Выпив еще, дыхнул огнем. Не специально, просто пойло забористое.

– Чего молчишь, чучелко? – сказал, разглядывая надписи на бутылке. К сожалению, понимание чужого языка не распространилось на возможность читать на нём.

Понимание языка… Т-а-ак! Действительно, чужой! И не похож ни на один, что я слышал раньше. Меня в другой мир выдернули? То-то портал какой-то странный был. Ведьма в жертву, что ли, кого-то принесла, чтобы столько силы в ритуал влить? Или это такая особенность её магии?

– Йа-а-а чучелко?! – взвилась замарашка, перестав на меня глазеть. Хотя нет, не перестав – просто сначала она смотрела с удивлением и даже страхом, а сейчас показала своё истинное лицо, гневно сверкнув зелёными радужками. – Да ты сам чучело! Вернее, пугало! Жуткий, уродливый демон!

– Я демон? Уродливый? – только тут вспомнил, что в полуобороте явился – просто он существенно мимику ограничивает, и брови поднять не вышло. А вообще, ладно. Демон так демон. Раз лже-нищенка сама не знает, кого вызвала, надо этим пользоваться. – Да, я такой! – заявил, гордо вскинув голову – рогатую. Ну и пусть это драконья «корона», а не роговые отростки выходцев из Тёмных миров. Ведьма, похоже, в таком захолустье обитает, что разницы не знает. – Чего тебе, с-с-смертная? – прошипел зловеще и для пущего нагнетания напряжения плюнул. Естественно, огнём.

Вот же идиот! Лучше бы шар опять зажёг или другую какую-нибудь хрень накастовал – оно бы за границы пентаграммы не вылетело и штору не подожгло. Не хотел же палить комнату, но… эх!

– Ё… ёлки зелёные! – завопила девица, кинувшись тушить имущество. Из лесных, что ли, с такими характерными ругательствами. – Квартира – это всё, что у меня осталось, козлина ты рогатая! – шипела нахалка, сорвав штору и затаптывая на ней пламя. – Сволочь парнокопытная! – бормотала паршивка, брызжа ядом. Не настоящим, но всё равно ведь обидно. Да и копыт у меня нет. Слепая она, что ли? – Чудище!

Мало того, что выдернула меня практически голым (а если бы минут на пять пошустрее была, так лицезрела бы чешую в мыле), так ещё и обзывается!

– Сама ты… чудище, – буркнул я и залпом допил всё оставшееся в бутылке. Маловато будет! На трезвую голову такое приключение переварить и не взбеситься сложно.

– Боже! Я идиотка, – с внезапной самокритикой заявила девчонка. – Как я только могла поверить в эти бабушкины каракули! – топнула ногой она, придавив к полу остатки шторы, как недобитую змею, а потом вдруг принялась бегать туда-сюда вдоль окна, причитая: – Домового вызвала, ха! Думала, он проблемы решить поможет и моё желание выполнит. Наивная!

Это я-то домовой? Серьёзно?!

Смешок вырвался помимо воли. Ведьма, которая игнорировала меня, извергая весь этот бред, резко повернулась, глянула исподлобья и мрачно изрекла:

– Молчи… галлюцинация!

Галлюци-что? Никак за мираж меня приняла? За плод своего бурного воображения! Дожил! Лучше уж домовым побуду… то есть демоном.

– Не груби, смертная! – вернулся в образ я, невольно отмечая, что всё это начинает меня забавлять. – Говори, зачем вызывала, или отпускай! – сказал, ещё больше вживаясь в роль.

Ведьма несколько долгих секунд сверлила меня взглядом, после чего тяжело вздохнула и произнесла:

– Карниз починить сможешь? – И ей бы на этом заткнуться, но… – Хотя куда тебе! С такими-то когтями! Демон с маникюром… ха-ха-ха!

Желание что-либо чинить, мелькнувшее на мгновение, превратилось в потребность разнести тут всё к пьяным горгульям. Усмирив порыв (всё же это слабая глупая женщина, а не самка монстра), я решил просто уйти, но… не тут-то было.

Странный ритуал запер меня в чужом доме, не позволяя вернуться к себе. Хуже того – я даже за пределы первого круга шагнуть не мог, а их было два! Портал не открывался, хотя магия моя по-прежнему работала. И она, в отличие от меня, в клетке пентаграммы заперта не была. Во всяком случае, огненная.

