика.

- Ни пуха! – Пожелал я встающему на ноги товарищу.

- К черту. – Отмахнулся он и напряженной походкой пошел к столу комиссии.

Время тянулось как патока. По очереди вызывались парни и девушки, которые уходили и больше не возвращались, заставляя оставшихся кадетов нервничать все больше и больше.

- Романенко!

Рыжая поднялась со своего места и бросила встревоженный взгляд на меня. Я ответил ободряющим кивком и поднятым вверх пальцем. К сожалению сейчас помочь подруге я никак не мог.

Кадеты потихоньку уходили, а я все так же продолжал сидеть и мариноваться погруженный в собственные невеселые мысли. Был ли это какой-то психологический ход, или же просто так совпало, но когда я услышал свою фамилию, то даже не сразу понял, что зовут именно меня.

- Коловрат! – Пришлось повторить вызов моему Сержанту.

- Иду. – Спохватившись ответил я и посмотрев по сторонам понял, что я вообще последний.

Поднявшись на ноги я подошел к столу за которым сидела комиссия. Мои же преподаватели стояли в стороне от них и с любопытством смотрели куда угодно, но только не на меня.