– Но почему ты так думаешь? Сходи один раз, посмотри-послушай, не понравится, найдем другого.

– Я хочу продать квартиру и уехать на юг и начать все с начала.

– Милая, от себя не убежишь, обратись сначала к психологу, прошу тебя. Сжечь мосты – это проще всего.

– У тебя есть знакомые психологи?

– Да есть одна, Светлана, но она не просто психолог.

Яна достала телефон и начала искать номер.

– Я тебе скину сообщением ее номер, только напиши ей сначала.

– Хорошо, спасибо родная, попробую на вкус твоего психолога.

– Ладно, мне пора бежать, нужно купить еще пару коробок.

– Вы все вещи уже сложили?

– Почти, осталось посуду сложить, вымыть все, и мы готовы к переезду.

– Ладно, беги, а я напишу психологу тогда.

– Хорошо, – улыбаясь своей теплой улыбкой, Яна поцеловала меня и скрылась за садом.

Я набрала сообщением текст психологу: «Добрый день, Светлана, меня зовут Вера. Мне нужно с Вами срочно встретиться, мне нужна Ваша помощь». В ожидании ее ответа, я наблюдала в парке за людьми. Казалось, что все, кроме меня были такими счастливыми, беззаботными. Телефон пиликнул звуком мелодии смс-сообщения. Взяв в руки телефон, я увидела сообщение от психолога.

«Хорошо, напишите – завтра в четырнадцать часов дня удобно будет»?

«Да, конечно! Спасибо».

На следующий день я уже шла к психологу, но скептически настроенная, в целом мало надеясь что она развеет то состояние, в котором я пребывала уже достаточно долгое время. «Блин, что я делаю, а? Зачем я иду к ней. Я же не хочу» – такими были мои мысли, которые звенели солидарно звуку моих быстрых шагов.

Я зашла в жилой многоэтажный красивый дом, поднялась на третий этаж, передо мной была черная дверь.

Вот я и на месте, а если она маньячка? Продаст меня в рабство, невесело ухмылялась про себя. Ладно, надеюсь, что она все-таки психолог. Постучала в квартиру под номером девятнадцать. Интересно, что означает номер 19, один – это лидерство, девять – это духовное число, я не думаю, что маньячка может жить в квартире с такими цифрами в номере.

Мне открыла худенькая, беловолосая женщина лет сорока пяти.

– Добрый День, Вера, проходите.

– Добрый день.

Я улыбнулась и переступила через порог.

Квартира была настолько светлой, что мне показалось, – я пришла на свой судный день.

Возле порога лежало много китайских резиновых тапочек, разных цветов. Рядом с окном справа стояла тумбочка, на ней стоял чайник, слева стоял небольшой стол. Из этой комнаты был вход еще в одну комнату.

– Вера, снимите обувь и наденьте любые тапочки.

– Хорошо.

Я стала выбирать тапочки так, чтобы она не подумала, что у меня депрессия. Аккуратно сняв свои босоножки, я надела зеленые тапочки.

– Чай будете, Вера, или кофе?

– Ой, нет, спасибо!

Ага, сейчас вот, я же не дура пить чай с совершенно посторонним человеком, она наверняка одурманивающие травки заварит, а я потом проснусь и узнаю, что у меня кредит на миллион или хуже того, очнусь не дай бог где…. Такими были мои мысли тогда, не без черного юмора, согласна.

– Тогда проходите в комнату.

Я вошла в комнату, где в три ряда стояло очень много стульев. Комната была небольшая, слева стояла тумбочка, а на ней расположились различные фигурки.

– Вера, присаживайтесь.

– Куда? Тут так много стульев.

– Садитесь туда, где вам будет удобно.

Я села ближе к окну и мне было неловко. Я не понимала, о чем буду говорить.

– Вера, какая проблема вас беспокоит? С чем вы ко мне пришли? Светлана села напротив меня.

Опустив голову, я стала теребить рукав, вдруг перед незнакомой мне женщиной мои глаза наполнились слезами. Грудь сдавила жалость к самой себе.

О боже, Вера, как противно, подумала я про себя.

– Я не знаю. Я совсем опустошена… я не знаю, чем мне заняться, куда идти… дело в том, что я семь лет проработала на одном предприятии, там была моя вторая семья, столько всего было. Я там выросла, духовно и физически, профессионально. Эта работа была моей частью жизни. А в апреле меня сократили и я, словно как пустая ваза… Знаете, это как цветы хочется поставить, а воды еще нет. Еще и сестра уезжает в Петербург.

