— Надо же. А сегодня прыгнула в чужую машину. Даже не глядя, кто в ней. — Жилка бьется бешено. И по коже бегают мурашки. Как можно Диму сравнивать с кем-то из ее окружения. Каждый человек вызывает нечто особое и сложное. Но Дима, это не эмоции или отдельные ощущения. Он часть ее самой. Словно вросший элемент в крови. Он ее ДНК. Он ее воскрешает, возбуждает и окрыляет. Но сейчас, вот в этот самый миг, Элина понимала, почему всегда будет выбирать его. Он говорит о том, что она села в машину к Тобольскому не из-за ревности. Нет. Он волнуется за нее. Никогда не пытается контролировать или подчинить. Он единственный принимает любой ее шаг и решение. Дима всегда готов защитить, обсудить и вдохнуть жизнь. Вместе с ней.
Она не открывает глаза. А ему сейчас так надо их увидеть. Утонуть в изумрудной свежести ее взгляда.
Дима ловко опустился на траву, животом. Лег так, что его лицо нависло над ее лицом. Кончиком носа прошелся по ее щеке и подбородку. Легким касанием пуская рой мурашек по коже.
— Открой глазки, принцесса. Я же вижу, как ты взволнована моим появлением. — потянулся так, чтобы лизнуть влагу с ее полуоткрытых губ. — моя маленькая звезда! Я скучал. Эли. Железный дровосек вернулся.
Элина резко перекатилась на живот и попыталась встать. Поскользнулась. Дима ловко перехватил тонкие пальчики и потянул беглянку на себя. Она успела забыть, какой он сильный. Как ловко он управляет ее телом, подчиняя своему!
— Ты сильно ошибся дорогой, странник! Я не та, кто тебе нужен. И сказки прошлого закончились. Сейчас моя жизнь скорее триллер. Или ужасы.
Она словами выстраивает стену. Создает невидимую грань. Больно. Она умеет причинять боль. Молодец, девочка. Так и должно быть. Он заслуживает ее коготков. Ее острых фраз и холодного взгляда. Только под изогнутыми ресничками таится целая вселенная. Его далекая, родная и необходимая вселенная! Новый запретный мир.
Они поднялись на ноги одновременно. Глаза в глаза. Вдох. Выдох. Словно замедленная съемка.
Элина замахнулась и влепила пощечину. Голова даже не дернулась. Еще пощечина по другой щеке. Только от этих ударов ей самой становилось больнее.
— Слабенько, Элли! Ты можешь сильнее! — подставил ближе свое лицо.
— Я все могу! Все! Эмоций моих хочешь? Хрен тебе, незнакомец. — а сама смотрела в это щетинистое родное лицо. Кровоточит сердечко. Боль физическая стала такой далекой и пустой.
Он ушел легко. А теперь решил вернуться. Легко. Это же Дима Соболев! Тот, кого нельзя удержать. Она может все. Кроме единственно правильного решения, прогнать его! Прогнать! Или уйти!
Элина уткнулась лицом в его шею. Ненадолго. Никто не увидит. Пару секунд. Его запах втянуть. Ладонями прошлась по его груди. Как же бешено стучит сердце. Это его или ее?
По кронам деревьев прошелся ветерок. Пронизывая насквозь листву. Раскат грома прогремел над головой. И без предупреждения лупанул дождь. Элина глубоко вздохнула.
Он провел пальцем по ее губам. Пухлые нежные губы. Заглянул в изумруд ее глаз. Выдохнул ее имя и поцеловал.
— Моя. Смелая. Красивая! — нежно, страстно, самозабвенно. И дождь усилился так, что стеной отгородил их от мира. И своя стихия зародилась между двумя людьми! Она лизала его губы, покусывала язык и снова могла свободно дышать. Он заполняет пустоту. Он лечит ее раны. Он дарит смысл. И тут же лишает всего этого. Без него нет смысла ни в чем. Без него она неполноценный человек! Сейчас вот, сейчас она стала живой и цельной!
Элина начала кулаками колотить по его плечам. Так что дождь разлетался от ее ударов.
— Ненавижу тебя так сильно! Что даже признавая свою любовь, готова сдохнуть! Хочу видеть, как тебя ломает и скручивает от тоски! Ты всю жизнь всему миру доказываешь, какой ты надменный и виртуозный надсмотрщик! Ты лишь наблюдаешь! Возомнил себя богом! Вот и хрен тебе, а не любовь! Нас нет! И никогда не могло быть! Потому что ненавижу я тебя сильнее, чем люблю!
— Прости. — она единственная, у кого он мог бы просить прощения. Не за то, что оставляет, а за то, что всегда возвращается. И никак не может держаться подальше.
