— Какого черта он здесь делает? — спрашиваю я Андрея, поводя подбородком.

Он слегка надувает губы.

— Моралес пригласил. Не обращай на него внимания. Судя по тому, что блондинка практически корчится у него на коленях, он уже отошел от этого.

Это не имеет значения. Воротник кажется слишком тесным, и по спине стекает струйка пота. Я уже собираюсь попросить охрану вышвырнуть его за задницу, когда раздаются знакомые ноты "Свадебного марша".

И вот уже Бьянка несется к алтарю, дядя хватает ее за руку без малейшего намека на деликатность. Эмилио улыбается такой фальшивой улыбкой на загорелом лице, что кажется, будто он ее нарисовал. Длинная вуаль скрывает выражение лица Бьянки, но она держит спину прямо, высоко подняв голову, одетая в элегантное платье, которое идеально обнимает каждый опасный изгиб.

Она подходит к алтарю, и между нами наступает тишина. Напряжение проносится по комнате, как густой туман, как будто можно протянуть руку и дотронуться до него. Я поднимаю вуаль над ее головой, чтобы увидеть ее лицо. Это лицо. Глаза цвета патоки ярко блестят. Макияж сделан тонко и со вкусом, подчеркивая ее тонкие черты, изящный нос и сочные губы. Я опускаю глаза ниже, любуясь ее прекрасной длинной шеей и изящным изгибом плеч. Она чертовски великолепна, как и всегда, и так легко втянуться в ее орбиту.

— Думаешь заняться бегством? — спросил я, едва слышно прошептав.

Мы встречаемся взглядами, и ее сузившиеся глаза притягивают меня. Проходят секунды, которые кажутся часами. Наконец, она шепчет в ответ:

— Даже не мечтаю об этом.

И тут, со всей деликатностью, как если бы меня сбил грузовик Mack truck, до меня доходит - что с тех пор, как она вошла в мою жизнь все в моей идеально упорядоченной и выверенной жизни ускользает из моих пальцев.

* * *

Кира, обхватив руками, не собирается отпускать меня в ближайшее время. Ее маленькая головка покоится на моей груди. Интересно, сколько ей понадобилось выпить, чтобы дойти до такого уровня счастливого опьянения?

Роуэн улыбается Кире, а затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Это действительно была прекрасная, мать ее, свадьба, — говорит она, цитируя Киру. — Даже если это немного неожиданно.

Я смеюсь. Это преуменьшение года.

— Каково это - быть женатым человеком? — спрашивает Джулиан, подходя к Роуан сзади и обхватывая ее талию одной рукой в собственническом жесте.

— Кто, блядь, знает? — Я пожимаю плечами, раздраженный всей этой суетой. Мы женаты всего несколько часов, и за это время я едва ли перекинулся с Бьянкой десятью словами. Мы сидели рядом друг с другом за ужином, и между нами царила наэлектрезованная тишина. Пусть она меня ненавидит. На самом деле, если она возненавидит меня, это послужит моей цели.

— Может быть, после брачной ночи у тебя будет другое мнение, — поддразнивает Роуэн, прижимаясь к Джулиану всем телом.

— Боже, может, вы снимете комнату? — Кира издает рвотный звук.

— С удовольствием, но сначала я хочу потанцевать со своей женой. — Джулиан тянет Роуэн на танцпол, а Кира бормочет что-то о том, что ее сейчас стошнит, даже когда она прокладывает себе путь к десертному столу.

В миллионный раз за сегодняшний день мои глаза ищут Бьянку. С другого конца зала я наблюдаю, как она приветствует пожилую пару. Женщина наклоняется и целует ее в правую щеку, поздравляя, а затем уходит.

Оставшись в одиночестве впервые за весь вечер, я замечаю, как опускаются плечи Бьянки, как усталость просачивается в ее выражение лица. Я - причина ее страданий, я - тот, кто все это затеял, но я ни о чем не жалею. Я могу не доверять ей, и мне, конечно, наплевать на игру в дом, но когда я смотрю на нее, одна мысль эхом отдается в моем мозгу - моя.

В другом конце комнаты она поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Она сглатывает, заставляя маленькие сухожилия на ее шее непроизвольно дергаться. Вскоре она моргает и отводит взгляд, поворачиваясь на каблуках, чтобы покинуть бальный зал.

