– Да тут и представлять не надо. Толпы злобных жирных баб с плакатиками возле нашего дома, что невинные детки, у которых уже собственные дети в яйцах пищат, пали жертвой двух кровожадных монахинь, – мрачно кивнула Оливия. Малит, внимательно слушающий их, слабо кивнул.

– Именно. Человечеству плевать, что вы спасли тысячи от безумия Луксур, они будут вам до скончания времен припоминать того человека, которому сестра Оливия весьма аккуратно снесла голову. Сколько квартир и имен вы сменили за последние три года? Десятки? Сотни?

– Не трави душу, черноглазый, – вздохнула Оливия и, поморщившись, врезала ладошкой по столу. – Вот умеете вы, блядь, нечистые, в душу насрать так, что аж дышать трудно. Понятно, что человечеству плевать на то, что мы делаем. Им не плевать лишь на последствия, которые могут быть слегка кровавыми. Мир давно свалился в Геенну Огненную, редитум, так чего удивляться? Толпе плевать, когда какой-нибудь диктатор истребляет миллионы из-за собственного мракобесия, но все сразу становятся социально-ответственными, когда мы сносим голову бомжу, в которого вселилась марионетка Люцифера. И тут набегают жирные бабы с плакатиками в поддержку бедных бомжей, которым сносят головы монашки. Осточертело, знаешь ли, Малит.

– Ситуацию можно изменить. Договор кристально чист, сестра Оливия. Мне не нужны ваши души и души тех, кого по тем или иным причинам взяли в оборот мои собратья. Мне достаточно лишь вернуть обратно нарушивших договор, ибо такова воля Владыки, которая первостепенна. Я помогаю вам, а вы помогаете мне.

– Сладко стелешь, черноглазый, – вновь поморщилась Оливия. – Думаешь, мы не знаем, кто ты такой?

– И кто же?

– Малит Кандентис, – ответила Регина, достав из сумки небольшой планшет. Экран полыхнул голубым. – «Боль Пламенеющая». Так тебя в Аду зовут, если источники не врут. Относительно молодой редитум Люцифера, верный ему до глубин своей черной душонки. Куча твоих собратьев давно на тебя зуб точит, ты в курсе?

– В курсе, – улыбнулся демон. – Такова моя работа, сестра Регина.

– Еще указано, что ты никогда не сотрудничал с орденами. Тебя Люцифер не отлупит за самонадеянность?

– Нет. Сотрудничество, как уже говорил, – моя идея. Чем тратить время на погони, лучше заручиться поддержкой тех, кто благословлён на это. Видите ли, сестры, Владыке не нравится, что все больше и больше демонов демонстрируют непокорность и своеволие. Весы качаются, а нарушение равновесия не по канону известно чем грозит.

– Конечно. Полный пиздец всей вашей братии, – усмехнулась Оливия.

– Не только. Человечеству тоже придет конец, – ответил Малит, закидывая ногу на ногу. – А вы дали клятву защищать человечество от моих собратьев. В этом мы с вами похожи. Немного, конечно. Я занимаюсь возвращением беглых демонов обратно в Ад, а потому знаю всяк больше вашего, сестры. У вас есть «Познание», а у меня мой ум. Не зря Владыка выделяет именно меня.

– О, да. Всякая ищейка ищет похвалы хозяина, – хохотнула Оливия и добавила мягче, когда черты лица демона заострились, а узкие ноздри раздулись от гнева: – Не хмурься, Малит. Каждый из нас под чьей-то пятой ходит. А теперь продублируй условия договора и постарайся не упустить даже малейшей детали.

– Мы выходим на след проклятого и ловим его. Затем я разрываю его на тысячу кусков и отправляю в Ад. Все просто.

– А теперь давай пункты, помеченные звездочкой, которые никто не читает, – вздохнула Оливия, закуривая сигарету. Демон удивленно поднял бровь, а потом мягко рассмеялся.

– Вы не так просты, сестры.

– Мы живем в городе, наполненном говном, Малит. И говно это плещется у самых краев. Как ты думаешь, мы безоглядно верим каждому, с кем нас жизнь сводит? Заканчивай ссать нам в уши и озвучивай мелочи. Каждый ваш блядский контракт наполнен мелочами, из-за которых потом человечество кровавым поносом века мается.

– Как будет угодно, сестра Оливия, – ухмыльнулся демон, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшой черный блокнот. – У меня есть список, в котором содержится информация о проклятых, поимкой которых необходимо озаботиться немедленно.