И как это понимать? Что это за колдовство, способное удержать дракона?

И что это за недоучка, которая вместо домового вызвала меня? Она на первую букву вида ориентировалась, что ли? Тогда, конечно, и демон в тему!

Понимая, что угодил в ловушку к чокнутой малоопытной ведьме, я сменил тон на дружелюбный и с улыбкой предложил:

– Как насчет выпить чего-нибудь, поговорить? Обсудим твои проблемы и желания, а потом и карнизом займёмся.

– Выпить… – эхом повторила брюнетка, глядя на мои… зубы. Дохлый гоблин! Совсем забыл, что я в боевой шкуре, а не в человеческой форме! Пора завязывать с улыбками. – Выпить точно надо, – кивнула она и куда-то пошла. Надеюсь, за очередной бутылкой этого чудесного напитка. – Капелек успокоительных! – донеслось из коридора.

Капельки? Да она издевается!

Варя

Нормального успокоительного не нашлось – только пузырёк с просроченной валерьянкой. Кажется, её кто-то из соседей притащил, когда родителей с бабушкой не стало, и я рыдала сутками. Наплевав на истёкший срок годности и выпитый ранее коньяк, закинула в рот пару таблеток. А потом… принялась заваривать чай.

Может и устаревшее правило, но не могла я гостя без хотя бы символического угощения оставить. Его ведь даже незваным не сочтёшь. Нежданным – да! Но ведь явившимся-то по моему настоятельному приглашению. И вообще, бабушка всегда говорила, что доброе слово и лешему приятно, почему-то заменяя в этом известном всем выражении кошку на лесную нечисть.

Впрочем, если принять во внимание, какой эффект возымело моё знакомство с бабулиными записями, очень может быть, что эту присказку следовало понимать буквально.

А что леший, что домовой, что демон – не один ли чёрт? Значит, нужно быть вежливой и милой. Рога, например, похвалить. Обсудить погоду и полироль для чешуи. А уже потом деликатно попросить на выход, пока этот хам ещё что-нибудь не подпалил.

Припомнив вторую по частоте упоминания бабулей мудрость, я ещё и бутербродов настрогала. Вдруг и правда «накормленный зверь не сожрёт»?

У демона при виде меня с едой морда задёргалась – странно так, словно он скривиться попытался, да не получилось. Это его от конфет «коровка» и варёной колбасы так закоротило? Ну, простите, деликатесов не держим – не по карману нам они.

Зато чайная пара красивая – фарфоровая, ложечка серебряная, салфетка. Всё как положено.

Подходить ближе было страшно, но… надо. Не подпихивать же поднос по полу шваброй. Так и рисунок меловой можно испортить, а любой, кто хоть пару фильмов на эту тему видел, знает, что нарушать пентаграмму нельзя.

– Прошу, угощайтесь! – светским тоном произнесла я, на всякий случай перейдя на уважительное «вы».

Чешуйчатый дёрнул глазом, но лапы к предложенному потянул. На миг, когда мы одновременно держались за поднос, по внешнему кругу моего чертежа вспыхнула полупрозрачная граница. По моим пальцам словно ток пробежал, а ещё показалось, что эфемерная защита вот-вот лопнет.

Я испуганно отпрянула, зацепилась ногой за скатанный ради ритуала ковёр и плюхнулась на диван. Вышло несколько неуклюже, но пусть докажет, что не так было задумано. Выпрямившись и чинно сложив руки на коленях, я продолжила:

– Как у вас с погодой? – Демон, недоверчиво поглядывающий на меня и принюхивающийся к бутербродам, чуть поднос не уронил. Эффект мне определённо понравился, и его стоило закрепить. – Жарко, наверное? – протянула я с сочувствием. – Лава кругом, дым, дожди серные…

– Да как сказать, – отмер гость, осторожно пригубив чай. – Не жалуюсь.

– А у нас тут вам наверняка холодно. Может, плед принести? Или вы того… домой греться отправитесь?

М-да, не надолго же меня хватило. Да и чёрт с ним! С тактом, с воспитанием, с гостеприимством, а особенно – с этим монстром, насадившим на коготь кружок колбасы, чтобы разглядывать его на просвет, как кассир подозрительную купюру.

Тонковато я порезала, бывает. Но уж чем богаты!

 Ррорк