– Эй, Фундук! – раздалось за спиной.

Я обернулся.

Кабанов, Бойцова и Маринка как раз выходили из дверей клуба.

– Гоу в заброшку, поиграем в реале, а то только мышкой стучать можешь. А в подвал слабо?

– Мне? Да нет… – я хотел, вообще-то, сказать, что это хрень, а не идея.

– Пойдём, Орехов, – улыбнулась Бойцова, и я сразу передумал что-то говорить. – Я ещё ваших заброшек не видела. – Понятное дело, она всего два года назад сюда переехала. У неё отец на заводе какой-то босс. Я бы в жизни не представил Бойцову лазающей по заброшкам.

– Нашла на что смотреть, – закатила глаза Маринка. – Но мне всё равно делать нечего, ноут предки зажали, так что я с вами.

– Ок, погнали, – согласился я, и мы свернули на ведущую из города улицу.

В подвале воняло, как в мусорном баке. Если б не Светкины волосы, от которых приятно пахло цитрусом, я бы задохнулся.

– Прости, – Бойцова наступила мне на ногу.

– Тихо ты! Услышит.

Жребий водить выпал Кабанову, и теперь он громыхал по подвалу с фонариком, а мы прятались по углам, как крысы.

Крысы, кстати, тоже прятались. Вряд ли кому-нибудь хотелось быть раздавленным таким кабаном.

Рядом зашуршало. Светка прижалась ко мне.

– Страшно.

– Мне тоже.

Я хотел её подбодрить.

Нет, вру. Мне нравилось чувствовать её страх. Всегда ходит, как королева, не знаешь, с какой стороны подойти, чтобы не огрести по щам. А тут жмётся, глядите-ка.

Мой ответ Бойцову не успокоил. Я слышал её частое дыхание.

Рано или поздно Кабан нас найдёт.

Вот с кем бы я точно в разведку не пошёл, так это с Кабаном. Он даже ходит шумно, и говорит басом, а если кулаком двинет по макушке, то в землю вобьёт по колено. И Бойцову бы не выбрал. Маринку бы взял. К ней никаких претензий.

В другой стороне подвала заиграл телефон.

Я сплюнул под ноги. Ну надо же так тупо слиться! Визг.

Эх, Маринка.

Идти мне в разведку одному.

Зловещий хохот разлетелся по подвалу.

Нас осталось двое.

Я выскользнул из ниши. В нос пробился запах помойки. Всё же Светкины волосы лучше. Я даже думал вернуться, но не стал.

Без её волос я как-нибудь проживу, а вот без самоуважения и чувства превосходства над Кабановым вряд ли. Интеллектуального превосходства, разумеется.

Я учёл, где визжала Маринка, где раздался хохот, и прикинул траекторию движения Кабана. При таком раскладе, когда попадётся Светка, мне останется продержаться всего две минуты. Такие правила. Мы сами их придумали, чтобы шанс победить был не только у водящего.

Завернув за угол, я юркнул в проход и втиснулся в какую-то щель. Правда, сверху мешали доски, и пришлось согнуть ноги.

Снова всё стихло. Только вода капала. Без дыхания Бойцовой стало неуютно. Светкин страх придавал сил, а сейчас я был завёрнутой в кокон гусеницей. И какое уж тут превосходство.

Вода всё капала. Где-то возились крысы.

Бойцова закричала. Я задержал дыхание.

Хохот.

– Ты меня напугал!

– Видела бы ты своё лицо, – бас Кабанова. – Так, Фундук, обратный отсчёт. Три, два, один!

Я вытащил телефон. 22:21.

– Кап-кап, – звенела вода.

– Ш-ш-шх, – шуршали кроссовки.

Крик. Снаружи. Резкий, оборванный.

Удар по голове.

Это я от неожиданности выпрямился и шарахнулся обо что-то.

Схватился за затылок. В пальцах теплело и липло.

– Оу! – вырвалось у меня.

Внезапный свет в глаза.

Я снова дёрнулся и ободрал руку.

– Попался, Фундук!

– Ш-ш, – шикнула Светка. – Слышите?

– Там кто-то есть у входа, – раздался голос Маринки.

– Да убери ты фонарь, – рыкнул я на Кабанова, вылезая из убежища. – Башкой треснулся.

Посмотрел на руку. Даже в рассеянном свете было видно, что она в крови. Вытер ладонь о штаны.

– Сюда идут, – шепнула Бойцова.

– Так. Заткнитесь все, – рявкнул Кабан, и мы замерли.

Слышались шаги и кряхтение, будто несли что-то тяжёлое.

