Анастасия Алексеевна Бушуева Бизнес-классом я не летаю Сборник стихотворений * * * © А. Бушуева, текст, 2024 © Издательство «Четыре», 2024 Вступление И музыка в удачу дней выплёскивает хохот, и кружит с ними, ветрено смеясь. А мне ревнивою строкой писать былую осень и шум над морем расплёскивать о снасть. Когда горят небесные приливы и берег стёк на сок от выжатых небес, ко мне приходишь ты по-прежнему пытливо и белый лист окрашиваешь в крест. Строчка Бизнес-классом я не летаю. Я вообще не летаю, а зря. Где-то строчка за мною шальная по тебе засиделась одна. По Москве разгоревшись, грохочет, раздаёт нарочительно свет. Я на Питер взяла одиночный, но вернула обратно билет. И на улицах тёмных усталость ламп ночных омывала скамьи. Строчка плеч твоих докасалась, оброняя перо от любви. По простуженным, броским и липким пролегала проспектам, дворам и считала в подъездах перила, что раскинуты по городам. Отчего? Грустный мой город заливает дождём, отчего же ему вещий сон не приснится — где мятый, изношенный вечностью дом моргает по крыше ресницами?.. Где маленькой радости полон подъезд и жёлтого цвета, ярче, чем солнце, мигают лучи по голове цветов ноготков под нашим оконцем. Сыростью пахнет немая тропа, асфальт по карманам лужи запрячет. Тебе ранний дождь стучит в рукава, а мне он на сердце только и плачет. И пусть наши числа бегут в никуда и сном обращаются в эхо — в промокшие мысли плывут облака и солнце, что в небо одето. Не плачь! По лету давнего июля, пророча далью синевы, свистят сиреневые пули, цветут черёмухи сады. Они, себя не слыша в громе, сольются белым пухом по не отболевшему сезону: им в ветках шали связан дом. И в летний раз в заплатках сосен оденет воздух споры дня. Ты скажешь: – Это наша осень! Не плачь, пришедшая весна. Муза
Ты приходишь под тайной притворной и заботу мне в руку кладёшь. Там, за краем, весть подневольно возвращаешь чернилами в ночь. Я с тобою похожею стала и устала в рассказах по дням. Где же радость моя золотая, разделённая напополам? Половина моя или слово? По слогам не разделишь мечту. Это, может быть, даже и много… По-другому любить не смогу. И как прежде, тебя дожидаясь, не усну, не забуду, виня, что, губами ягод касаясь, проливаю на буквы себя. Паспорт Законы людей пляшут у рта больших озабоченных дяденек. И бьются нахально о наши тела, себя раздавая оправданно. Те дяди стремятся с кокосами спать, их паспорт с Бали возвращается! А я возвращаюсь с законами «Я», которые их не касаются. К другим равнодушным презрения нет. Пусть верно хранят свою книжицу. А я же сродни Маяковского лет достаю паспортины кириллицу! Будь она веком сверху глазниц, будь она верным предателем, я достаю себя из страниц первым своим знаменателем! Берег мой Ну здравствуй, вчерашний мой берег, омывающий солнце дождём! Я пришла к тебе снова — верный, да безжизненный в жизни мой дом. Я пришла рассказать и уверить, что не стану боле просить. Можно песню тебе отлелеять? Разрешишь ещё погостить? Распивая себя без устатку, на руке – «Шато Манави», расплескалась на жизни опаска, безопаснее – в шаге огни. Отгорели костры прошлым годом и в рябине оставили свет. Берег мой! Ты мой одинокий, позабытый вечностью бег. На глазах твоих только не плачу, в рукавах тепло берегу. Милый мой, я с тобой! Не иначе. А иначе я не смогу. Будь со мной Полечи мою душу стихами, прогони чёрной копоти дым, чтобы вера была в созерцании и за площадью дом был один. Проведи незаметно по стёклам, успокой светом мартовских звёзд — по дороге из мелких осколков, по дороге наших отцов. Успокой… и горячей ладонью протяни строчками явь. Этот день разбит о сегодня и на новом слово «Избавь». В городах проливаются реки из людей и солёной воды. Главный страх не в смерти, поверьте, главный страх – недолюбить. |
