«Теперь, когда я помру, то совсем паршиво уж выглядеть не буду. И опознать меня будет легче», - невольно мыслила она, и, наверное, только женщине от таких дум могло сделаться спокойнее на сердце.

- Ты это чего, мать твою? – нисколько не понял её переодевания в платье командор. – Хочешь бабой себя выставить, так иди за дровяник, помоги моим парням напряжение сбросить.

Солдатня тут же принялась зубоскалить, а Мила покраснела, как рак. Но голову она всё равно повыше задрала, прежде чем едко сказала:

- То не моя, а командора задача о своих солдатах заботиться. Так что это вы за дровяник вместе с ними идите.

- Пасть свою лучше закрой, сука, пока челюсть ещё цела.

- Лорд Грумберг купол Подавления вот-вот снимет, и меня он для дела ждёт. Вряд ли я ему смогу со сломанной челюстью помогать, - строго и поспешно напомнила Мила, так как уж очень нехорошим огоньком загорелись глаза командора. Пожалуй, он бы вот‑вот действительно её ударил, но по итогу командор промолчал, хотя и проводил Милу выразительным, полным ненависти взглядом. Она же постаралась не сосредотачиваться на этом, а поспешно юркнула в избу. Там Мила тяжело вздохнула, прислоняясь к двери, и только затем подошла к постели Намира.

- Если с нами всё будет хорошо, то и с ним тоже, - негромко сказал, поглядев на её обеспокоенное лицо, Дэвид Грин.

- Вот уж сомневаюсь. Тут и на своих ногах до ритуального круга фигли доберёшься, а уж…

- Аир Свон, - подозвал её к себе лорд Грумберг, и Мила этому даже обрадовалась. Ей не хотелось рассказывать целителю, что совсем недавно у неё на руках уже умер маг, которого кое-кто обещал взять с собой. Ей было бы слишком больно говорить, что впредь в такие заверения для неё невозможно будет верить, и что, глядя на Намира, она уже видит мертвеца.

Мила неторопливо подошла к королевскому советнику и невольно удивилась тому, как её одногруппник похож на отца. «В будущем, когда этот проклятый Грумберг станет старше, они будут совсем на одно лицо», - даже подумалось ей, прежде чем глаза совершенно другого цвета (чёрные, как небо ночью) задумчиво оглядели её сверху вниз. Не иначе, графа тоже удивила студенческая форма, но не о ней он речь завёл.

- Я обратил внимание, что вы достигли хороших успехов в криомагии. Берёте частные уроки?

- Ну-у, - протянула Мила, - можно и так сказать. Кое-какой маг этим летом многому меня научил.

- А что у вас по стихии воздуха? – взгляд графа сместился на нашивку на рукаве.

- Я изучаю иллюзии. Вряд ли он сейчас актуальны.

- А, всего лишь иллюзии, - поморщился королевский советник так, как если бы его сын не выбрал для себя тоже самое направление. – Что же, ваш талант к белой магии, конечно, необычен, но сейчас он тоже неактуален. Меня намного больше интересует, каковы ваши познания в некромантии.

- Тут всё совсем плохо, - вынужденно созналась Мила. – По дополнительным курсам мы к практике давно перешли, а вот по чёрной магии только к базовым заклинаниям подходим.

- То есть, вы даже их ещё не освоили?

- Нет, - грустно покачала она головой, прежде чем посчитала нужным сообщить. – Но это всё временно. У меня хороший балл силы, я многого смогу достичь.

- Хм. И насколько хорош ваш дар? – окинул её Герман Грумберг заинтересованным взглядом, и да, Миле было очень приятно, что от её ответа брови королевского советника приподнялись от удивления.

- Восемьдесят семь.

- М-да, занимательно.

После этих задумчивых слов в избе стало тихо-тихо. Мила не знала, чего бы ей такого ещё сказать, а лорд Грумберг больше никаких вопросов не задавал. Он просто смотрел на неё и молчал.

- Это всё, что вы хотели узнать? – наконец, спросила Мила, так как очень хотела лишить себя общества королевского советника. От понимания с каким высокопоставленным человеком она общается ей и так не по себе было, а уж то, чьим отцом он являлся, и вовсе делало его общество невыносимым. Пусть Мила умом понимала, что отец не должен отвечать за неприглядные поступки сына (как и дети за дурные поступки родителей), но неприязнь в ней всё равно оказалась сильнее доводов разума. Эти двое были слишком похожи внешне, и оба не стеснялись показывать своё высокомерие.

