– А в чем дело, Дэвид? – Теперь было слышно, что она испугалась.

– Ничего особенного, если ты сделаешь все, как я сказал. Еще раз: Харрисон спрашивал тебя про распечатки?

– Нет, не спрашивал. Может быть, он и не знает, что я их делала. Все, что он знает – это что кто-то заходил к нему на жесткий диск. Почему ты думаешь, что мне что-то угрожает? Зачем Барри устраивать мне еще одну неприятность?

Я решил, что Сьюзан имеет право и должна знать, чем она рискует.

– Ты должна опасаться не Харрисона, а Джейка Гордона. Дело ведь касается и его, не так ли? Ты помнишь, что случилось с Глорией Риштон? Вскоре после того, как у нее в руках оказался материал на него.

– Это та женщина, которую застрелил муж?

– Якобы застрелил муж, Сьюзан. Это очень опасные люди, пойми. Поэтому надевай плащ, хватай документы и немедленно уезжай! Не трать больше времени и не останавливайся, пока мы не встретимся.

Еще одна птичка попалась в сети. Как жаль, что ее раскололи так быстро. Интересно, как бы я себя повел на ее месте? А если она осуществит свою угрозу перебраться ко мне – раскладушке конец. Харрисон, уволивший ее утром, наверняка уже все сообщил Гордону. У него не было повода напрямую связывать меня с расследованием их махинаций, но, сопоставив имеющиеся факты, такой игрок, как Гордон, без труда вычислит, кто путает ему карты. Крутая заваривалась каша: пора было обращаться к Синклеру.

Я завел машину и направился в сторону Чорлтона на встречу с Делиз и Фионой Салвей в Торнли-корт. Дороги, как всегда в конце недели, были забиты, холодный дождь погнал в путь всех мамаш, чтобы забрать детей из школы. На Сэйфвэй выстроилась очередь. Я так спешил, что чуть не выехал на тротуар, но в конце концов проехал центр Чорлтона и добрался до Торнли-корта. Я вспомнил о своей квартире, дверь которой забаррикадировали лакеи Харрисона. Знакомые места навевали тоску, но почему-то сейчас потеря собственного дома уже не казалась таким ударом, как десять дней назад.

Когда я вышел из машины, Делиз сразу подошла ко мне и крепко обняла. Я виновато потупился.

– За что это? – спросил я. Странно, что она не почувствовала пакета у меня под пиджаком.

– Разве я не могу обнять тебя просто так, Дейв?

Я подумал, не использовать ли это необычное проявление чувств моей подруги, чтобы объявить ей о предстоящем появлении в Манчестере Сьюзан Эттли. Но природная робость и знание такой особенности Делиз, как внезапные перепады настроения, советовали быть настороже: если Делиз узнает, как я провел Новый год и каковы планы Сьюзан на ближайший уик-энд, меня ждет эффект турбины, на которую вылили средних размеров выгребную яму. Потому что любовь втроем не совсем во вкусе мисс Делани. Как истинная экзистенциалистка, она хочет все или ничего.

Фиона открыла нам автоматическую дверь в подъезд, и, пока мы поднимались на второй этаж, я изложил Делиз отредактированную версию новогодних событий.

– Эта Эттли хочет передать кое-какую информацию в полицию и просит меня пойти вместе с ней. Она нашла компромат на Джейка Гордона, и мне нужно будет ее сопроводить.

Делиз бросила на меня удивленный взгляд, но мы уж подошли к двери Салвеев, и она ничего не успела спросить.

– Проходите, пожалуйста. Дэвид Кьюнан, вам придется кое-что объяснить. Что вы сделали с моим братом? Вы знаете, что в данный момент он находится в аэропорту, в поисках каких-то сведений для вас? Вам известно, что ему шестьдесят лет?

Финбар был самостоятельным взрослым мужчиной, и я ни к чему его не принуждал.

Суровый взгляд Фионы несколько смягчился.

– Я переживаю за него. Кроме него, у меня никого нет. Он старше меня на пару минут – но я всегда воспринимала его как младшего брата. Вы же знаете, что для самого себя он не способен сделать ничего. Сначала его как зеницу ока берегла мать, потом он всю жизнь провел в армии. – Наверное, по нашим лицам было видно, что необходимы разъяснения. – Он же был офицером, а за них все делают подчиненные!

Я все равно не понимал, к чему она клонит. Она понесла скороговоркой:

– Финбар рассказал мне, что вы узнали про эту Вуд. Я по секрету сказала своей кузине, она – своему деверю, а его сестра работает у Теда Блейка. Финбар узнал, устроил скандал и ушел из дома. Он говорит, что не вернется, пока я перед вами не извинюсь. Забрал паспорт, все свои вещи…

Делиз принужденно улыбнулась и повернулась ко мне:

– Все-таки хорошо, что ты не уволил Джея или меня, правда?

Новость Фионы сразила меня наповал. Я был совершенно уверен, что Финбар будет держать язык за зубами, но упустил из виду, какую роль в его жизни играет сестра.

– Финбар говорит, что бортпроводник Коулман кажется ему итальянцем, – неуверенно сообщила она. Окончив исповедь, она быстро пришла в себя.

– В этом нет ничего противозаконного, – проворчал я и подумал: так просто она не отделается.

– Но тогда зачем он поменял фамилию? Наверняка он что-то скрывает, – настаивала Фиона.

– Может быть, у него какое-нибудь непроизносимое имя – знаете, типа Берньокоччони или Сбцегутти. Может быть, так захотела его жена. Раз полиция решила доверять его показаниям, значит, его как следует проверили, – возразил я сердито. Я был недоволен самим собой не меньше, чем Фионой. Как я мог заподозрить Джея и Делиз? Из-за этой болтушки я чуть не уволил одного и не потерял другую.

– Вы только за этим просили нас приехать? Рядом с вами, Фиона, местная радиостанция ни к чему, – закончил я. Мне не терпелось ехать дальше.

– Я так виновата! – Она казалась искренне огорченной и подавленной. – Нет, на самом деле не только за этим. Вы поднимались к себе? Они сняли табличку «Продается», то есть либо кто-то купил квартиру, либо они сняли ее с продажи.

– Сходи наверх, Дейв! – сказала Делиз.

Я поднялся по знакомым ступенькам. К двери был приклеен скотчем адресованный мне конверт. Выпавшие из конверта два ключа подходили к новому замку. Я вошел. На полу перед дверью скопилась куча писем, на одном из них синел знакомый логотип «Полар Билдинг». Харрисон лаконично извинялся за «преждевременное прекращение ипотечного кредита» и отчуждение квартиры в результате «административной ошибки». О возмещении ущерба, разумеется, ни слова. Я обошел комнаты. Ковровые покрытия и шторы никто не трогал. Оставалось только внести обратно мебель.