Причал, где был пришвартован мой корабль, остался точно таким же, как и вчера. Сам корабль был на месте, как и рыболюди, что подрядились охранять его. Пришедшие со мной оценщики, получив от меня разрешение зайти на борт, тут же принялись за работу. Они осматривали всё, снасти, дерево, паруса, особо тщательно они осматривали трюмы, буквально суя нос между досок. Закончив с внутренней частью, на вид самый молодой из них, быстро скинул с себя свободные одежды и нырнул за борт. Как хорошо, что канализация Абсалома сливается не в портовые воды, а куда-то под город, а то такого рода заплыв был бы как минимум омерзителен.
Изображая из себя скучающего простофилю, я внимательно слушал, о чём говорят оценщики. Как я понял из их разговора, наполненного весьма специфическими терминами, да ещё и на языке, который я знал не в совершенстве, корабль в отличном состоянии. Удалось даже расслышать, что его днище точно недавно чистили от моллюсков, а доски отлично проконопачены.
Пока оценщики проводили свою оценку, солнце уже достигло своего пика и постепенно начало плыть к закату, так что обратно в контору Золотого Пути мы вернулись уже к пробуждению её хозяина. Во второй половине дня в приёмном зале прибавилось народу, и помещение наполнилось ещё более терпким ароматом. Кто-то курил кальяны, кто-то наслаждался трубками, но все повсеместно пили прекрасное кофе со специями. Попросив меня ещё немного подождать, оценщики удалились, а мне снова принесли чашечку с ароматным напитком.
В этот раз пришлось ждать ещё меньше, и в отдельное помещение для разговоров меня пригласили через несколько минут. Там, восседая на множестве подушек, меня встретил тучный мужчина, который пускал густые клубы сизого дыма по всей комнате.
— Значит это ты тот носитель небесной крови, что хочет продать мне хороший корабль? — спросил он, выдыхая очередное облако дыма.
— Да, уважаемый, — как и положено, я продолжал стоять перед хозяином этого места.
— Хорошо, — он ещё раз осмотрел меня с ног до головы, — мои слуги сказали, что корабль в отличном состоянии, и не требует дополнительного ремонта, готов дать тебе три тысячи за него, — незаметный знак, что я могу садиться, означал только одно — нас ждёт долгий торг.
— Зачем вы пытаетесь обмануть меня как неразумного юнца, — начал свою речь я, а в глазах местного начальника загорелся огонёк интереса, — корабль в отличном состоянии, полностью снаряжённый, с прекрасной оснасткой, которая стоит немалых денег. Десять тысяч, минимум, и то из моего огромного к вам уважения.
— Позволь, — усмехнулся он, — пусть твой корабль…
И начался торг, яростный и многословный. Хайям-Ага указывал на малейший изъян, о котором доложили его люди, я же пытался или как-то перевести этот изъян в достоинство, или находил какой-нибудь контраргумент. Палуба залита кровью? Так это кровь пиратов, а значит, напитавшись кровью злодеев — судно будет от них защищено. Корабль имеет весьма непривычную оснастку для Кадирских моряков? Разве это минус, ведь Кадирские моряки лучшие в мире! И так далее.
Торговались мы несколько часов, и если поначалу цены сбивались на сотни, если не на тысячи монет, то под конец, от нахлынувшего азарта, мы с Хайям-Агой бились за каждую монетку. Мне было просто жалко отдавать свой трофей, полученный с риском для жизни, за бесценок, а Хайям-Ага так развлекался. Сойдясь на сумме в семь тысяч шестьсот тридцать семь золотых, восемь серебряных и один медяк, мы ударили по рукам. Я передал комплект документов, как найденных в капитанской каюте, так и полученные от морской стражи Абсалома, взамен мне принесли целое блюдо с монетами. Ссыпав всё заработанное в бездонную сумку, я преспокойно вышел из конторы. Голодный, нервный и слегка раздосадованный тем, что не смог добить сумму выкупа до восьми тысяч, я поплёлся домой.
