Однажды я дал ему обещание. Что позвоню ему, если когда-нибудь отправлюсь в бега с Анжеликой и Иззи. И я сдержал это обещание. Я набрал его номер, когда мы были в воздухе. Он позаботился о том, чтобы о нашем местонахождении ничего не было известно и нас никто не беспокоил. Я несколько раз связывался с Ти, и, похоже, в Нью-Йорке все идет гладко. И я не спешу покидать наш маленький райский уголок. Как и Анжелика с Иззи.

Как чертов потерянный щенок, в которого я превращаюсь рядом с ней, я следую за своим ангелом в спальню, где она уже лежит на кровати. В руке маленький перочинный нож.

— Ангел, бл*дь… Ты пытаешься свести меня с ума еще до того, как я до тебя дотронусь? — спрашиваю я, глядя на нее сверху вниз.

Она щелкает ножом и делает разрез прямо посередине купальника, обнажая свою прекрасную, гладкую, оливковую кожу.

— Я просто помогаю — решила сделать это за тебя. — Она протягивает мне нож.

Я не сомневаюсь. Знаю, чего она хочет, и знаю, как ей это дать. Стягивая плавки, я сжимаю свой уже твердый член и несколько раз поглаживаю его, глядя на нее сверху вниз.

— Мне чертовски нравится твое тело, Ангел. Такое чертовски совершенное. Такое безупречное. Гладкое. — Затем я забираюсь на кровать, между ее ног, и провожу пальцами по внутренней стороне ее бедра. Скольжу прямо между ее ног. — А-а-а, так чертовски мокро.

— Нео, не заставляй меня ждать, — умоляет она.

— Даже не думал об этом, Ангел. — Я ухмыляюсь. Это одно из моих любимых занятий — доводить ее до такого состояния, что она сходит с ума, откладывая оргазм так долго, сколько смогу. Она думает, что я мучаю ее. Но на самом деле, бл*дь, для меня это гораздо тяжелее. Нет ничего, чем мне нравится любоваться больше, чем моим ангелом, кончающим от моих прикосновений. Под острием моего ножа. Воистину, в мире нет ничего прекраснее.

— Пожалуйста. — Ее бедра отрываются от кровати, пытаясь добиться большего трения от моих пальцев.

— Но мы только начали, Ангел. Каким бы я был женихом, если бы торопил события?

— Идеальным? — спрашивает она.

— Хорошая попытка. — Я наклоняюсь и беру в рот один из ее сосков, в то время как мои пальцы проникают в ее теплую, влажную, гостеприимную киску. Она раздвигает ноги шире, ее тугие стенки всасывают мои пальцы и сжимают их. Я прикусываю ее сосок и наслаждаюсь ее стонами. Она уже так чертовски близка. Я чувствую это. Подношу кончик лезвия к ее горлу. Я бы никогда не порезал ее здесь, но я знаю, как ей нравится ощущение прохладного металла, скользящего по ее коже. Она выгибает спину, ее грудь вздымается, словно подношение небесам. — Ты хочешь пролить для меня кровь, Ангел? — спрашиваю я.

— Да. Всегда. — Ее голос хриплый, тело дрожит от ожидания того, что должно произойти.

— Ммм, мне нравится видеть, как кровь течет тонкими струйками по твоей идеальной коже. — Я опускаю нож к ее бедру, нажимая чуть сильнее, пока не появляется первая капля крови. Я подношу острие ножа к языку и облизываю его. — Такая чертовски вкусная. Мне нравится твой вкус.

— О Боже! Нео, еще! Мне нужно больше, — кричит она, ее голова мечется из стороны в сторону. Ее ноги обхватывают мои бедра. Освободив пальцы, я скольжу членом по ее мокрым губкам и врываюсь в нее одним мощным толчком. Затем я провожу лезвием по ее соску, спускаюсь ниже и оставляю крошечный след красного цвета, стекающий по ее ребрам.

— Да! Да! — Ее крики наполняют комнату, когда она судорожно сжимается вокруг моего члена. Еще два толчка, и я, бл*дь, кончаю. Взлетаю вместе с ней.

Анжелика

Я, не торопясь, принимаю душ. Нео вернулся к бассейну, чтобы присмотреть за Иззи, так что я максимально использую свое одиночество.

