как хотелось тебя увидеть,

но надежда снежинкой таяла,

улетала свободной птицей…

И судьбою, в дождливый вечер,

мне навстречу, как дивный сон…

Силуэт тот знакомый, плечи,

и задумчивость под зонтом…

Я окликнул её по имени,

Резанули меня глаза:

В них тоска и душа ранимая,

отраженьем была, гроза…

Я о чувствах её гадал…

Разговор, под зонтом, не клеился,

и что шанс изменений мал,

Я развеять, уже, не надеялся.

Под порывами ветра, берёзы,

ветви гнутся шумя как прибой,

и с дождинками капают слёзы,

Робкий шёпот: – Пора нам домой…

И скрестившись однажды ладони,

Нас судьбою связало на век.

В этой жизни, я многое понял…

Как судьбой дорожит человек!

ОНА ВОШЛА ПОХОДКОЙ ГОРДОЙ ЛАНИ

Она вошла, походкой гордой лани,

на окруженье бросив дерзкий взгляд.

Кого-то уколов, кого-то в сердце ранив,

надев эротики чарующий наряд.

Я любовался женщиной прекрасной…

Такую рядом хочется иметь…

И воспылав безумством неги страстной,

Я боль любви, не мог уже терпеть.

Но зная все законы тесной связи…

– Такая женщина – опаснее огня…

И ревновать её, в убийственном экстазе,

не хватит мне, единственного дня.

Я выбрал ночь – мне дни уже подспудны…

– В любви ту ночь провёл на небесах…

И расставаний миг, сжигающий и трудный,

и вкус любви прощальный на губах.

Свою любовь я больше не увижу,

но тот огонь сожжёт меня дотла…

Корю себя, страдая, ненавижу,

Что совесть моя трещину дала.

ОНА, КАК СОН, ЯВИЛАСЬ МНЕ

Она, как сон, явилась мне,

Походкой грациозной лани,

Как  благодарность той весне,

Красой  безумной одурманив.

Я потерял покой и сон,

Тот образ ангельский манил,

Природы чувственный закон,

Любви мне муки подарил.

Как я безумно ревновал,

Сомненья мучили и страсть,

От чувств пришедших я страдал,

Рвала мне душу её власть.

В бреду, во сне, как наяву,

Ласкал я нежность её кожи,

Как воплотить мечту в канву,

И быть вдвоём на тесном ложе?

При встрече, только быстрый взгляд,

Ты под рукой всегда у мужа,

Но, очи, страстью говорят,

Что пламя в них горит – не стужа.

НЕ ОТПУСКАЙ МЕНЯ РОДНАЯ

Не отпускай меня родная,

ты знаешь – мой характер плох.

Как жаль, что дурь моя шальная,

не приняла прощальный вздох.

Зачем, таким я был холодным,

и чёрствым сердцем обижал?

Тогда, казалось – это модным,

не тем я людям подражал.

Кляну период прожитого,

когда устала ждать меня,

уже совсем немолодого,

испепелившего себя…

Я вспомнил всё: Любовь и ласку,

твои зовущие глаза…

Как променял я эту сказку?

Мужская жжёт меня слеза.

Слеза укора – не прощенья…

Как нам обоим тяжело…

Вернуть бы прежнее мгновенье,

Пока в сердцах ещё тепло.

В своём сознанье, я презренный,

Вдруг, слышу шёпот – «Всё прощу»,

Твой взгляд ловлю благословенный,

путь к сердцу милому ищу…

Тропинку ту – где мы любили,

где целовались до утра…

Мы чувства дней тех не забыли,

И снова встретиться пора.

ПОСВЯЩАЕТСЯ ЖЕНЕ

Твои глаза, как бесконечный мир,

где глубина источника – бездонна!

Я окунаюсь, словно в звуки лир,

в соитье душ, звучащих благородно…

Я жизнь отдам за лёгкий ветерок,

пахнувший от мелькнувших складок платья,

за нежность непосредственную строк,

рифмованных безумной силой страсти!

Я не забуду губ прикосновенье,

и по плечам распущенных волос,

тот поздний час, сознанья пробужденье,

в лучах рассвета, безмятежных поз…

Всю жизнь прожить воспоминаньем даты,

когда навек связали судеб нить,

и большей мне не надобно награды,

Я эту чашу, буду вечно пить!

ТЫ НАДЕЖДУ МОЮ УБИЛА

Ты надежду мою убила

– Не дала завершить полёт…

В жилах кровь, как стекло застыла,

Превратилась в холодный лёд…

И так холодно мне говорила:

О любви неземной своей…

Сердце, душу мою убила.

Так возьми, и совсем добей!

Философия

Я НЕ СТОРОННИК ЛЖИ

Я не сторонник лжи и излияний желчи,

И не люблю напрасной, праздной речи.

Я – мирный дух, и верен простоте,

Меня влечёт к душевной красоте.

И если мир искусства – царство,

То это – мой глоток богатства.

Живительный родник, кристальной чистоты,

Где нет измен и нет коварства.

В СТИХАХ ЗВУЧИТ НЕ ТОЛЬКО РИФМА

В стихах звучит не только рифма,

Там мысли выстроены в ряд,

Там вязь строки неповторима,

И музыкальный, стройный лад;

Там жизни выстрадан рассказ;

Там боль души, открытой раной,

И нет чужих избитых фраз,

Набором ударений странных.

И ТИШИНА, В ПРЕРЫВИСТОМ РЫДАНЬЕ

Туманный луч холодного утра,

Скользнул по окнам брошенной церквушки,

Там оживил на стенах образа,

И облик сгорбленной и плачущей старушки.

Колени режут битые осколки,

А руки тянутся в моление к кресту,

И лик Святой, ей взглядом вторит колким,

А плач старушки слышен за версту.

И тишина в прерывистом рыданье,

Рвёт душу вечного когда-то звонаря…

И даже пламя плачет от страданья,

Свечой оплавленной седого фонаря.

Здесь всё живое – даже тень прозрачна,

Но дух остался прежнего бытья,

И силой призрачной, такой на вид невзрачной,

Даёт глоток священного питья.

Питья любви и жизненных страданий,

Потерь ушедших в вечность навсегда…

Приблизил миг, её исповеданий,

И ожиданье вечного суда…