Видя этот сон впервые, Агрон пытался освободиться от него, проснуться, чтобы не видеть этих черных туч, готовых лечь на орочьи степи густым слоем пепла, не слышать стонов умирающих на той стороне гор… Сейчас же, давно осознав бесполезность этих попыток, он лишь наблюдал, с тоской взирая на разворачивающийся перед ним кошмар. И вдруг в сон ворвался легкий толчок в бок, заставивший открыть глаза.
– Здесь кто-то есть… – не оборачиваясь прошептал сидящий к нему спиной Алекс, каким-то шестым чувством ощутивший, что орк проснулся.
– Конкретнее…
Агрон не пошевелился, лишь открыл глаза и пошевелил ушами, стараясь уловить малейший шорох, которого не должно быть в ночной степи. Внутреннее он весь подобрался, автоматически зафиксировав расположение Алекса, костра и своего топора, лежавшего рядом с ним, готовый вскочить в любой момент, подобный распрямляющейся пружине.
– Не знаю, – прошептал в ответ Алекс, – Я не вижу и не слышу… Просто ощущаю на себе чей-то взгляд.
– Зато я слышу…
Тренированный слух орка был гораздо лучше приспособлен к жизни в степи, нежели слух человека. Не только современного человека, пришедшего из-за гор и не ведающего опасностей этих краев, но и человека вообще, потому как гномьи книги говорили о том, что со слухом и зрением орка под силу тягаться разве что хищным птицам. Извечные жители степей, охотники, постигавшие искусство охоты с младенчества, они видели и слышали то, что недоступно любому другому живому существу земель Арктара! И сейчас Агрон слышал различимый шорох одновременно с трех сторон, и более того, знал, кому могут принадлежать эти тихие шаги.
– Алекс, – практически одними губами прошептал Агрон, – Их как минимум трое, хотя может быть и больше. Они физически сильны и практически неуязвимы, потому не подпускай их близко. Единственный шанс победить – лишить их зрения. Лишить их глаз, или отрубить голову.
– Кто они?
– Вампиры… – прошептал в ответ Агрон, и тут же вскочил на ноги, молниеносным броском уходя в сторону и наугад нанося удар топором, – Не смотри им в глаза, Алекс! Они пьют твою силу!
А затем говорить стало некогда… Три черные тени, сливавшиеся с черным воздухом ночной степи, налетели со всех сторон и закружились в бешеном вальсе, нанося удары направо и налево. Агрону оставалось лишь уклоняться от их длинных когтей, и практически вслепую наносить удары…
С каждым новым движением, с каждым новым уклоном он перемещался левее, уходя прочь от костра и Алекса, который, как он видел краем глаза, тоже без устали размахивает мечом, уклоняясь от ударов. Агрону важно было получить пространство для маневра, чтобы бить топором в полную силу, не боясь задеть Алекса, или наступить босой ногой в огонь.
Силы разделились. Сейчас, когда вампиры утратили преимущество внезапного нападения, когда Агрон полностью влился в ритм боя и способен был не только наносить удары на одних рефлексах, а еще и анализировать происходящее, он смог, наконец, оценить ситуацию. Бой шел сложный, но отнюдь не безнадежный… Он верно оценил количество нападавших, и это давало шанс на победу. Одолеть трех вампиров при определенном везении он мог бы и в одиночку. Сейчас же силы противника разделились, двое кружили вокруг Агрона, со свистом рубя воздух когтями, а один "вальсировал" с Алексом, держащим вампира на расстоянии своим мечом.
Сочтя, что он отошел достаточно далеко, и в очередной раз уйдя от смертоносных рук вампиров, Агрон привычными движениями наложил на себя заклятье кипения крови, уже предчувствуя тяжелую расплату за два применения этого заклятья с интервалом менее дня.
Мышцы тотчас же наполнились силой, позволявшей вертеть тяжеленным боевым топором будто лучиной. Кровь вскипела, а разум очистился ото всего, что не имело отношения к бою. Кровь кипела, требуя одного – убивать!