Последние несколько месяцев были чистым блаженством. Жить здесь, на этом острове, с Нео и Иззи — просто мечта. Несколько недель назад отец удивил меня, посадив свой вертолет в нашем дворе. Я думала, он скажет, что я должна вернуться домой. Что у меня есть обязанности, которые я должна выполнять. Но он этого не сделал. Он как будто мой прежний отец, но в то же время совсем другой человек. Он кажется счастливее. Полагаю, это связано с его возрожденной любовью к Глории.

Немного странно наблюдать за тем, как мой отец ухаживает за женщиной? Да. Я никогда не видела его с кем-то. После смерти моей матери он ни с кем не встречался. Я знаю, что между моими родителями не было любви. Он не был убит горем, когда она умерла. Но я также знаю, что она не была хорошим человеком. Виктория всегда заботилась только о себе. И никогда — обо мне или папе.

Я провожу мочалкой по своему утомленному, ноющему телу. Нео похож на кролика-энерджайзера — он готов наброситься на меня в любой момент. Мои бедра, нижняя часть груди покрыты крошечными шрамами. Это все следы Нео. Порезы, которые я обожаю. Но больше всего я люблю шрамы на внутренней стороне бедра, где он вырезал свои инициалы.

Это противоречит всему, во что я раньше верила. Идея принадлежать мужчине. Позволить кому-то другому иметь надо мной такой контроль и власть. С Нео, однако, я хочу этого. Я хочу, чтобы он владел мной. Потому что мы владеем друг другом. Он не только владеет мной. Он принадлежит мне. И он — единственное в этом мире, с чем я никогда не захочу расстаться.

— Ангел, ужин почти готов. — Нео просовывает голову в душ, и его глаза блуждают по моему телу. Я вижу в них похоть. И смотрю, как оживает его член в шортах.

— Нет. Даже не думай об этом, Нео. Ты только что трахнул меня, и все будут ждать, чтобы начать ужинать. — Мой аргумент в лучшем случае слаб.

— Пусть подождут. Никто не говорил, что я не могу сначала съесть десерт. — Он тянется внутрь и выключает воду. Взяв меня за руку, он вытаскивает меня из душа и оборачивает вокруг меня огромное пушистое белое полотенце. Я говорила ему, что мы должны купить черное или хотя бы красное постельное белье. Белое всегда пачкается после наших кровавых игр, и мне приходится его выбрасывать. — Просто посиди здесь, — говорит он, поднимая меня и усаживая на край ванны. Нео опускается передо мной на колени и раздвигает мои ноги, открывая себе беспрепятственный доступ к моей киске. — Черт, она как произведение искусства, — рычит он, опуская голову. Затем его язык высовывается и облизывает меня снизу доверху.

Моя голова откидывается назад. Я только что испытала мать всех оргазмов. И после одного прикосновения я готова к новому. Недавно я пришла к выводу, что сексуальная зависимость — вполне реальная вещь, хотя это проблема, которую я не собираюсь решать в ближайшее время.

Нео еще несколько раз проводит языком по моему клитору, а затем прикусывает его, посасывая, пока вводит два пальца в мою киску.

— О Боже! — восклицаю я. Я чувствую, как мои ноги подкашиваются. Мне приходится цепляться за край ванны, чтобы удержаться в вертикальном положении. Он загибает пальцы и присасывается к моему клитору сильнее. Через несколько секунд он снова заставляет меня кончить.

Наверное, я потеряла сознание, потому что, открыв глаза, я увидела Нео, улыбающегося мне. Он выносит меня из ванной.

— С возвращением, Ангел. — Он ухмыляется.

— Спасибо?

Он достает из шкафа сарафан и протягивает его мне. Я надеваю его и достаю из ящика пару трусиков. Как раз когда я собираюсь их надеть, он выхватывает трусики из моих рук.

— Они тебе не понадобятся.

Я позволяю ему взять меня за руку, и мы выходим во внутренний дворик, где терпеливо ждет наша семья. Мой отец сидит с Иззи и тетей Нео. Глория превзошла саму себя с сегодняшним пиршеством. Лола и ее врач Джеймс сидят на противоположной стороне стола. При нашем приближении она поднимает глаза и коротко улыбается.

Во время сеансов с Джеймсом она добилась определенных успехов. Но ей еще предстоит долгий путь к выздоровлению. Мы спорили с Нео о том, стоит ли сообщать его матери, что ее дочь жива, что Лола здесь, с нами. Как мать, я считаю, что женщина должна знать. Но они решили пока никому не говорить. Это было сделано по просьбе Лолы. Нео испытывает неизмеримую вину за то, что не нашел ее раньше, и я боюсь, что он согласится со всем, что она скажет. Даже если это будет во вред ей или ему.