Там меня уже ждали, а если точнее, то очень хотели поделиться впечатлениями от первого дня в Абсаломе. Детишки были в восторге от их нового места жительства, их нисколько не пугал ни тяжёлый труд, ни то, что они теперь будут жить в совершенно других условиях. Всё же детская психика удивительно гибкая. Взрослые же были слегка навеселе, и в их глазах было не меньше восторга. Ещё бы, ведь, по их словам, сначала они обошли почти все храмы в Высоком Дворе, потом немного прогулялись по Монетам, завернув заодно в зверинец, а конец своего пути они провели в хорошей таверне в районе Плюща, где сегодня выступал неплохой бард. От упоминания еды, мой живот жалобно заурчал, так как единственное что за целый день там было — это завтрак и пара литров кофе. Продолжать слушать восхищённые дифирамбы самому лучшему городу на Голарионе я предпочёл за сытным ужином, а потому переместился в столовую, где лишь изредка вставлял свои ремарки. Гарт был поражён величием самого города и его храмов, Мирослава восхищалась всему тому невообразимому разнообразию, что её сейчас окружало, ну а Роб и Боб просто многозначительно молчали, смотря куда-то в пустоту.
Этой ночью я лёг спать один, так как Миэль отправилась на доклад Каэлю, а мне было не до диалога с учителем магии, слишком много сил из меня выпил Кадирец свои торгом. Уже позже ночью я почувствовал, как что-то залезло ко мне под бок и тут же засопело.
Следующие несколько дней были мной потрачены на такое важное занятие, как посещение своих немногочисленных знакомых, просмотр цен на рынке и планирование следующего путешествия.
Со знакомыми всё было не так однозначно. Если Двалин и прочие дворфы с удовольствием послушали мои истории за кружкой пива, то вот новость о том, что старик Нори всё же отправился в чертоги Торага, меня изрядно опечалила. Да, я прекрасно понимал, что у каждого есть свой срок и старик и так прожил побольше многих, но всё равно, осознавать, что того, с кем ты проводил бесчисленные спарринги, кто вбивал тебе в голову воинскую науку, теперь просто нет… было больно. Да, я уже терял друзей, даже хоронил своего ребёнка, но сейчас мне от этого не легче. Посетив место последнего упокоения великого дворфа, который совершил множество подвигов, а под конец жизни воспитал немало новых воинов, я просто постоял рядом с его каменным саркофагом. Я ничего не говорил, просто стоял и думал, а потом, пожелав старику удачной перерождения просто ушёл.
Немного в расстроенных чувствах, я решил продать ещё один в целом бесполезный для меня трофей, а заодно узнать о его происхождении. Небольшой колёсный пистолет, который чуть не отправил меня на тот свет, было решено продать в той же лавке, куда я заходил уже много лет назад, всё равно пользоваться огнестрельным оружием мне не с руки, слишком много надо таскать, слишком долго перезаряжать, да ещё и ухаживать. В общем, мне проще и дальше пользоваться луком и магией.
В лавке всё осталось таким же, как и в прошлый раз, только ассортимент слегка изменился, часть мушкетов и пистолетов пропали, а на их месте появилось что-то новое. На лёгкий перезвон колокольчика из внутреннего помещения вышел всё тот же продавец-дворф, который выгнал меня отсюда в прошлый раз.
— Ха, ты вернулся, — сразу узнал он меня, и, увидев моё лёгкое недоумение, решил пояснить, — вас аасимаров легко запомнить, вас не так много и каждый чем-то да выделяется.
— Да, но я опять же ничего не хочу покупать, — выдержав небольшую паузу, за время которой на лице продавца начал появляться раздражение и даже гнев, — я здесь чтобы продавать, — быстро произнёс я, пока ситуация не стала критической.
