– Да это просто капец! – заявила я, расстроенно всплеснув руками, и снова покосилась на иконку Макса, который все не хотел принимать звонок.

– У Новика, наверное, еще тренировка не закончилась, – прокомментировала подруга, понимая, кого я жду.

– Закончилась, – проговорил запыхавшийся парень, подключившись к звонку во время ее фразы. – Как раз минуту назад. Что случилось?

– Случился кошмар! Родители решили переехать, – ответила я, шмыгнув носом, потому что слезы были готовы вот-вот пролиться.

– Ну, и пусть переезжают, – хохотнув, ответил Макс.

– Ну, и дурак ты, Новик, – не заставила себя ждать Майка. – Они же с Аленкой уедут.

– А с чего вдруг? – после недолгой паузы, переварив информацию, спросила Майка.

– С того, что папу переводят в главный офис. А у мамы видите ли новые горизонты в большом городе открываются, – ответила я, уже не сдерживая слез. – А я не хочу!

– Оставайся! Выпускной класс, и переводиться? – возмущалась Майка. – Стоп! А мы?

– И я про это. Как я там без вас? – всхлипывая, жаловалась друзьям.

– Ну, в крайнем случае, это всего на полгода. Потом мы, все равно, поступать приедем. И ты, даже если захочешь жить отдельно от нас, никуда не денешься, – пообещал Макс.

– Блин, и музыкалка твоя. Там музыкалка вообще рядом есть? – спохватилась Майка, зная, как важно для меня закончить музыкальную школу с отличием.

Я даже несколько раз ругалась с родителями, требуя поступления в консерваторию. Но папа категорически против. А маме, как всегда, все равно. Нет, она меня любила, просто мама у меня художник и постоянно только и была занята тем, что искала вдохновение. На мои проблемы у нее часто не было времени. Папа много работал и считал, что профессия музыканта не прокормит. Вот и хотел для меня какого-то более приземленного и подходящего будущего.

Так что я не могла сказать, что родители тираны и не давали мне права выбора. Просто считали, что я мало еще понимала в этой жизни. Возможно, в чем-то они и были правы, только я считала по-другому. Для меня музыка была чем-то волшебным и крайне важным. Я жизни своей не видела без нее. Благо, бросать музыкальную школу меня никто не заставлял.

Так что я еще теплила надежду, что, все же, удастся уговорить родителей пустить меня учиться тому, что мне действительно интересно, и что я больше всего люблю.

– Понятия не имею, – пожала я плечами, все еще всхлипывая.

– Ален, хорош реветь, а то сейчас жалеть прилечу, – пробурчал Макс. Чуть нахмурив брови.

– И я, – закивала Майка и часто заморгала, словно и сама была готова расплакаться.

– Ага, конечно. Как будто мама кого-то из вас впустит в квартиру, – уже улыбаясь сквозь слезы, проговорила я.

Мне очень повезло с друзьями. Я начала общаться с ними одновременно еще в начальной школе. И с тех пор мы были не разлей вода. Майка никогда не давала меня в обиду, если кто-то пытался меня задирать. А Макс мог и кулаками помахать, если это требовалось.

Вот только мама не разделяла моего отношения к этим двоим. Она считала, что их семьи неблагополучные, и с самого начала запрещала мне с ними общаться. Майка быстро об этом узнала и рассказала Максу. С тех пор наша дружба стала еще крепче, ведь я не отказалась от них, несмотря на запрет мамы.

А в старших классах мама как-то заметила нас вместе и устроила мне разнос. Я долго ее бойкотировала, требуя разрешить дружить мне с теми, с кем хочу. С тех пор Макс с Майкой иногда устраивали акции рядом с домом или в подъезде.

– А мы будем под окнами стоять и орать ободряющие песни, – широко улыбнувшись, заявил Макс, а Майка еще активнее закивала.

– Дураки! – рассмеялась, уже представив эту картину и свесившуюся с балкона маму, грозно машущую им кулаками.

– Зато твои любимые, – крикнула Майка. И не поспоришь!

– Ну, вот. Вроде, удалось тебя приободрить. Может, сбежишь из заточения? Помчали в торгушку? – предложил Макс.

– Давай в кино, – вставила свое предложение Майка.

– В караоке! – взвизгнула я, уже предвкушая посещение любимого заведения.

