Парень тут же упал в позу отжиманий, но ведь не сносный, успел проворчать:

- Ему пятьдесят, а мне сто.

- Сто двадцать, - рявкнул ему в ухо Годимир Добролюбович, - он новенький, ты нет, - и начал отчет, раз, два, три …

Шеренга боялась шевельнуться, расправа была мгновенной.

Отсчитав до двадцати, тренер повернулся к нам:

- Чего застыли! Разминка, быстро бегом по кругу зала, двадцать кругов! – скомандовал он и повернувшись к Влэтко, продолжил отчет, - двадцать один …

- Уже двадцать четыре, - попробовал возмутиться Влэтко.

- Молчать! Я не видел, - заткнул его тренер и продолжил, - двадцать один.

Мы бежали бегом, лишь бы не заработать наказания.

- Мы здесь сдохнем, - тихо бормотал Степан на бегу, где-то за моей спиной.

А я?

А я блаженствовал, сразу вспомнился сержант в армии:

- Пробежка в шесть километров, три раза в день, это как в Сочи неделю отдыхать, - не раз повторял он и орал, - в здоровом теле, здоровый дух, вперед утырки!

После, я не раз с благодарностью вспоминал, как он делал из нас, домашних мальчиков, настоящих солдат.

- Так что вперёд Степан, не дрейф, прорвёмся, - подстёгивал я друга, - на одной храбрости войну не выиграть, еще нужны мышцы, закалка и ум.

После пробежки, мы до седьмого пота тягали тяжести на различных тренажёрах. Годимир Добролюбович прохаживаясь среди нас, направляя и поправляя в своей манере:

- Жми, а не лапай её, это гиря, а не девочка! А ты чего схватила гантель, как …

Записывая что-то, в толстый ежедневник, он комментировал:

- Это я подбираю индивидуальный тренинг, для каждого. Ясно вам! – и вращая глазами, добавлял, потрясая в воздухе этим самым ежедневником, - здесь не стихи, а ваша победа!

Конечно, всем всё было ясно. Доходчиво объяснял, хрен забудешь.

Наконец тренировка подошла к концу. Вновь выстроив нас в шеренгу, он бодро закончил:

- Так, разберете свои тренинги, вот эти листки, по фамильно, надеюсь все грамотные, - и он кинул эти листки на лавку, когда успел составить и написать, непонятно, но мне определенно нравился этот злобный тренер, чувствую, научит всей “Атлетической гимнастике”, как положено, - техникой “Единого боя” займемся, когда вам мышцы проращу, сегодня всё, все свободны - Годимир Добролюбович, развернулся и ушел в свою тренерскую комнату.

Разобрав свои тренинги, мы поковыляли в душевую, потов с нас сошло не меряно.

После душа стало легче, не сильно, но определенно легче.

Придя в раздевалку-переодевалку, мы со Степаном полезли в свои шкафчики …

- Что за? – щупал я рукой на верхней полке, - сюда же ложил?

- Нас обчистили, - с круглыми от изумления глазами, произнёс Степан и обреченно уселся на лавку.

- Даня, спокойно, - жизнерадостный голос прозвучал у меня в ушах, - всё под контролем.

“Мария, под каким контролем, нас ограбили, у меня пропали смарт-часы, у Степана его устройство Память” – мысленно и грустно откликнулся я.

- Так, не паниковать, успокой Степана и топайте в свою комнату, - дайте нам с Деей часок, вы не пожалеете, верь мне.

Ну а что мне оставалось делать, конечно, я поверил и потащил расстроенного Степана домой, в нашу с ним комнату, в “Жилых корпусах”, по дороге внушая ему оптимизм, которого у самого было не так много, но я верил Марии.

- Это план такой, подожди и сам всё поймешь, - придумывал я на ходу, пытаясь привести в норму, “убитого” Степана.

Наконец добравшись до места, мы застали в нашей комнате нашу Машу, с книгой, конечно.

- Мальчики, как тренировка, - обрадовалась она, увидев нас, но глянув на лицо Степана, сразу стала серьёзной и спросила, - что стряслось?

- Маша, нас ограбили, - и Степан без сил рухнул на свою кровать.

- Дань? – посмотрела на меня моя Маша.

Ну что ж такое, одного всю дорогу успокаивал, а теперь вот и у моей Маши “слезки на колёсках”. Взяв её руки в свои, и усадив на кровать, свою конечно, стал говорить речь:

- Друзья мои, всё под контролем, буквально вот-вот разрешится эта неприятная ситуация, - бодро произнёс я.