– Давай глубже.

– Да кто здесь ходит!

Потом я перестал различать слова, и только когда неизвестные вернулись к выходу, донеслось:

– Глянь, чтоб не было никого.

– Не дурак, знаю.

Шаги удалились, и мы выдохнули.

Кабанов включил фонарь.

– Пошли посмотрим.

Мы пошли за Кабановым, и я снова чувствовал цитрусовый запах Светкиных волос.

– Твою ж… – выругался Кабанов.

Я вздрогнул, когда из-за его плеча увидел окровавленную джинсовку и лицо человека с открытыми, глядящими прямо перед собой блёклыми глазами. И это был не просто левый чел. Мы все его знали. Администратор компьютерного клуба. Правда, вряд ли кто-то знал, как его зовут. Он был молчаливый, только кивал всегда и брал деньги. Иногда, также молча кивая, разрешал посидеть сверхлимитное время.

– А-а-а! – заорала Бойцова.

– Меня сейчас вырвет, – Маринка рванула к выходу.

– Труп, – констатировал я.

– Ещё тёплый, – добавил Кабанов, хотя непонятно, как это он определил, не касаясь тела. – Валим.

Мы выбежали из подвала, задыхаясь и плюясь, и без остановки неслись до перекрёстка.

– Так. Все по домам. Нас здесь не было. Сидели и смотрели телек до ночи. Ясно? – скомандовал Кабан.

Маринка согласилась.

– Я пойду, а то общага скоро закроется, – сказала она.

– Надо «112» позвонить, – Светка достала телефон.

– Ты что, дура? Кто первым подозреваемым пойдёт, если не мы, а?

– А чего сразу…

– Ты на него посмотри! – Кабанов ткнул в меня пальцем. – Рука в кровище, башка – тоже. Ну? Втыкаешь? Телефон убрала.

Она хлопала глазами. Я молчал.

– Что вы как трусы-то? – пропищала Бойцова.

Я скрипнул зубами.

Кабанов шагнул к Светке, та съёжилась.

– Телефон убрала, я сказал, – зашипел он, и Бойцова сунула телефон в карман. – Нас здесь не было, запомни. Тебя проводить или сама дойдёшь? – злобно предложил он.

Светка поплелась к дому.

– Что встал, Фундук? Сориентировать?

– Да нет, – буркнул я.

Развернувшись, пошёл домой. Я жил через дорогу от дома Бойцовой. Первым делом отмыл руку, потом – голову. Рана щипала. Потом осмотрел штаны, намылил пятно и долго тёр его под горячей водой, но мне всё казалось, что оно ещё заметно.

Переодевшись, положил в тарелку макароны, полил кетчупом. Есть не стал.

Лицо администратора не шло из головы. Посмотрел на часы. Я уже давно отправил маме сообщение, что я дома. Они с папой остались на даче. А ведь сегодня, может быть, чей-то сын не пришёл домой.

Я потёр холодные плечи. Да и внутри дрожало. Нацепил свитер. Не помогло. Взяв телефон, вышел на улицу.

Подходя к заброшке, увидел идущую параллельно мне фигуру.

– Ты чего, Орехов?

– А ты, Бойцова, чего?

– Скажу, что была одна. Я вас не выдам, правда.

Я засмеялся.

– Одна? В заброшке? Ну-ну. Иди домой. Я скажу…

– Нет уж, Олег, давай вместе. Скажем, что…

Я закатил глаза.

В трубке ответили.

– Здравствуйте. Тут это… человека убили.

На следующее утро я еле дождался открытия клуба. Хотя я и не был уверен, что он откроется, но там же были и другие администраторы. Они по сменам круглые сутки работали.

Спал я плохо, рано встал и всё время думал о том, во что мы вляпались вчера вечером. Но об этом потом.

Компьютерный клуб «Esca» построили месяцев шесть назад, на перекрёстке двух пограничных улиц города. Дальше него была только заправка. А вот сам клуб стоял на месте сгоревшего дома, где жила цыганская семья. Все тогда погибли, кто в доме был.

Зря я об этом вспомнил. О таком думать перед игрой – плохая примета, а у меня и так ладони вспотели. А может, ещё после вчерашнего не высохли. Но об этом потом.

Я шёл по улице, постоянно оглядывался и смотрел по сторонам. Мало ли что. Не каждый день находишь в подвале труп. Его ведь кто-то притащил. И этот кто-то мог держать ситуацию под контролем. Мог даже в подзорную трубу из окна дома смотреть на заброшку. Хочешь не хочешь, начнёшь оглядываться.