Уклон, удар – лезвие топора с чавкающим звуком проходит сквозь плоть врага, но если бы в бою с обычным противником Агрон тут же переключился на него целиком и полностью, рассчитывая быстро добить раненного, то в сражении с вампиром ему оставалось лишь продолжать уклоняться, так как спустя секунду когти противника просвистели в опасной близости от его горла. Снова уклон, снова вампир оказывается близко, но недостаточно близко для того, чтобы ударить. Ловкость этих созданий кажется фантастической, но все же и она имеет свои пределы. И Агрон сейчас движется за этим пределом.
Краем глаза он отметил, что Алекс тоже держится молодцом, "танцуя" со своим вампиром, и проводя разведку боем. Ежесекундно пробуя его на прочность и проверяя на скорость.
Очередным взмахом своего топора Агрон коснулся шеи одного из своих противников, и тот на мгновение отступил, видимо прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, и пытаясь понять, насколько опасна рана. Она была бы смертельной для любого живого существа в землях Арктара, но не для того, кто был рожден мервецом. В жилах вампиров могла бежать лишь кровь их жертв, да и то в течение нескольких часов после убийства. Они совершенно не чувствовали боли, а даже самые страшные раны, нанесенные им, зарастали буквально на глазах. В этом была их сила, но в этом же заключалась и слабость. Агрон не раз слышал рассказы о том, как вампир продолжал нападать, не заметив, что у него отсекли руку, и даже обезглавленное тело продолжало метаться, ища, в кого бы всадить свои страшные когти.
Воспользовавшись короткой передышкой Агрон сконцентрировал все внимание и энергию на втором противнике, и секунду спустя снес ему кисть руки, также заставив ретироваться и оценить повреждения. Пора было переходить из обороны в наступление, и Агрон бросился вперед, без устали нанося удары отступающим вампирам. Каждый удар этих существ по силе был сравним с ударом вырванного ветром векового дерева, но даже могучие руки вампиров не могли тягаться в крепости с лезвием боевого орочьего топора.
Теперь они атаковали не столь яростно, а лишь кружили вокруг, время от времени царапая воздух своими когтями, и пытаясь поймать взгляд Агрона своим. Эту особенность стиля вампирского боя Агрон знал еще с детства, когда отец притащил в их стан молодого вампира, и, вручив Агрону свой топор, коротко повелел: "Убей!" Стоило встретиться с вампиром взглядом, и исход боя был предрешен. Оторвать взгляд от их черных зрачков было невозможно, и никакая магия Заповедных Земель не могла разорвать этой связи. С каждой секундой этого контакта, этого слияния взглядов, воин слабел, по частичкам отдавая вампиру свою силу и энергию. Поговаривали, что умелые вампиры могли вытянуть из противника даже магию – перетянуть на себя заклятье каменной кожи или кипения крови…
Это было сложно, сражаться, стараясь как можно больше смотреть себе под ноги, а не на врага. Сложно, но не невозможно, к тому же у Агрона уже был немалый опыт сражений с этими существами.
Он наступал, непрерывно нанося удары топором, стараясь завершить бой как можно быстрее, пока не утихло кипение крови, пока ярость не перешла в апатию, а силы не покинули его тело. Вампиры отступали, злобно шипя, и не решаясь приблизиться к нему… Бой затягивался, а время сейчас было не на стороне Агрона.
Выкроив момент, он рванул из-за пояса метательный топор, и тремя быстрыми пассами наложил на него ауру меткости. Встретившись с вампиром в юности, один на один, он едва не погиб, потратив драгоценные мгновения на заклятье паралича, которое, как выяснилось, не действовало на нежить.… Топор просвистел в воздухе, и вонзился в голову ближайшего вампира, раскроив надвое его правый глаз. Завертевшись волчком и припав к земле, вампир отступил, пытаясь научиться смотреть на мир одним глазом, вместо привычных двух – что ж, еще несколько секунд передышки.
Второй вампир рухнул на землю с отсеченной ступней, но тут же, изворачиваясь будто змея, едва не вцепился в ногу Агрона. Первый уже оправился от раны, и бросился к нему, вытянув вперед свои когтистые пальцы и намереваясь пронзить ими грудь врага, но степь, вдруг, озарилась ярким светом, заставив Агрона на мгновение закрыть глаза и инстинктивно отшатнуться в сторону. Когда же он вновь обрел способность видеть, одноглазый вампир бешено рычал и метался в стягивавшем его плечи кольце яркого пламени, медленно пожиравшем его плоть.
