- Внимание всем выжившим! Мы вас сейчас освободим, и вы по желанию, присоединитесь к нам, поедете с нами в новое месторасположение. Ваши товарищи, которых укололи – мертвы… К сожалению… От этого вируса нет спасения. Кто выжил – у вас врожденный иммунитет, мы предлагаем вам присоединиться к нам. Кто хочет – добро пожаловать, кто не хочет – неволить не будем, оставим в части и делайте что хотите.

Возражений не последовало, никто не хотел остаться один на один с неизвестным противником. Позже я узнал, у зеков было почти тоже самое, только их выжило около пятидесяти из четырёхсот. Утром была погрузка, всех служивых загнали в военные Уралы для перевозки людей, кому-то удалось сесть на лавочки, кто-то на полу, в целом жить можно.

***

Проснувшись на заднем сиденье комфортного внедорожника, Иваненко запросил по рации Ратушного.

- Башня Великому. Проговорил он в рацию.

- Башня на связи. Ответила она ему.

- Докладывай. Зевнув, приказал Иваненко.

- Тридцать два военных, сорок девять муров, четыре жены, пацан десяти лет и три собаки.

- Девчонка значит обратилась. То ли спросил, то ли констатировал генерал. Привязали?

- Да, как обычно. Готовность пятнадцать минут и выдвигаемся. Следом ответил Башня.

Дорогой внедорожник подъехал к спортзалу. Иваненко вошел в спортзал и прошел в противоположную его сторону. Там находились раздевалки и душевые. За дверью одной из раздевалок раздавалось характерное урчание, только на более высокой ноте. Иваненко вошел туда, перед ним развернулась следующая картина…

К спортивному «козлу», через которого прыгают с пружинного мостика, была примотана скотчем та самая маленькая Любушка, весу в ней было килограмм тридцать и с иммунитетом ей к сожалению, не повезло. Ноги её были примотаны к ножкам «козла», тельце спиной к верху переброшено через кожаный верх, руки соответственно примотаны с противоположной стороны, она почти не дергалась, лишь временами поуркивала. Иваненко подошел к ней сзади, расстегнул ширинку, закинул подол платьица ей на спину, сорвал трусики и…

Хорошо, что она так ничего и не поняла, потому что человеком уже по сути не являлась, что совершенно не оправдывает Иваненко. Сделав своё мерзотное дело, Иваненко свернул ей шею. Выйдя из спортзала, он потянулся и размялся, к нему подошел Ратушный. Иваненко посмотрел на него глазами кота нажравшегося сметаны, демонстративно почесал в районе паха и спросил:

- Готовы?

- Да готовы.

- Сам то что? По зомбячкам не прошелся? С хитрым прищуром спросил Иваненко Ратушного. Про имунок даже не спрашиваю, знаю, твой «обликоморале» не позволит.

- Не, не моё это в зомбятину пихать, мало ли, вдруг хер так квазанётся, что и белка не поможет. Я тут кое какой бонус нарыл, будет ли он в следующую загрузку, ХЗ?

- Не квазанется, не ссы, а квазанется, отрежешь вместе с яйцами, сдашь и новый отрастишь. Ответил Иваненко и хохотнул, а далее спросил: - чё за бонус то?

- Я в гаражи заглянул, Часть новые колёса получила, одну «Рысь» и один «Тайфун», это на них так написано. Я впервые такие машины вижу, «Рысь» что-то между УАЗом и Хамером, полагаю, что она бронирована, я её опробую и, если устроит, себе заберу, в рейды гонять. Тайфун - вообще тема! На базе КАМАЗа, как раз подготовлен под Улей, прям как специально! Чуть-чуть до ума довести и песня будет, они уже в колонне стоят, «Рысь» я сам поведу.

- Не разгоняйся. Сначала я посмотрю, что там за зверь такой, может с Ренжа пересяду. Хотя нет, не пересяду. По приезду Боингу покажи, пусть оценит. Ладно, по машинам и ходу. Шакалы на подходе, уже семафорят в эфире. Готовность пять минут. Дал отмашку Иваненко.

- Готовность пять минут. Повторил команду в рацию Башня. Докладываем!

Все водителя доложились, Башня дал команду разведмобилю и колонна почти из полтора десятка разномастных, заточенных под реалии Улья автомобилей, выдвинулась. Вырывал глаз только блестящий новенький Ренж Ровер Великого, он был бронирован на заводе в Англии, эта машина раньше принадлежала толи мэру, толи какому-то губернатору, а по качеству бронекапсулы ровнялся президентским мерседесам! Поговаривают, что её и из гранатомёта не возьмешь.