– Я вас понимаю, потеря работы – это нелегкий этап жизни, но всегда что-то заканчивается, чтобы дать возможность начаться чему-то новому.

– В моей жизни, к сожалению, так всегда.

Я уже не сдерживала слез и расплакалась.

– Как, Вера?

Светлана ушла в другую комнату и вернулась со стаканом воды и протянула мне.

– Возьми выпей, вода успокаивает!

Я взяла стакан и отпила пару глотков…

– То, что мне становится очень дорогим, оно чаще всего уходит. Или бывает такое, что я совсем не могу понять себя, будто все время в поисках чего-то такого, чего сама не знаю.

– Можете рассказать, что именно?

– С подросткового возраста меня интересуют религии, я познала очень много религий, а так и не нашла пока ту самую. Меня тянет к людям которые служат в церкви. У меня непонятные чувства, когда я нахожусь в храмах. Будто все такое родное, что хочется плакать. Вместе с этим не могу найти дело моей жизни. Я внутри понимаю, что мне нужно, но найти не могу. И с личной жизнью ничего не складывается. Я не могу полюбить больше.

– У тебя совсем не было отношений?

– Были, и замужем даже была. Но потом я узнала и поняла, что это не любовь была, а просто зависимые отношения. Я лишь один раз любила по-настоящему.

– И что случилось, почему вы не вместе?

– Я не знаю. Я до сих пор не знаю. Порой мне кажется, что этого человека и не было, он как мой прекрасный сон.

– Хорошо. Давай разберемся в твоих родовых привязках. Я постараюсь помочь тебе. Подойди к тумбочке и выбери две фигурки, которые тебе понравятся.

Я поставила стакан с водой на тумбочку и стала рассматривать фигурки. В мои руки попросились фигурка маленького автомобиля и рыбки. Я протянула их Светлане.

– Хорошо, а теперь сядь на один из этих трех стульев.

Я подошла и села на стул посередине.

– Тебе удобно?

– Нет.

– Почему?

– Слишком близко стоит к другому стулу.

– Хорошо. Отодвинь так, чтобы тебе было комфортно.

Я отодвинула стул и почувствовала облегчение.

– Вера, а как сейчас, тебе удобнее?

– Комфортно.

– Хорошо, переходи на другой стул. Как тебе на этом стуле?

– Да, очень.

У меня действительно появились какие-то странные ощущения. Интересно, ей надо об этом говорить, мелькнуло в моей голове.

– Хорошо, садись на другой стул.

– На любой?

– Да, на любой, где тебе комфортнее. И, Вера, если вдруг ты почувствуешь что-то, говори, не стесняйся.

Я села на стул. Черт, она и мысли умеет читать, надо быть осторожнее.

– Кто ты?

– Вера.

– Хорошо, садись на другой стул.

Я шла к первому ряду и думала, зачем она меня спросила, кто я? Что, если я буду садиться на разные стулья, я буду ощущать себя стулом? Я села на очередной стул и вдруг почувствовала, как стало не хватать воздуха и возникла боль, невыносимая боль в сердце, в душе… Я начала дышать и вдруг заплакала очень сильно.

– Почему?

– Что почему? Вера, что чувствуешь?

– Очень сильную душевную боль… Будто меня забыли. Не простили. А я не виновата.

– Тебе хочется смотреть в сторону других стульев?

– Да, справа, первый.

– Садись Вера, на первый стул.

Я села и сразу успокоилась, теперь чувствуя обиду и вместе с тем невероятную силу, неведомое мне до этого мужество.

– Посмотри теперь на тот стул, на котором ты сидела.

– Нет, у меня нет желания.

– Почему?

– Обида.

– Что ты чувствуешь, сидя на этом стуле.

– Я такая сильная, мне никто не нужен, только работа и дети.

– Садись теперь на второй стул. Комфортно?

– Нет, мне плохо.

– Хорошо, Вера, давай присядем и поговорим.

Светлана села напротив меня.

– Вера, ты привязана к своей прабабушке по отцовской линии. Ты повторяешь ее судьбу и она хочет, чтоб ты позаботилась о роде.