— Ты немного понюхал? Ты грязный маленький мальчик.

Я покраснел и заикался.

Она улыбнулась:

— Все в порядке, детка. Сейчас. Я думаю, тебе лучше поторопиться и постирать вещи моего возлюбленного, если хочешь потом подурачиться. Становится поздно.

Когда я постирал и погладил его белье, уже было уже поздно. Я перешёл в гостиную и выжидающе стоял там.

Она преувеличенно вздохнула.

— Хорошо. Ты был очень хорош. Почему бы тебе не побежать наверх. Я хочу, чтобы ты был обнажен, стоял на коленях, лицом к кровати, хорошо.

Я быстро поспешил сделать так, как она велела. Через несколько минут она вошла в комнату.

Она проигнорировала мое присутствие на коленях и бросила свою одежду на пол, зная, что я заберу ее позже. Затем, обнаженная, она вошла в душевую и вышла оттуда примерно через тридцать минут, завернутая в короткий халат.

Она села передо мной, положив одну ногу на другую, обнажая обширные бедра.

Наконец она посмотрела вниз, признавая мое присутствие.

— Запомни это, Крисси, — сказала она, бросая мне ожерелье с прикрепленным ключом. — Хорошие мальчики получают награды.

— Да, Майя, — выдохнул я, быстро отстегнув замок и отбросив клетку в сторону. Я вздохнул с облегчением. События предыдущей ночи и дня потрясли и возбудили меня.

Она посмотрела на мой пульсирующий возбужденный член со смесью удовольствия и отвращения.

— Я не думаю, что хочу касаться этого сегодня, — сказала она чопорно. — Но, учитывая, что ты был хорошим мальчиком, я думаю, ты заслуживаешь небольшого дополнительного удовольствия.

С этими словами она слегка расстегнула переднюю часть мантии, чтобы показать мне полную, твердую грудь, на плоти которой все еще были следы любовных укусов ее возлюбленного.

Я всхлипнул при виде этого, и она слегка самодовольно улыбнулась.

— Да. Я думала, это тебя взволновало… такой грязный маленький мальчик. Сейчас. Торопись. Ты можешь прикоснуться к себе.

Я позволил себе мечтать о том, что мне, возможно, позволили войти в нее или даже просто принять ее прикосновения. Но, похоже, именно за это я должен быть благодарен. И я был благодарен.

Я пристально смотрел на ее обнаженную грудь, наклоняясь, чтобы схватить себя и начать отчаянно гладить себя. Знание о том, кто оставил следы на груди моей жены, только усилило мое возбуждение. С моих губ сорвался тихий стон, и я начал еще сильнее тянуть себя.

Майя, со своей стороны, сохраняла на лице скучающее выражение, глядя на меня сверху вниз. Она вообще не проявляла никаких эмоций. Казалось, она просто ждала, пока я закончу.

По какой-то причине даже это усилило мое возбуждение, и я почувствовал, как знакомое электричество начало искриться и распространяться по моему телу.

Муки и невзгоды дня вырвались из моего члена сливочными струями, когда я задыхался и стонал. Снова и снова я кончал в изысканном расслаблении, покрывая свои руки и ее голени своим сливочным семенем.

Ее скучающее выражение сменилось на отвращение.

— Фууу, — воскликнула она, глядя на свои голени. — Я только что приняла душ. Какая гадость.

— Прости, прости, — выдохнул я. — Я просто….

Она закончила за меня мою бормотанную фразу.

— Ты только что кончил на меня, — сказала она тем же отвращением.

Она плотнее закуталась в халат, не позволяя мне больше видеть ее великолепную грудь.

— Если ты собираешься вести себя так, когда я так мила с тобой, возможно, ты не заслуживаешь угощений.

— Прости, — снова выдохнул я в смятении. Что она думала, что произойдет? Я бы позволил ей завести любовника. Я заставил ее унизить меня. Я заставил ее любовника унизить меня. Конечно, она могла бы проявить ко мне хоть немного доброты.

— Тебе лучше это почистить, — раздраженно сказала она.

— Да, да, — сказал я. Я начал с трудом подниматься на ноги.

— Как ты думаешь, куда ты идешь? — она потребовала.

— Чтобы, гм. За тряпкой, — растерянно ответил я.

— Нет, — сказала она с раздражением. — Не таким образом. Мне нужно все расписывать. Очисти его языком.

Она вздохнула, увидев мое шокированное выражение лица.

— Честно. Ты слизал сперму моего любовника из моей киски. Я уверена, что ты справишься с этим. На самом деле ты такой грязный маленький мальчик, тебе, наверное, это понравится.

Еще один перекресток.

Другой выбор.

Смогу ли я на этот раз положить всему этому конец.

— Прости, Майя, — сказал я своим самым раболепным голосом.

Я опустил голову и вытянул язык, чтобы начать лизать ее гладкую кожу.

— Слизывай все, — сказала она, на этот раз с более заинтересованным выражением лица.

Я сделал. Я лакал и облизывал свое соленое семя, проглатывая все, как она велела, и следя, чтобы не пропустить ни капли.

Я не чувствовал отвращения. Просто гордость за то, что подчиняюсь моей прекрасной жене.

— Так лучше, — сказала она более добрым тоном. — Теперь ты можешь взять тряпку и очистить мои ноги от своей слюны.

Я так и сделал, побежав подчиняться ей.

— Хороший мальчик, — сказала она. — Очень хороший. Возможно, у тебя есть свое применение. Теперь пришло время твоему малышу вернуться в клетку, окей.

— Да, Майя.