Каин промолчал. Кажется, он не понял, что конкретно Лена имела ввиду. Зато, по всей видимости, он хорошо знал, как она себя чувствует. И было правильно всё ей рассказать.

— Ты надеешься, что я буду и дальше помогать? — наконец спросила она.

— Найду ещё какую-нибудь бумажку с рисунком? — продолжила Лена, когда Каин не ответил.

— И неважно, насколько мне тяжело этим заниматься? — она говорила всё громче. — Неважно, что для меня уже ничего не изменится? Для Жени ничего не изменится!

Последние слова девушка прокричала. Затем резко умолкла, тяжело дыша.

Каин продолжал молчать.

— По-твоему это эгоистично, да? — уже спокойнее спросила Лена. — Тут людей убивают. Наверное, собираются ещё больше убить. Я могу помочь, но вместо этого истерю как ненормальная.

— А ты ведь уже сделал всё, что обещал, да? Помог разобраться. Раскрыл правду, — гнев ушёл, но она не могла заставить себя замолчать. — Показал, что мой брат погиб… из-за случайности. Из-за случайности, которую кто-то спланировал. Какой-то сумасшедший маг! И некого мне винить в его смерти. Или можно винить всех подряд. Себя в том числе. Ведь я… я даже не попрощалась с ним! В последний раз, когда мы виделись, я на него наорала!

Слёзы брызнули из глаз. Лена уже рыдала, не стесняясь.

— Тормози, — спокойно сказал Каин, коснувшись её руку.

Они простояли на обочине около получаса. Лена ни о чём не думала, просто плакала. А Каин держал её за руку. Она сжимала его ладонь в ответ, очень сильно сжимала. И не понимала, чего хочет больше — сломать её, причинив ему физическую боль, или сделать что-то другое, что-то очень глупое и неуместное.

Слёзы высохли так же внезапно, как появились. Она обтёрла лицо влажной салфеткой, высморкалась. Глубоко вздохнула и завела машину.

— Прости, — твёрдо сказала она, выруливая на трассу. — Конечно, я помогу.

Каин ничего не ответил, просто кивнул. Лене этого хватило. Боль в который раз очистила её сознание и душу. Жаль, это не продлится долго.

Они почти не разговаривали до Сухиничей, каждый думал о своём. Потом Лена поняла, что у неё вот-вот слипнется желудок и предложила заехать куда-нибудь поесть. Каин одобрил и они остановились в придорожном кафе с типовым названием «Вдали от жён».

Она заказала себе солянку, он взял макароны с котлетами.

— Слушай, а как насчёт артефактов? — Лена состроила мину, которая по её разумению выражала таинственность в её эталонном виде. — Например, то странное место в Покровском лесу, — она поежилась. — Прям передёргивает, как вспоминаю! Этому логову зла века два-три, так ведь? А безумный настоятель по-любому что-то после себя оставил. Я где-то читала, что такие вещи могут… ну что ли силой какой-то обладают. Есть такое?

Каин едва не поперхнулся котлетой. Откашлялся в салфетку и посмотрел на Лену с почти-улыбкой на лице.

— Есть такое, — подтвердил он. — Но в подобных местах, «логовах зла», лучше ничего не трогать. Силу этих предметов нельзя использовать во благо. Их вообще сложно использовать. Скорее они будут использовать тебя.

— А если кто-то случайно возьмёт такой предмет? — спросила Лена, закончив с солянкой.

— Вряд ли случайно, — пожал плечами Каин, не отвлекаясь от макарон. Он тоже почти доел. — Но если всё же это произойдет, человек скорее всего быстро избавится от предмета. Испугается и выбросит. Или просто потеряет. Сложнее, если предмет достанется…

— Такому, как ты, — подсказала Лена. На запить она взяла компот и он оказался немыслимо вонючим. Девушка скривилась, но потом поняла, что запах исходит не от напитка.

— Допустим, такому как я, — Каин осушил свой стакан компота в один глоток. — Он возьмёт предмет намеренно, понимая, чего от него ждать. Он получит только зло. И в мир принесёт только зло.

— Тогда зачем ему это делать? — Лена принюхалась. Запах был мимолётный, но устойчивый. В кафе вообще много чем пахло, но этот определённо выбивался.

— Ты уже задавала этот вопрос. Власть — чем её больше, тем больше хочется, — Каин посмотрел на Лену и насторожился.

Девушка перехватила его взгляд и наклонилась вперёд. Он перегнулся к ней через стол.

