Наконец, сдавшись, она легла и зарылась лицом в подушку, убеждая себя уснуть. Но тревога и напряжение не желали отпускать. Вслушиваясь в тишину, она различала какие-то звуки и шорохи. И начинала задыхаться от страха. Показалось вдруг, что по двору кто-то ходит. И пусть их Дружок молчал, она все равно вскочила с кровати и прокралась к окну, пытаясь рассмотреть тонущий в темноте двор. Потом сходила на кухню и принесла кочергу, поставила ее у изголовья кровати, а мобильный засунула под подушку, готовая в случае чего тут же позвонить в милицию. Сейчас Злата жалела, что засветло не вытащила из кладовой дробовик, с ним она чувствовала бы себя куда увереннее. Старое дедово ружье не раз в таких опасных ситуациях приходило ей на выручку.

Глубокой ночью, все еще тщетно пытаясь уснуть, Злата слышала, как по дороге медленно проехала машина, а еще через какое-то время на деревне зашлась яростным лаем чья-то собака. Их Дружок тоже пару раз тявкнул в ответ и успокоился.

Ночи, казалось, не будет конца. Девушка еще не раз вставала, подходила к окну, прислушивалась, заглядывала к дочке и лишь под утро, истерзанная страхом и тревогой, провалилась в сон.

– Да не брашы ты! – воскликнула сердито баба Нина, потеряв терпение и с подозрением взглянув на свою соседку бабу Валю.

Время близилось к полудню. Все три старушки, близкие приятельницы Златы – баба Маня, баба Нина и баба Валя – сидели у Полянской в столовой.

Перед ними на столе стоял самовар, в чашках дымился чай, а пирог с яблоками источал изумительный аромат, но они к нему даже не притронулись.

Утром, не дождавшись звонков, которые означали бы, что у кого-то что-то случилось за ночь, Злата пришла к выводу: все в деревне так же, как и она сама, благополучно пережили эту ночь. Пока к ней не пришли баба Валя и баба Нина, а за ними почти сразу баба Маня. Они-то и поведали девушке, как, проснувшись ночью от какого-то неясного шороха, в свете луны, заливающей комнату, баба Валя увидела темный силуэт. Испуганно ойкнув, старушка зажмурилась, а когда снова открыла глаза, силуэт исчез. Зато она отчетливо услышала удаляющиеся шаги. Потом хлопнула входная дверь. Баба Валя, смертельно испуганная, так и не решилась встать и зажечь свет. Только когда рассвело, она смогла убедиться, что все произошедшее ночью не приснилось ей. Входная дверь была открыта.

– Ой, да не брашы! – снова воскликнула баба Нина, не желая верить в подобное. – Наслухалась учора, як я расказывала, во і прыдумала! Хто к табе ў хату палезе? Што там у цябе красці? Ці грошы там у цябе схованы? Ці ікона якая старая ё? Тоя рыззя, якога ў цябе цэлая хата, нікому і задарма не трэба! Не слухай ты яе, Злата! Яна нагаворыць! Ні к кому не залезлі, толькі к ёй…

– Я не вру! Вот вам крест! У меня нет денег, но икона есть! Она мне, между прочим, еще от мамы-покойницы осталась! Только я как-то не подумала, что им икона нужна! По телевизору ведь говорили, что бандиты отбирают у пенсионеров деньги! Ой, бабоньки!.. – всхлипнула баба Валя и закрыла лицо руками.

– От толькі не галасі тут! I не прыдумывай абы-чаго! У Гарноўцы зроду ні ў кога не было старынных ікон. Старыя мо і былі. Матка мая і мне ікону пасля свадзьбы дала, толькі паетаму яна мне і дарага, а так…

– Я побегу домой! Мне нужно убедиться, что икона на месте! – баба Валя вскочила из-за стола и метнулась к дверям. Откуда только силы взялись!

Через мгновение хлопнула входная дверь, и старушка исчезла.

– Бяжы, бяжы! – пробормотала ей вслед баба Нина, проводив соседку обеспокоенным взглядом, и, повернувшись к столу, пододвинула к себе чашку с остывающим чаем.

– Не слухай яе, Златуль! – снова повторила баба Нина. – Яна чаго хочаш табе напрыдумывая! Ніколі я не бачыла ў яе ніякіх ікон!