– Это не проблема, – кивнула Оливия. – Прошерстим новости и свои источники. В любом случае что-нибудь найдем.

– Второе. Принимая договор, вы позволяете мне сразу перемещаться к вам, если потребуется.

– Если переместишься в душ, я содомирую тебя дробовиком в трахею.

Демон оскалил острые зубки и покачал головой.

– Я имел в виду вашу квартиру. Дом, где вы живете. Увы, он защищен от проникновений святыми строками, но договор нейтрализует их на время. Уверяю вас, что соседство мое не доставит вам неудобств.

– Очень на это надеюсь. Теперь наши условия, черноглазый, – Оливия расхохоталась, когда на лице демона возникло удивление. – А ты думал, что только ты тут умничать и ставить рамки будешь? Ничего подобного, Малит. Правило номер раз. Ты не лезешь, когда мы работаем. Это значит, не соваться под руку с советами и не препятствовать экзорцизму, каким бы странным он ни был. Понятно?

– Вполне.

– Правило номер два. Если нам покажется, что ты что-то недоговариваешь, темнишь или мешаешь нам делать свою работу, мы тебя отправим обратно в Ад с обугленной жопой. Поэтому постарайся избегать недомолвок или скрытностей. Понятно?

– Более чем, сестра, – улыбнулся демон.

– Правило номер три. Учитывая, что мы фактически добровольно разрешили тебе быть нашим соседом, выполняй нехитрые условия. Опускай стульчак, если надумаешь полить унитаз жидким огнем, пользуйся ершиком, если сходишь по большому, и не мешай мне смотреть телевизор, когда я морально опустошена. Плюс, никогда не показывайся клиентам в первоначальном облике. Их и так-то немного, а если тебя увидят, то вообще конец. Это выполнимо?

– Конечно. Я могу слушать музыку, если сочту нужным?

– Кроме попсы и сраной электронщины. У меня от этого говна нервный тик.

– Уверяю, что обойдусь без этих жанров.

– В таком случае, договорились, Малит, – улыбнулась Оливия, протягивая демону ладошку. Тот осторожно пожал её и, кивнув, поднялся со стула.

– Договорились, сестры, – улыбнулся он в ответ. – Я навещу вас завтра утром и ознакомлю с первым проклятым, которого необходимо поймать.

– Э! А заплатить? – нахмурилась Регина, когда демон направился к выходу. Тот покачал головой и ослепительно улыбнулся в который раз.

– Об этом в договоре не было ни слова.

– Говнюк. Чего еще ждать от редитума Люцифера, – фыркнула Оливия и нажала на кнопку вызова официанта. Тот подошел почти моментально и, улыбнувшись, склонился над монахиней. – Счет, пожалуйста. И заканчивай скалиться, людоед. Откуда чаевые у бедных сестер? Ну, вот. Хмурая физиономия и ни капли лицемерия. Храни тебя Бог.

Малит был пунктуален и возник в центре гостиной сестер ровно в девять утра. Демон сменил костюм со светло-серого на строгий черный, но на лице по-прежнему витала легкая ехидная ухмылка, когда он увидел, как сестра Регина, испугавшись, чуть не грохнулась со стула, попутно пытаясь убрать за уши выбившиеся локоны. Оливия, насупившись и скрестив руки на груди, мрачно смотрела в экран телевизора, где весело скакали по зеленой лужайке Телепузики, гоняясь за шизофреничным пылесосом по имени Ну-Ну.

– Серьезно? – тихо спросил демон, занимая свободное кресло и устремляя на сестру Оливию масляно-черный взгляд. – Телепузики?

– Правило номер три, – процедила монахиня, метнув молнию из глаз в сторону Малита.

– Ах, да. Моральное опустошение. Не думал, что вы восполняете душу позитивом, смотря эту странную передачу.

– Шш… – шикнула Регина, но Оливия уже медленно повернулась к демону и злобно улыбнулась.

– А ну. Отъебись. Блядь. Немедленно, – с расстановкой произнесла она. – На первый раз я тебя прощу, а на вторую подрумяню жопу из дробовика. Не мешай мне смотреть телевизор, гребаный нечистый. Изыди нахуй отсюда.

– Пожалуй, выпью кофе, – демон и ухом не повел, а затем, поднявшись с кресла, направился к столу, за которым хозяйничала сестра Регина. Монахиня налила в чашку черный кофе и протянула его демону. – Благодарю, сестра.