— Ты чувствуешь? — спросила она. Каин покачал головой, но увидел её напряжённые ноздри и понял, о чём речь.

— Уловила необычный запах? — уточнил он. — Которого здесь и сейчас не может быть?

— Только не говори, что это знак, — Лена повела носом.

— Запах приятный или нет? — вопрос Каина стал ей ответом.

— Неприятный, — ответила девушка. — Будто кто-то испортил воздух. Но… не знаю, как сказать.

— Да, это знак, — Каин медленно выпрямился. — Плохой. Но не конкретный.

Девушка тоже поднялась, продолжая осматриваться.

— То есть что-то может произойти, но мы не знаем что, — резюмировала она. В кафе было совсем немного посетителей. Два молодых парня за столиком в углу. Пожилая пара у входа. Женщина со спящим ребёнком в коляске. Мужик средних лет, по виду — дальнобой… Стоп. Ребёнок в коляске!

Она уставилась на коляску, не думая о том, как это выглядит со стороны. Коляску прикрывал непрозрачный матерчатый купол, чтобы малыша поменьше отвлекала суета окружающего мира. Лена видела, как дёрнулась торчащая из-под купола ножка. Потом вторая. Внезапно в памяти всплыла картинка: она видела этого ребёнка, когда вошла в кафе. Ему года три и он ел мармеладки.

Лена в два прыжка преодолела расстояние до коляски и рванула купол в сторону.

— Ты что, дура? — взвивалась мамашка. — Ребёнок спит!

Но ребёнок не спал. Он задыхался, подавившись мармеладкой. Лена воспитала двух младших, ещё в раннем детстве пережив массу таких ситуаций. Она выхватила ребёнка из коляски, перевернула вниз лицом, взяла под живот и несколько раз ударила его по спине. После третьего удара изо рта малыша выскочила обслюнявленная мармеладка. Ребёнок смачно рыгнул, глубоко вдохнул и залился плачем, продолжая ронять на пол слюни.

Лена передала ребёнка матери и повернулась к Каину.

— Господи, это же считанные секунды, — у девушки тряслись губы. Надпочечники немилосердно наполняли кровоток адреналином. — Он мог задохнуться. Каких то полминуты… — она ухватилась Каина за руку, чувствуя, как ноги подгибаются.

Он повёл её к выходу. Выйдя из кафе, Каин прислонил девушку к стене и они закурили. Через пару минут вышла мамашка с коляской. Ребёнок уже играл с машинками, как ни в чём не бывало.

— Спасибо, спасибо вам! — у женщины в глазах стояли слёзы. — Я вижу — он спать хочет, ну и прикрыла коляску. Про конфетки эти совсем забыла. Понимаете, я со смены, сама не спала сутки, — она опустила глаза.

— Просто будьте внимательнее, — Каин коснулся её плеча и женщина всхлипнула. Она подняла глаза. Посмотрела сначала на него, потом на Лену.

— Спасибо, — повторила она едва слышно и обняла девушку. Лена обняла её в ответ, глядя через плечо на Каина ошарашенными глазами.

— Скажите, сколько я вам должна, — женщина отстранилась и полезла в сумку. — Я отдам всё, что есть. Вы жизнь моему ребёнку спасли. Если надо — кредит возьму…

— Не надо, — мягко прервал её Каин.

Женщина опять посмотрела сначала на него, потом на Лену.

— Правда, не надо, — подтвердила девушка, улыбнувшись. — Всё в порядке. Вы просто будьте внимательнее, да.

— Единственное, если вы не против, — Каин кашлянул. — Оставьте свой телефон.

— О… телефон… конечно, конечно! — она с готовностью посмотрела на Лену.

Под пристальным взглядом Каина Лена записала номер, они попрощались с женщиной и пошли к своей машине. Ребёнок, голубоглазый мальчишка с серыми волосами, улыбался Лене во все двенадцать. Мама заставила его сказать спасибо и обнять «эту тетю, которой мы очень обязаны».

— Зачем мне её телефон? — спросила Лена, когда они отъехали от кафе.

— Во-первых, я такого раньше не видел, — признался Каин. — Ты среагировала… быстро. Этот ребёнок мог умереть там.

На минуту он замолчал. Если бы Лена в тот момент прочла его мысли, то услышала бы следующее: «Ребёнок мог умереть, но не должен был. Это слишком значимое событие, чтобы просто отмахнуться. Уверен ли я в том, что делаю? Хватит ли мне воли исполнить всё, как должно?»