— За что? Что ты скучал? Любишь? Мчался ко мне со всех ног?! Или за то, что женат, сука! За то, что она беременна! За то, что я все больше проживаю твою жизнь! — она кричала, схватила свои волосы, так чтобы стянуть их в своих кулаках. Хотелось другой боли. Других острых ощущений! Ей все когда то запретили. Вырезали то, что позволило бы стать матерью! Лучше бы вырезали сердце! И поставили механический насос! — Дим, ты женился на Алине. — резко остановилась. Словно выключили истерику. Руками прошлась по лицу. — Помог брату? Ну ты же ради Андрея это сделал? И ради меня. Да? Мы теперь можем быть вместе. И знаешь, — она снова опустилась на колени. И даже встала на четвереньки, так что бы ближе. А он сидел, опустив голову. Дима выглядел как пораженный воин. Он поднял мокрое смуглое лицо.
— Что я знаю?
— Хочу, чтоб ты знал, от меня все узнал. Отпразднуем вашу свадьбу. А? Мы с Андреем теперь. Решили попробовать. Дать шанс тому, что долгие годы холили и лелеяли. — ей хотелось кричать на весь мир, что все так несправедливо! — он приходит ко мне по ночам, в ту самую квартиру! Он целует меня. Он любит!
5
Он посмотрел своим наглым черным взглядом. Оскалился. Как раньше. Когда был чужим. Точно так же.
— Это хорошо. Это правильно, Элли. Люби его. Так же сильно, как я люблю тебя. Сможешь? — острое лезвие по самому сердцу. Кажется, сейчас кровь хлынет во все стороны. Не таких слов она ждала от него. Не таких!
— О! Твое понимание любви слишком непостижимо для меня. Ты холодный. Как Ледовитый океан. Такой же непостижимый, но убийственно ледяной. С Андреем я сгораю. От тепла и ласки. — втянула его аромат носом. И промолчала о том, что Андрей лишь попытка любить. Имитация того, что так жаждет. — Ты хоть понимаешь, что я не могу без тебя. — нельзя говорить это вслух. Нельзя. Но внутри эта мысль как раненая птица разбивается в кровь и бьется.
— Ты уже признавалась мне в любви. — поднял ее лицо так, чтобы глубже утонуть в глубине ее изумрудного взгляда. Слезы сделали ее глаза прозрачными и чистыми, с оттенком небесного рассвета. Элина даже испугалась своих собственных эмоций. Отвел пальцами влажные волосы, за ушко.
— Я этого не помню. Не помню. — оттолкнула, отошла немного в сторону. — ты заставляешь меня задыхаться!
— Ты не понимаешь, Элли? Твой выбор уже давно сделан! С тех самых пор, как ты села в мою машину, на университетской парковке. Ты уже тогда сделала выбор! Когда, примчалась на тот бой! И тогда уже сделала выбор! Когда меня сделала своим первым! Ты, Элли! Ты уже знала, что я тот, кто тебе нужен! И да, признавалась мне в любви. В ту самую ночь, когда сбежала во время боя!
Элина развернулась и направилась в густые заросли леса. Но он ее поймал. Обнял сзади за талию. Притянул. Спиной ударилась в его стальную грудь.
— А ты, Дим? Ты его сделал? Тогда, когда бил морду мужику в баре, за меня? Или когда трахал ту телку возле моего дома? А может, твой выбор сделан, когда ты Алину имел? Женился и ребенка ей подарил. Все вокруг без ума от Димы! Кто из них побудил тебя решить, что я твоя? А точно! На повестке дня — Дима Соболев влюбился! И оп-пачки! Фокус! Женился на другой! Какой чудесный выход из сложной ситуации. Фу-ух! Можно легко дышать. Теперь Димочка сам себе хозяин. И никто не посмеет претендовать на это сокровище. Ведь, его новоявленная женушка глаза выколет любой! Он по-прежнему может гулять, как кобелина бездомный!
— Ты моя. Давно. И навсегда. Ты учишь меня, а я тебя! Ты тоже была не только со мной. Ты, Элли, изо всех сил пытаешься понять мою сущность. С Андрюхой ты так же была из-за меня. На зло! На то чтобы меня лишить опоры! Только мне плевать! Потому что так, как со мной тебе не будет ни с кем! Вижу это сейчас, в твоих глазах. Один взгляд! И все! Разбежавшись, прыгну со скалы?! Да! Блять! Прыгну! Если так будет лучше, прыгну! Без тебя не смогу. — ему, как и ей необходима тонкая нить. Та самая, что будет держать на поверхности. Над пропастью. Над собственной разрухой.
