- Скажите, товарищ Никитин, а вы со своим вертолетом примете участие июле? - спросил меня Сталин, пригласив побеседовать в присутствии Василевского.

- Как прикажете, товарищ Сталин. По согласованию с нашим руководством "там", мы с лейтенантом Усатовой в вашем распоряжении.

- Как вы видите применение вашей машины?

- Ночью. Днем покоя немцам не дадут Ми-8 и штурмовая авиация, а мы их побеспокоим ночью. Тем более, что у нас "ночная" модификация. Т.е. все технические ресурсы для ночного обнаружения скоплений танков противника у нас есть.

- Есть что-то, что может помешать вам со стороны немцев?

- Да. Наличие в тылу врага такого же вертолета, как тот, на котором я был здесь в 41 году.

- Товарищ Берия знает о существовании этого вертолета?

- Так точно!

- Что мешает его нейтрализовать?

- То что он со 2 декабря себя никак не проявлял. Мы не знаем район его расположения. Но надеемся в феврале подловить.

- Почему именно в феврале?

- Гитлер соберется в Запорожье. Десятов, т.е. пилот той машины, спит и видит его убить. У нас есть его записка с угрозой.

- Нельзя допустить убийства Гитлера. Вы справитесь с его охраной, товарищ Никитин?

- Мы приложим все усилия. Дата полета Гитлера и его маршрут нам известны. Сопроводим от начала до конца и, если потребуется, то и обратно.

- Это хорошо, товарищ Никитин! Я очень рассчитываю на вас, что вы не допустите убийства Гитлера раньше времени.

***

А через два дня немцы предприняли массированный ночной налет на Москву. Огромное количество самолетов. И нас с Олей подняли в воздух.

Мы задолго предполагали, что когда-то, да придется отражать подобный налет и по моему заказу на консолях машины "наши" заранее подвесили управляемые осколочно-фугасные ракеты, достаточные для уничтожения любой авиатехники этого времени. Плюс полный боезапас 30 миллиметровых пушек. "Гермесы" были сняты, заранее, разумеется, и оставались в ангаре - здесь это оружие пока что было чрезмерным.

Немецкую армаду бомберов мы увидели на радаре за положенные 100 километров. Компьютер насчитал 164 цели.

- "Гнездо", "Гнездо"! Я "Ворона". Ожидаю встречу с гостями числом один-шесть-четыре. Идут на 3500-4500 метров.

- Понял тебя, "Ворона". Работай. "Маленькие" за тобой сзади.

Истребители действительно поднялись в воздух, но выстраивались во вторую линию обороны. И поднялись только те, чьи пилоты имели опыт ночных полетов.

- Оля, задай ракетам автораспределение целей.

- Задаю... Готово! Цели распределены!

Это значило, что восемьдесят немецких самолетов, т.е. по числу ракет в пусковых контейнерах на четырех консолях, будут сбиты сразу.

- "Гнездо", "Гнездо"! Я "Ворона"! Мне до рандеву двадцать пять километров. Как сойдемся на четыре пятьсот начну отстрел.

- Принял...

Я держал высоту 4 километра. Выше подскочить уже не мог, но отработать ракетами и пушками на пару километров вверх мог вполне.

- Оля! За километр до пуска вруби им "Страну огромную" на всю мощь! Только наших не глуши. Ну, ты знаешь...

- Есть "Страну" на полную за километр.

И вот... До первой волны немцев пять пятьсот и тут же их эфир "умер" напрочь забитый нашей самой главной песней этой войны. Догадываюсь, какой ужас испытали те, кто знал или слышал от своих камрадов про то, что бывает когда весь эфир забивается этой песней.

- Четыре пятьсот! Оля, огонь!!!

И черное небо вокруг нас вспыхнуло пусками восьмидесяти ракет, стартовавших по четыре каждые четверть секунды. Двадцать секунд на все!!!

Через несколько секунд первые ракеты достигли своих целей и в небе начался ад!!! Сравнить его можно было только с салютом в честь Победы! Хотя, по большому счету, это была не совсем победа, а избиение тех, кто ничего не мог нам противопоставить. Вообще ничего! Первая волна немецких бомберов перестала существовать.

- Ну ты, мля, и накаркал "Ворона"... Даже отсюда видно...

- Ты, главное, не нервничай "Гнездо". Мне в тебя еще возвращаться... - улыбнулся я в ответ

Но ничего еще не закончилось. Немцы дураками не были и явно сразу поняли, что в этот раз прорыва точно не будет. Еще бы - практически половина всей армады перестала существовать в течение полуминуты и это только первая волна. Вторая все это видела. И песня еще эта.. О ней камрад Курт (Ганс, Фриц, Олаф, Рудольф - нужное подчеркнуть) говорил. И вторая волна стала избавляться от бомб, бросая их куда-то в лес, и начала разворот обратно. Дать им уйти не хотелось. Хотя бы части...

- Оля! Выцеливай пушками. По пять снарядов на цель.

- Есть по пять!

И "Мишка" начал лупасить короткими очередями. И снова то тут, то там вспыхивали искры попаданий. И снова вниз потянулись огненные факелы.

В конечном итоге развалено было 107 машин. Остальные удрали совершенно нестройно, что исключило для нас с Олей нормальную погоню. К тому же немцы облегчились, сбросив бомбы и уходили на максимальной скорости, которая была больше нашей. Их могли бы догнать истребители, но много им приземлить немцев не получится. Ночной бой вслепую без толкового наведения это не то, что приносит значимый результат, а взаимодействие по наведению ночью мы не отрабатывали. А когда? Это отдельная целая наука и ни я, ни Оля спецами в ней не были. Сами пострелять - без проблем. А навести кого - только в общем.

- "Гнездо", "Гнездо"! Я "Ворона". Преследование прекращаю, нет технической возможности. Возвращаюсь на базу.

- "Ворона"... А ты сколько приземлил-то убивец?

- Сто семь...

- Пи%#шь!!!

- Ни разу! Проверяйте сами, тащ... эээ... "Гнездо"...

Глава 13. Нейтрализация Десятова... Нейтрализация?

Десятов не пропал, нет. Он действительно выжидал когда наступит 10 февраля 1943 года. Именно в этот день Гитлер вылетит в Запорожье. Десятов, однако, не знал из Винницы, т.е. из "Вервольфа" вылетит фюрер, или из Растенбурга, где находился другой и более знаменитый в истории комплекс под названием "Вольфшанце". Как ни крути, а маршруты оттуда и отсюда были разные. Метаться между ними? Топлива баки вмещают всего-то на 450 километров и заправка своими единственными собственными силами это не один час, даже при наличии ручной помпы. Поэтому Десятов не стал мудрить и перебрался на базу близ Запорожья устроенную еще в начале 1941 года силами Шахурина. Уж как ее устроителям удалось сохранить секретность и скрытность, но у них получилось и местные особого внимания к базе не проявляли. Что-то говорили про каких-то историков, раскапывающих какую-то стоянку древних людей, но практичным селянам это было не интересно. Да и довольно удаленно то место было от ближайших сел, ездить туда неудобно. Вот и незачем.

А перебрался Десятов сюда чтобы подловить Гитлера буквально в пятидесяти километрах от аэродрома, на который он должен будет прилететь - все тот же аэродром, при которых находились знаменитые авиационные казармы. Удобна эта точка была и тем, что подловить фюрера можно было не только при прибытии, но и при скором его отлете на следующий день 11 февраля, когда напуганный прорывом советских танков к городу Гитлер спешно покинет Запорожье [1].