– Давно, кстати, не были, – заметил Макс.

– Да, они, наверное, успели забыть, насколько отчаянно и плохо ты можешь петь. И, возможно, даже впустят нас без боя, – снова закивала Майка, злобно хихикнув.

– Как будто ты лучше поешь, – фыркнул Макс, рассмешив меня еще больше.

– Все, я выдвигаюсь, – остановила я их перепалку, завершая вызов.

Не заглядывая в мамину комнату, я направилась сразу к выходу. Майка жила рядом, поэтому уже встречала меня на выходе из двора. Маму, все же, провоцировать не решилась. Она сразу раскинула руки в стороны, предлагая броситься в ее объятья. Я, конечно же, не стала отказываться. Я так ее любила, даже не представляла, как возможно жить без нее. Она знала все обо мне и лучше меня понимала, что мне нужно. Всегда подсказывала и направляла. И хотя мы и были ровесницами, я относилась к ней как к старшей сестре, постоянно мчалась к ней за советом.

Я снова расплакалась на ее плече.

– Я не хочу никуда от тебя уезжать, – ревела я, не в силах сдерживаться.

– Ну, ладно тебе, – шептала Майка, поглаживая меня по голове. – Ты уже большая девочка и со всем справишься. Вот увидишь, там появятся новые подружки.

– Да не хочу я никаких новых подружек. Мне кроме тебя не нужен никто, – воскликнула я сквозь всхлипы.

– В любом случае наша разлука ненадолго. Мы с Максом приедем поступать к тебе. Выберем один универ, – успокаивала меня подруга. – И прекращай реветь! Как ты петь собралась?

– Хорошо. Я уже все, – согласилась, закивав головой.

– Вот и отлично. Пошли. Новик сказал, в душ заскочит и будет ждать на месте, – добавила Майка и взяла меня за руку, увлекая в нужном направлении.

Мы знали, что если придем раньше Макса, то можно будет ему предъявить. Это была наша негласная игра. Так что мы торопились, чтобы прибыть первыми. Только мы, все равно, не успели. Когда подошли к бару, Макс был уже там.

– Ты быстро, – раздосадованно буркнула Майка.

– С вами опоздаешь, – хмыкнул парень и притянул меня к себе. – Не хочу, чтобы ты уезжала.

Он сжал меня в крепких объятьях, немного покачался так из стороны в сторону, нашептывая всякие глупые милости, и, все же, отстранился.

– Ну, что? Готовы отрываться? – бодро спросил он, от чего настроение поползло в гору.

– Да! – хором крикнули мы с Майкой, поднимая руки вверх.

Вприпрыжку мы заскочили в бар. Заняли один из любимых столиков и принялись листать в приложении списки песен, выискивая знакомые и споря, кто и какую будет петь. В будний день в караоке не так много посетителей, как обычно бывало в выходной. Так что очередь была небольшой.

Мы пили газировку, уплетали вкусную пиццу, много пели и смеялись. В какой-то момент я даже забыла, что нам вскоре предстоит расстаться. И у нас получилось весело провести время. Я даже не заметила, как оно стремительно летело, и что уже наступил комендантский час.

– Ой, мама звонит. Заметила, что меня дома нет? – прокомментировала я, торопясь на выход, чтобы она не слышала, где я. – Алло?

– Алена, ты где? – спросила она строгим голосом.

– Прогуляться вышла, – равнодушно ответила я, надеясь, что она не будет душнить и загонять меня домой.

– Ты на время вообще смотришь? – спросила она все так же строго.

– А что там со временем? – вздохнув, произнесла я и отодвинула мобильник от уха, заглядывая в экран.

Глаза полезли на лоб, когда я увидела на часах полдвенадцатого. Это при том, что комендантский час закончился еще полтора часа назад.

– Мам, извини. Я что-то так расстроилась, что не заметила, как время пролетело, – быстро проговорила я в трубку.

– И где ты можешь прогуливаться в такое время? С друзьями этими своими где-то трешься? – злилась мама.

– Да, мам. С ними, – вырвалось у меня. – Я иду уже домой.

– Ночью? Одна? – в голосе мамы уже слышались истерические нотки.

– Не переживай. Меня проводят, – не дожидаясь больше ответа, я сбросила вызов.