- Ага, разрешится, - Степан по ходу вот-вот заревёт.

- Так спокойно все, - повысил я голос, но не сильно, не пугать же своих друзей, да и не злобный же я тренер, - Машенька, - посмотрел я в её синие глазки, - может сделаешь нам кофе-Ру́биц?

- Уже, - всхлипнула Маша и показала на стол.

Действительно, на столе стояли три кружки, с дымящимся напитком, в расстроенных чувствах, мы со Степаном и не заметили даже.

- Моя ты умничка, - тихо сказал я моей Маше и погладил её по голове.

Маша, прижавшись ко мне, приподняла голову и посмотрела мне прямо в глаза:

- Дань, точно всё разрешится хорошо?

- Конечно, моя синеглазка, - тихо ответил я и чмокнул всхлипывающую Машу в щечку.

“Мария, у меня заканчивается словарный запас и терпение” – мысленно произнёс я.

- Всё готово, встречайте, - радостно откликнулась Стихия-Мария, в оба моих уха.

- Встречаем! – бодро воскликнул я.

- Кого? – повернул голову в мою сторону Степан.

- Наши пропажи, - ответил я и посмотрел на входную дверь.

Взгляды моих друзей устремились в том же направлении, то есть на дверь.

Спустя мгновение, дверь распахнулась и в комнату вошёл, быстро так вошел, бледный (даже бледнее Степана, когда на кухне, у нас с ними, разборка случилась) Веселин, держа обе свои руки вытянутыми вперед, ладонями вверх, на которых лежали наши со Степаном пропажи – смарт-часы и Память. За спиной вошедшего, в коридоре мялись его бледные подельники.

- Даня, возьми, пожалуйста, - проблеял бледнолицый и склонил голову, зубы его клацали друг об друга.

“Чем вы его так напугали” – мысленно восхитился я.

- Всё увидишь сам, - радостно сообщила Мария, в левое ухо.

Встав с кровати, я забрал из рук хулигана наши вещи и цыкнул на него:

- Брысь отсюда.

Хулиганы сломя голову умчались с наших глаз.

Степан и наша Маша смотрели то на меня, то на возвращённые вещи.

- Ну что посмотрим, - включил я устройство “Память”, справедливо полагая что “Всё увидишь сам”, записано именно в нём.

- Догадливый, - хмыкнула мне в левое ухо Мария.

Надев свои смарт-часы, я пригласил:

- Дея, присоединяйся.

Умничка Дея, в своем деловом костюмчике, даже без спецэффектов, в этот раз, проявилась и уселась на мою кровать, рядом со мной и Машей, Степан уже не горевал, а то же во все глаза приготовился лицезреть, так сказать, что нам сейчас покажут.

Привстав с кровати, благо до нашего со Степаном стола было “рукой подать” в самом прямом смысле этого выражения, я положил устройство Память и, нажав на нём “играть”, уселся обратно, к своим девочкам.

Память, спроецировав, прямо в воздух, голографический экран, замигало, разноцветными огоньками, приглашая пользователя, ну меня в данном случае, выбрать режим видео или статический (картинки смотреть). Кстати, в нём, в устройстве этом, была реализована функция голосового управления, удобная вещь я вам скажу.

- Запусти предпоследний видео-ролик, - посоветовала Дея и, посмотрев на Степана, мило улыбнулась, - дорогой Степан, я подключила не задокументированную функцию твоей Памяти, она может записывать видео-ряд, сквозь небольшое препятствие, так сказать. Я надеюсь, ты не против наличия такой возможности у устройства?

Дорогой Степан, икнув от такого к себе обращения, лишь мотнул головой – мол, нет, не против, но всё-таки уточнил:

- Небольшое препятствие?

Надо сказать, что я так же заинтересовался этой недокументированной функцией и внимательно скосил свои глаза на Хранительницу.

- Дело в том, - лучезарно улыбнулась Дея, хитро поглядывая на мой косящий взгляд, - как только Стихия-Мария доложила мне, что хулиганы хотят похитить Данины смарт-часы …

“Доложить? – удивился-возмутился я, - а мне, Мария, почему не доложила?” – начал я мысленно скандалить.

- Стихия-Мария? Кто это? – удивленно произнесла наша Маша.