«Но этот хотя бы меня не оскорбляет. Он общается со мной достаточно вежливо для аристократа, обращающегося к простолюдинке, - невольно подумалось Миле, прежде чем эмоции погасили в ней эти рассуждения. – Но всё равно неприятно. От одного его взгляда жуть как не по себе».

В настоящий момент лорд Грумберг действительно смотрел на Милу не самым приятным взглядом. Он как будто оценивал её, решал что-то про себя. Но пауза между вопросом девушки и ответом графа не вышла продолжительной. Вскоре он сказал:

- Нет, аир Свон. Услышанного для меня пока достаточно. И, мистер Грин, - от этих слов целитель встрепенулся. – Я уверен, у вас есть при себе ещё одно зелье быстрого восполнения магического резерва. Дайте его аир Свон.

Дэвиду Грину явно не хотелось делиться своей собственностью с какой-то студенткой. Он с недовольством взглянул сперва на каменное лицо королевского советника, затем на нашивки на рукаве Милы, но по итогу перечить не посмел. Пусть нехотя, но маг зелье молодой женщине вручил. И Мила, глупо уставившись на склянку, спросила у целителя:

- Эм-м, а, может, вам оно всё же нужнее будет?

- Разумеется, нужнее, - фыркнув, подтвердил Дэвид Грин. – При целительстве много энергии тратится. Того зелья, что я уже употребил, хватит ещё на две-три тяжёлые раны, но не больше. Вы рискуете остаться без своевременной медицинской помощи, лорд Грумберг.

- Не рискую, так как помогать, в случае чего, вы будете только здесь присутствующим людям. Чтобы никакого альтруизма с вашей стороны я не видел, - сурово погрозил пальцем граф, и Миле тут же сделалось до невозможности стыдно. Ей показалось, что её принуждают отнимать чужие жизни, и из-за этого склянка с зельем начала жечь ей руки. Миле захотелось всенепременно избавиться от такого подарка, а потому она посмотрела на лорда Грумберга и предложила:

- Может, вы тогда это зелье сами выпьете? Правда, это ведь вам заклинание за заклинанием творить.

Вроде говорила Мила про вещь очевидную, но отчего-то Дэвид Грин и лорд Грумберг негромко рассмеялись. Отчего оно так, было для молодой женщины загадкой. Мила только поняла, что она что-то не то сказала, но вот что именно?

- Подобное средство только на белых магов действует, - наконец, с улыбкой пояснил Дэвид Грин. – И, уф, как хорошо, что про ваше незнание мы всё прямо сейчас выяснили. Если просто так зелье выпить, то оно подействует как яд. Вам нужно обеспечить правильное проникновение состава в ткани организма. Справитесь с таким, если я объясню последовательность?

- С таким, думаю, да. Мы похожее под руководством мэтра Оллена уже делали, - тихо ответила Мила, так как вконец ощутила себя неумехой и глупышкой. И это ощущение оказалось столь неприятным для неё, что она набралась сил и после с вызовом спросила. – Но всё же, отчего именно я должна это зелье выпить?

- По тому плану действий, что мы с командором обсудили, есть вероятность, что в своём нынешнем состоянии вы с возложенной на вас задачей не справитесь, - пояснил Герман Грумберг. - Поэтому пейте зелье, иначе рискуете превратиться в кого-то из солдатни снаружи – вы станете просто пускаемым в расход материалом.

Не только приказной тон резал по нервам. Мила в принципе с трудом принимала факт своего участия в подобном разговоре, но в данном случае победила в ней рациональность, а не эмоции. Мила отошла в сторонку и под указания Дэвида Грина выпила зелье. Тело тут же наполнила бодрость. Мила ощутила небывалое чувство собственного могущества. Ей даже показалось, что она при желании запросто горы свернёт. Энергия забила в ней ключом.

- Вам сейчас может показаться, будто вы ого-го сколько всего можете, - прокомментировал Дэвид Грин, - но на самом деле это не так. Вы всё та же, и способности у вас всё те же. Вы всего-то сможете заниматься магией раза в два-три дольше привычного. Понимаете? Не вздумайте браться за то, что ранее у вас не получалось. Оно у вас всё равно не выйдет, вы только растратите силы впустую.