Все это время Злата молча сидела за столом, как будто даже и не слыша спор двух соседок. Но так только казалось. Рассказ бабы Вали заставил девушку всерьез задуматься над происходящим. Она не знала, как ко всему этому отнестись и что сказать, чтобы разогнать беспокойство бабушек! Поверила ли она бабе Вале? Отчего-то сразу! Да, пусть баба Валя была старушкой со странностями, но зачем ей придумывать всю эту историю, наводя страх на всю деревню, Полянская не понимала. Тот тип, пройдясь по хатам, видно, увидел все, что хотел увидеть, и той же ночью, не теряя время зря, они приступили к действиям. Интересно, что им нужно в старых деревенских хатах? Деньги или в самом деле иконы? Невольно обернувшись, Злата подняла глаза к углу, где под расшитым «набожником» висела старая бабушкина икона. Имела ли она какую-то ценность, девушка сомневалась. Просто она всегда здесь висела и была очень дорога бабушке. И сейчас являлась просто семейной реликвией, как старые черно-белые портреты давно умерших родственников да самотканые полотняные полотенца, украшенные кружевом и вышивкой. Но, возможно, у кого-то в Горновке и в самом деле сохранились иконы, имеющие какую-то ценность. Ну, или те типы решили, что сохранились.

– Надо что-то делать! – медленно произнесла Полянская и, взяв в руки мобильный, стала искать номер участкового, курирующего Горновку.

Баба Нина возражать не стала. В глубине души она не могла не признать, что слова соседки встревожили и ее. У бабы Вали в доме шаром покати, но к ней зачем-то залезли, а у нее самой найдется чем поживиться бандитам.

Участковый не сразу взял трубку.

Но когда Злата все же услышала его голос, недовольство в нем звучало слишком отчетливо.

– Слушаю, – бросил он.

– Здравствуйте! Вас беспокоят из Горновки! Злата Полянская, – представившись, девушка встала со стула и подошла к окну.

– Здравствуйте! – Вы не могли бы к нам приехать? И, возможно, даже не один! У нас здесь ЧП!

– Какое?

– По деревне бродят два типа весьма подозрительной внешности, заходят в дома к старушкам и интересуются какой-то несуразицей, но по лицам видно, что это явно какие-то уголовники и они что-то замышляют!

– А отчего вы так уверены, что они преступники? У них что, на лбу это написано? Может быть, это просто приезжие, ну или они к кому-то приехали в гости?

– Да нет! Это вряд ли! У них такие лица…

– А вы что, всех приезжих в деревне знаете?

– Нет, но… – сказала Злата и почувствовала, как в душе нарастает раздражение.

– А что, каждый приезжий вызывает у вас такое подозрение?

– Нет, но эти ходят по хатам и явно что-то высматривают!

– Кого-то ограбили?

– Нет, но…

– Убили?

– Слава богу, нет!

– Злата Юрьевна, тогда я просто не понимаю, зачем вы мне звоните и что вы от меня хотите!

– Я хочу, чтобы вы приехали в Горновку и обеспечили старушкам безопасность!

– Вы хотите, чтобы я выставил патрульные посты возле каждого дома?

– Примерно!

– Вы в своем уме?

– Вполне! И если вы не приедете, я позвоню вашему начальнику или еще куда-нибудь повыше! – отрезала девушка не терпящим возражения тоном.

Участковый возмущенно засопел в трубку, превозмогая желание послать ее куда подальше и положить трубку. Но он, как и многие, уже знал ее и подозревал, что она может позвонить и начальнику райотдела, и в областное управление. У них в сельсовете знали, что во всем, что касалось Горновки и ее жителей, Злата Полянская была неумолима.

– Ладно, я постараюсь приехать сегодня, но ничего обещать не могу! – пробубнил он и отключился.

– Придурок! – в сердцах бросила Злата и, засунув телефон в карман, повернулась к своим приятельницам.

– Не прыедзе ён, Златуль! – сказала баба Маня.

Они слышали ее разговор с представителем местной власти и все поняли.

– Каму ёсць дзела да кучкі старых бабак?!

– Он постарается! Но даже если он и приедет, толку от него будет мало! Вот если бы ограбили кого-то или еще чего похуже, а так… Надо как-то своими силами! Как жаль, что Лешка в Брянске! Будь он здесь, мы бы обязательно что-нибудь придумали! Ну да ладно.

Пройдясь по комнате и в задумчивости покусав кончик косы, Полянская остановилась у стола и, отбросив косу на плечо, решительно уперла руки в бока.