Но не успела она выскользнуть за дверь, как из тени вынырнула рука и схватила ее за запястье. Диас держит ее в ловушке. Он наклоняется к ней и что-то шепчет ей на ухо. Она не отвечает, просто слушает, ее тело жесткое, как доска, взгляд прикован к полу. Его рука все еще сжимает ее запястье, когда она поворачивается к нему.

Что за игру она затеяла? Я наблюдаю за тем, как она, прижавшись к Диасу, смотрит на человека, которого, по ее словам, любит, но взгляд горит жгучей ненавистью. В моих венах закипает кровь, и в одно мгновение я пересекаю комнату и упираю пистолет в ребра Безумца.

— Убери от нее руки.

Его акульи глаза смотрят на меня, на губах играет усмешка.

Бьянка поворачивается, ее глаза чуть не выскочили из глазниц, когда она увидела, что я достал оружие.

— Что ты делаешь? — закричала она.

— Что этот мудак здесь делает? На моей гребаной свадьбе. — Я сильнее прижимаю пистолет к его ребрам. Боже, как же у меня сейчас чешутся пальцы, и ничто не доставит мне большего счастья, чем разбить этому парню лицо. В комнате воцаряется тишина, и головы поворачиваются в нашу сторону.

— Убери пистолет, Даниил, — умоляет Бьянка. — Ты устраиваешь сцену.

Я даже не поднимаю глаз, все мое внимание приковано к Хорхе, пылающему от едва сдерживаемой ярости.

— Еще раз тронешь ее, и им понадобятся зубные карты, чтобы опознать твои останки, — выплюнул я.

Не успеваю я выполнить свою угрозу, как в ухе раздается знакомый голос.

— Что, черт возьми, происходит?

Да, я должен был это предвидеть. Андрей и Эмилио вмешиваются, тащат нас обоих по коридору в кабинет. Эмилио толкает Диаса в кресло. Он смотрит на меня, опираясь локтями на раздвинутых ногах, даже если его раненая рука все еще в перевязи, ненависть проступает в каждой его черте. По настоянию Андрея я занимаю место напротив него, оставляя брата рядом с собой, а Эмилио остается стоять.

— Может, объясните, что это было? — Андрей машет рукой между нами.

— С удовольствием, — говорю я, заламывая шею. — Что этот ублюдок делает на моей свадьбе, разговаривая с моей женой?

— Полегче, тигр, — пробормотал Андрей.

Эмилио пожимает плечами, как будто все это простое недоразумение.

— Он мой старший лейтенант, моя правая рука. То, что произошло между Хорхе и Бьянкой, уже в прошлом. Мы все здесь взрослые люди. Хорхе понимает, что брак с тобой был лучшим решением для всех.

Диас ухмыляется.

— Вода под мостом, parce (пер. дружище). Я просто поздравил Бьянку с бракосочетанием.

— Чушь собачья, — сплюнул я. Какими бы словами ни обменивались Бьянка и Диас, они не были радостными.

— Хватит, — рычит Эмилио. — Вы двое скоро будете работать в тесном контакте. Хорхе будет отвечать за отмывание денег Зегасов в "Беллаире".

Что за хрень? Я взглянул на Андрея. Выражение его лица остается нейтральным, но я не замечаю, как напрягается его челюсть.

— Мы это не обсуждали. — Андрей встает во весь рост и застегивает пиджак. — Не думаю, что это разумно, учитывая, что между ними плохая кровь.

Эмилио не вздрагивает.

— Я больше никому не доверяю контролировать операции такого уровня. Мы собираемся влить много денег в твое казино, Козлов. Это должна делать моя правая рука.

В комнате воцаряется напряженная тишина. Андрей смотрит на меня с вопросом в глазах - справлюсь ли я?

Я не люблю Диаса, я не доверяю ему, я не хочу иметь с ним ничего общего, но я также знаю принципы "Искусства войны": держи друзей близко, а врагов еще ближе.

И Безумец, безусловно, мой враг. А вот Бьянка? Я планирую это выяснить.

Я вздыхаю, как будто согласие на условия Эмилио стоит мне всего.

— Пока он не приближается к Бьянке, у нас не будет проблем. — И я это серьезно. Он может издеваться надо мной сколько угодно, но как только он приблизится к женщине, носящей мое кольцо и мою фамилию, он - покойник. Мой взгляд падает на ухмыляющееся лицо Диаса, и я обращаюсь к нему напрямую. — Все вопросы ты оставишь между нами. Между мужчинами. Понятно?