Начав пятиться, девушка уткнулась голой поясницей во влажный нос Фрэки, который отрезал ей путь к побегу.
— Просто понюхай, хуже не будет, — решил поуговаривать её я, подходя всё ближе с флакончиком.
— Нет, не надо, — запаниковав, девушка начала искать пути побега, но наткнулась только на мой суровый взгляд и полные решительности и сочувствия глаза Гарта и монаха.
Те, схватив её под руки, жёстко зафиксировали её, ну а я, открыв флакончик, сунул его ей под нос. Резкий неприятный запах тут же ударил мне в нос. Смесь нашатыря, перечной мяты и ещё чего-то едва не оглушила меня, всё же моё хорошее обоняние не только преимущество, но и в некотором роде уязвимость. Несколько секунд подержав флакончик у носа девушки, я быстро закупорил его обратно, не в силах больше терпеть этот ужасный запах. Передав его ехидно ухмыляющейся Миэль, я тут же создал немного воды и попробовал промыть нос, а потом ещё раз, пока запах не стал терпимым.
В это же время, с уже отпущенной девушкой происходили некоторые изменения: она резко схватилась за голову, а выражение её лица стало из испуганного, стало ошеломлённым. Несколько секунд и она, не без помощи своих спутников, поднялась на ноги, и посмотрела на всех нас чуть ли не так, как будто увидела нас впервые.
— Какого дьявола, — прохрипела она, — хозяйка же меня убьёт!
— Кажется, всё только что встало на свои места, — найдя подтверждение своей теории, произнёс я, — дай угадаю, ты тоже направлялась куда-то по своим делам, а потом встретила этого хмыря? После чего резко решила стать авантюристкой?
— Да, чёрт подери! Да! — окончательно придя в себя прокричала она, — Этот ублюдок!
— Спокойно, спокойно, — постарался успокоить разбушевавшуюся фурию я, — сейчас мы его свяжем и отнесём в город, после чего им займутся власти.
— Ты уверен, что когда мы придём в город, нас не кинут в камеру следом за ним, просто ради безопасности? — напряжённо спросил Гарт.
— Нет, — равнодушно пожал плечами я, — у меня есть волшебная грамота, которая не позволит им этого сделать. В любом случае, давайте поторопимся, через пару часов закат, и я предпочту провести его подальше от того места, куда безумный малый вёл своих жертв.
— Жертв, ты уверен? — немного нерешительно спросил монах.
— Почти на сто процентов, посудите сами, странный бард, после единственного разговора с которым сразу три человека решают резко отказаться от своих планов на жизнь и стать авантюристами, непонятная пыльца фей, которые не отличаются добрым нравом, ну и ваш суицидальный поход в лес полный опасностей без всякой подготовки. Как по мне, вполне себе повод задуматься о чём-то нехорошем.
— Да, ты прав, — утвердительно кивнул Гарт, — в лесу нам делать нечего, только…
— Да пойдёмте уже, — махнул рукой я, — местом для сна и едой я вас обеспечу, от пары потерянных серебряных — не обеднею. Только на вас тогда сбор хвороста и ночное дежурство, без пререканий.
— Хорошо, — переглянувшись с остальными своими невольными спутниками, ответил Гарт, — мы согласны.
— Отлично, тогда вяжем этого типа, закидываем его на спину Фрэки и в путь, не стоит терять время.
Быстро справившись с художественным связыванием всё так же бессознательного тела и закрепив его на спине моего фамильяра, мы, уже впятером, отправились в сторону города. Идя по не самому густому лесу, я слегка морщился, когда слышал постоянный треск веток и прочие посторонние звуки, издаваемые моими подопечными. Ничего удивительно, что они наткнулись на патруль гоблинов, видимо всполошённых нашей с Миэль деятельностью, даже странно, что их не перехватили раньше. По лесу мы двигались молча, точнее трио пыталась завязать разговор, но я тут же шикал на них, призывая к тишине. Видя мой суровый взгляд, они замолкали, жаль, что ненадолго.
Ближе к закату, когда до опушки леса оставалось несколько минут, нам пришлось немного ускориться, чтобы заночевать в относительной безопасности. Вышли мы из подлеска в совершенно другом месте, относительно того, где мы вошли, но это мелочи. Разбивать лагерь мы решили по-простому, в том смысле, что нашу юрту мы с Миэль разворачивать не стали, не то, что я так уж не доверяю свои временным попутчикам, просто не стоит их соблазнять лишний раз богатым убранством и сокровищами, скрытыми в юрте. Разложив спальные мешки и разведя небольшой костёр, Миэль осталась кашеварить, а я отправился развешивать амулеты по периметру, дозорный-дозорным, а магическая сигнализация всё равно надёжней.
Сидя у костра и поглощая густой бульон из оленины с сухарями, попутчики немного расслабились, и начали делиться своими переживаниями: Гарт боялся, что его теперь не возьмут в стражу, монах сетовал на то, что несмотря на все тренировки воли и самоконтроля, он попал под очарование, ну а единственная девушка в трио авантюристов разрывалась между желанием прирезать всё ещё лежавшего без сознания барда и страхом перед своей хозяйкой, а если точнее бордель-маман. Да, девушка в вызывающих одеждах оказалась проституткой из достаточно приличного борделя, по её словам. И если история того, как в столь хреновую ситуацию попали парни оказалась весьма прозаична, то вот девушке, которую, кстати, звали Лайзой, было действительно опасно возвращаться в город.
По её словам, бард, которого пришлось ещё раз стукнуть по голове, так как он начал приходить в сознание, не просто заставил её покинуть место работы, но и перед этим залезть в казну борделя. Много она оттуда не взяла, но вот сам факт воровства, мог поставить жирную точку на её относительно спокойной жизни. Единственное что я мог ей предложить — это просто рассказать правду, тем более, она действительно была не виновата, однако всё равно, пока ситуация с бардом-очарователем не разрешиться, я посоветовал ей далеко от меня не отходить.
Закончив с трапезой, мы начали устраиваться на ночлег, спальные мешки, парочка которых благополучно лежала в безразмерной сумке на всякий случай, заняли Миэль и Лайза, первая потому что… просто потому что, а вторая, потому что мёрзла в своей лёгкой одежде на ночном холоде. Оставшийся мешок поделили между собой монах и Гарт. Я же поудобней устроился под боком у Фрэки и почти мгновенно заснул, предварительно засунув пленнику кляп в рот.
Ночь прошла спокойно, и утреннее настроение портил только полный гнева взгляд барда, который, кажется, готов был загрызть меня зубами. Связанный по рукам и ногам, он пытался вырваться и яростно мычал. Один лёгкий удар, и он вновь отправился в страну грёз.
Быстро перекусив и свернув лагерь, мы отправились дальше. Путь вдоль полей, на которых работали крестьяне, был быстр и прекрасен, и всё бы хорошо, вот только все они настороженно смотрели как на огромного волка, так и на связанного человека на его спине, я даже заметил, как несколько мальчишек на маленьких конях ускакали в сторону города. Точно надо покупать коня и ездить с прикреплённым знаменем с личным гербом, сразу столько проблем в восприятии крестьян пропадёт.
Недалеко от городских ворот нас уже ждали: несколько стражников с копьями во главе со своим командиром, и стоящий перед ними, судя по одежде, чиновник. Напряжённые лица, позы, указывающие на то, что они готовы начать действовать в любой момент, ну и несколько лучников на стене говорили только об одном — нас заочно считают преступниками, непонятно только почему. Вроде ничего противозаконного мы пока не совершили, да и шли, ни от кого не скрываясь.