Ехали мы сравнительно не долго, часа полтора или два. Колонна то плелась по грунтовке, то разгонялась на хорошей трассе и часто петляла. Я много лет ездил с города в Часть, но такого не было, всегда была одна ровная дорога и никакого бездорожья с пыльной грунтовкой. На встречу нам промчались несколько автомобилей, то Шакалы, наши личные муры. Они ехали в Часть после основной группы, своих забрать, подобрать всё что осталось и не понадобилось основной группе, шакалить в общем. Вроде куда-то въехали, машины остановились и заглохли. Хлопнула дверь автомобиля и раздалась команда «Разгружаемся».

***

Шакалы, въехав на территорию колонии, действовали грубо и не слажено. В их колонне было пять автомобилей, разведывательный пикап шахед с КОРДом на 12.7 в кузове, два автозака Газ 3309 на двадцать одно рыло спец контингента, Урал поддержки и старенький бронированный Уаз Патриот, бывший когда-то инкассаторским автомобилем.

С кунга Урала не спешно спрыгивали люди, всего шестнадцать человек и один вылез с кабины, водила остался на месте. Одеты кто в чем горазд, восемь из них были в спортивных костюмах, пятеро в джинсах и коротких легких кожаных куртках, остальные в разномастном камуфляже. Оружие подобрано по работе каждой группы. У спортиков были ментовские укороты они же АКСУ, висящие на одноточечном ремне, у кожанных, в основном пятизарядные обрезы полуавтоматов, с мелкой дробью (чтоб ранить, а не убивать), у камуфлированных болтались ПМ в кобурах и пара серьёзных охотничьих луков. Большинство закурили. Среди спортиков выделялся кряжистый мужик, среднего роста с поломанным левым ухом, похожим на разваренный пельмень, собственно и звался он Пельменем. Одет в стиле конца девяностых, в спортивку и кроссы, только от современных брэндов. Настоящий спортивный костюм от Zilli, на ногах кроссовки из кожи питона того же брэнда, бычью шею украшал золой торос с палец толщиной, на тросе кулон с большим изумрудом обрамленным россыпью мелких бриллиантов, так же ярко блестели на солнце золотые часы с золотым же браслетом. Остальные мало чем отличались от Пельменя, золотом были увешаны все! Не наигрались видимо, Улей Ульем, а понты никто не отменял. Выкурив сигарету в три затяга, сплюнув на асфальт, хриплым голосом не громко произнес:

- Всё, харе дрочить. Работаем. Три часа на всё про всё. Гвоздь, твои в барак распакуй катаржан и сюда их. Ворона, твои по периметру плаца. Гульден, пошныряйте в городке по открытым хатам, по кабинетам руководства, бухла нормального соберите. Короче, всё как всегда. Швытчi бля швытчi! Спортики пошли в барак, те что в кожанках не спешно разошлись по плацу, камуфлированные выдвинулись в сторону офицерского городка.

В бараке царила тяжелая атмосфера, зеки перешёптывались между собой, почти в каждой койке лежал умерщвлённый обратившийся, а где-то и вся двухэтажная койка была общей могилой. Запаха разложения ещё не было, а вот запах испражнений, потных тел и нестиранного белья четко витал в воздухе. Гвоздь первый вошел в барак.

- Каторжане! Громко сказал он. Голоса притихли. – Чалимся? Слушай ухом говноеды. Ща вас распакуют, бегом выходим на плац. Базарю один раз, сечь молча выполнять сразу. И ещё… договорить он не успел, его грубо перебил властный голос.

- Слыш фраер. А ты кто такой шоб так базлать? Назовись честным людям. Нас тут с вечера мутные вертухаи кошмарили, беспределили жестко особенно кабан здоровый.

- Оу чушок, за фраера ща ответишь. Гвоздь подошел к говорившему и положил раскрытую ладонь ему на шею. Душить? Нет! Он слегка надавил на шею и говоривший завопил не своим голосом, а по бараку раздался запах жаренного мяса. Дар у Гвоздя такой был, мог при контакте хоть кожу поджарить, а мог и кровь подогреть до сорока пяти градусов, долго, тратя собственный ресурс до потери сознания, дар раскачан не сильно, но мог. Зато для непосвященных зеков он казался полубогом не меньше! Гвоздь убрал руку с горла борзого зека, демонстративно сдул дымок с ладони и продолжил: