Однажды, когда я учился в школе, у нас была контрольная по НВП. По начальной военной подготовке, если кто забыл. Наш военрук раздал нам задания и, походив минут пять между рядами, удалился за железную дверь в свою комнату, в которой хранились наглядные пособия и оружие – автомат АКМ, мелкашки, муляжи и т.д. Добрый был человек, дал нам возможность списывать прямо из учебников.

Минут через десять, позвенев там чем-то, он вышел с довольной улыбкой и блестящими глазами.

– Иван Иваныч, а чего это вы улыбаетесь? – ехидно спросили мы.

Он доел огурец, подмигнул нам и ответил:

– А с улыбкой, ребята, жить веселей!

Все истории, собранные в этом сборнике, произошли на самом деле. Вот как написано, так всё и было. Наверное. Ну, по крайней мере, в тех, которые рассказаны от первого лица. Остальные истории я записал со слов своих друзей, поэтому голову на отсечение давать не буду. Как говорится, за что купил, за то и продаю.

Да, жизнь бывает сурова и несправедлива. А порой, чего уж там, очень немилосердна и жестока. Иногда она отнимает если не всё, то многое («Рукопись, которая не сгорела»). Бывает, что в буквальном смысле поливает дерьмом («Чем пахнут деньги»). И периодически бьёт по голове чем-нибудь тяжёлым и твёрдым («Почему я такой умный»).

Всё это, спору нет, очень прискорбно и печально. После такого поневоле загрустишь унылым осликом Иа-Иа, оросишь пространство вокруг себя горючими слезами, а может быть, даже испачкаешь жилетку ближнему своему безутешными соплями. И кто посмеет осудить такое поведение несчастного после столь жестоких ударов судьбы? Вот я лично не посмею.

Но если посмотреть на все эти безобразия с другой стороны, то они выглядят забавными, потешными, а иногда и откровенно ржачными. Особенно, если произошли не с тобой. И это кажется мне более правильным. Умение улыбнуться и посмеяться над собой и положением, в которое завела тебя затейница жизнь, делает трагедии не такими трагичными, печаль не такой печальной, а уныние не таким беспросветным. Для этого надо всего лишь отстраниться от ситуации, пересесть в зрительный зал и посмотреть на себя со стороны как на персонажа прикольной истории. За тыщу лет до Вильяма нашего Шекспира один александрийский поэт по имени Паллад сказал: «Вся жизнь сцена и игра; либо умей играть, отложив серьёзное, либо сноси боли».

И в этом есть практический смысл – жить сразу станет легче, жить станет веселей.

И в конце своей приветственной речи я позволю себе привести ещё одну сконструированную цитату. Сконструированную, потому что я две фразы соединил в одну. Без дозволения автора. Уж простите меня, Юэлль Андерсон. «Тот, кто смеётся, полон жизни. Тот, кто серьёзен, погибает под тяжестью отчаяния… Жизнь – это песня. Жизнь – это танец. Жизнь – это приключение, полное восторга от её великолепия».

Поэтому живите и радуйтесь, читайте и улыбайтесь. Ибо жизнь озорна, прекрасна и удивительна. А с улыбкой, как говорил мой школьный военрук Иван Иваныч, жить веселей. Я проверял.

* * *

Другие забавные истории я рассказываю в своём блоге ВКонтакте. Заходите взять паузу в жизненных битвах, почитать, расслабиться, выдохнуть и улыбнуться: https://vk.com/brehunoff

На работу в Мариинский театр я попал через постель.

– Хочешь работать у нас? – спросила меня заслуженная меццо-сопрано, с наслаждением закурив после нашего общения.

– А вы можете устроить?

Она снисходительно улыбнулась.

– Я?! – заслуженная артистка РФ потрепала меня по волосам. – Чувство ритма у тебя есть. Ты в литавры бить можешь? Ну или хотя бы палочкой по треугольнику?

На этот раз снисходительно улыбнулся я.

Ладно, ладно, шучу. Никаких меццо-сопран не было. Теноров и баритонов тоже. Но кровать была. Точнее, диван.

Так сложилась судьба, что я около года перед этим провёл на диване. В том смысле, что не работал, сидел дома. На самом деле мне это нравилось – жить, не тратя жизнь на разную ерунду типа зарабатывания денег. Попробуйте, вам тоже понравится.

Единственный минус этого образа жизни – все вокруг хотят, чтобы ты устроился на работу. Помните старый анекдот?

Бракоразводный процесс. Судья:

– Истец, объясните суду, почему вы подали на развод.

– А вот скажите, Ваша честь, семья из двух человек может прожить на 30 тысяч рублей в месяц?

– Ну… Если жить очень скромно, не шиковать и не транжирить, если ужаться и экономить на всём, то с трудом, но, наверное, можно.

– Ну вот видите! А она постоянно: «Иди работать, иди работать…»

Не то чтобы я совсем не искал работу. Искал. Я даже пару раз заполнял анкеты. Один раз на идиотский вопрос «Сколько бы вы хотели зарабатывать у нас?» (как будто к моему ответу прислушаются и откорректируют зарплату) честно написал: 275'688 рублей. «Мы вам перезвоним», – ответили мне и не перезвонили.

В другой раз мне в анкете попался ещё более идиотский вопрос: «Почему вы хотите работать именно в нашей фирме?» Я ответил предельно правдиво: да мне посрать на вашу фирму, меня жена гонит на работу. И снова пообещали перезвонить и обманули.

И вот однажды, когда я размышлял на диване о проблемах королевских пингвинов, возникших после образования озоновых дыр, дочка прислала мне сообщение. Мол, хорош, папа, дома сидеть, на только что открывшуюся новую сцену Мариинки требуются электромеханики, вот тебе ссылочка на объявление ВКонтакте. И вот тут я крепко задумался: а оно мне надо?

Через неделю дочка поинтересовалась:

– Ты сходил на собеседование?

– Пока нет.

– А позвонил?

– Готовлюсь.

– Ну позвони хотя бы…

И я позвонил. А потом пришёл на смотрины. Меня поспрашивали о моём жизненном пути, оценили визуально. Я был гладко выбрит, накануне не пил, и меня взяли. Правда, собеседование проходило на набережной Крюкова канала, внутрь театра меня не пустили и умолчали об одном существенном нюансе, из-за которого я собирался увольняться через два дня. Ну об этом в другой раз.

Так прямо с дивана я попал в Мариинский театр.

Помню свой первый рабочий день. Я впечатлился масштабами и размахом новой сцены. Здание занимает целый квартал, одиннадцать этажей вверх, три вниз. Одних лестниц штук двадцать. Чудеса инженерной мысли, электроники и компьютеризации. Я два месяца ходил с отвисшей челюстью. С новой Мариинкой, как и с Питером, за несколько дней не познакомишься.

В первый мой рабочий день шёл какой-то гала-концерт. Я впервые оказался за кулисами во время спектакля и смотрел на всё выпученными глазами. А как их не выпучивать и не благоговеть? Храм искусств, самое логово прекрасного. Шаляпин, Чайковский, Гергиев и прочие терпсихоры с голыми ногами. Господа артисты в костюмах, наверняка очень заслуженные и известные. Какие-то напомаженные и набриолиненные люди, все здороваются промеж себя не иначе как чмоки-чмоки. Режиссёрский пульт, более похожий на пульт космического корабля. И ведущий режиссёр, гладко выбритый в накрахмаленном жабо. Может он, конечно, был и без жабо, я уже не помню, но мне сейчас представляется именно в нём. Ну уж точно не в строительной робе с грязными руками.

Я стоял притихший посреди этого великолепия и сам себе не верил. Я оказался в самой гуще прекрасного, в эпицентре искусства и высокой культуры. Я, позволяющий себе иногда ковыряться пальцем в носу и никогда не употреблявший слова «отнюдь», я, пиливший брёвна и мешавший не только бетон, но и портвейн с водкой, оказался причастен к созданию высокого и духовного.