Обвешанный двумя рюкзаками и двумя ружьями, Данил подходил к пропускному пункту под башней. За последние недели он здесь примелькался и уже знал практически всех охранников, как и они знали его. Больных на голову поисковиков, кто ходил пешком под дождём, не было. Ну кроме Данилы конечно же, который ходил каждый день.

– А, Данил, смотрю, удача улыбнулась. Рюкзак набит, да ещё огнестрел подобрал.

– Да, сегодня удачно.

Понимая намёки, Данил полез в карман оплатить пошлину. И так его пропускали последнее время бесплатно. Брать с него было нечего.

Увидав, что Данил достаёт из кармана кожаный кошель, охранник сразу запротестовал:

– Ты чего, не нужно, потом как-нибудь отдашь, погода наладится, обязательно разбогатеешь.

Данил как снял этот кошель с пояса сухаря, так даже туда не заглядывал. С ним столько событий произошло, что содержимое кошеля для него было не самым интересным. Особенно когда по карманам распихано тридцать полновесных золотых монет.

Завязки на этом кошеле какие-то хитрые, не сразу разберёшься. Да ещё один из рюкзаков висел спереди, что ограничивало свободу действия. Поэтому с завязками пришлось побороться.

– Да нет серьёзно, – вновь начал охранник. – Если кто узнает, что я с тебя пошлину содрал, меня засмеют потом.

А вот это было обидно. Да ещё неизвестно что в кошеле, сейчас развяжет, а там медь одна, или, что хуже, железные или цинковые монеты. Вот тогда точно позор будет, так глядишь вместо взимания пошлины охранники ему как бедному студенту скидываться начнут. Наконец-то завязки поддались, и Данил высыпал на руку мелкие, будто тыквенные семечки, монеты. Конечно, с местными кругляками эти семечки не сравнятся в размере. Но по весу серебро, оно и в Африке серебро. Данил насыпал почти целую горсть. Если на местные переводить, монет шесть, ну не шесть, так пять точно будет.

– Держи, считай, тот самый день настал, и я разбогател.

Данил пафосно подкинул кошель, в котором ещё оставалось три четверти содержимого.

– Забери хотя бы половину. Сейчас ливни пойдут, вообще из города не выйдешь.

Охранник думал, что всё богатства Данилы этот кошель. Данил не стал его переубеждать, а наоборот сильнее потряс кошельком.

– Да нет, тут есть немного, да ружьё нашёл, это ещё монет десять выручить можно.

– Да брось, это мелкашка, кому она нужна. Может, ружьё и хорошее, да только сам же знаешь патроны к ней не найдешь.

Ну тут охранник был прав, с патронами тут беда.

Только вот стоять болтать с охранником и разговаривать о жизни было бы хорошо, если не вес двух рюкзаков. Позвоночник просил пощады, поэтому Данил распрощался и зашагал по мощёной дороге уже в ставший родным город.

Данил вспомнил, как попал в этот город, да и вообще на эту планету. Во всём виновато его любопытство. Жил он себе и жил, снимал квартиру, работал механиком. И вот его заинтересовало одно место на карте, с надписью «переправа», вот он и переправился. Теперь идёт здесь вывоженный в грязи, под непрекращающимся дождём. Ему доступны сакральные знания. Только что толку? Всегда стремился познать тайные знания, и вот они открылись. А ничего не изменилось. Ими не поделишься, в монету не переведёшь.

В этот изолированный мир-песочницу попадают либо инфицированные, либо с «подозрительной активностью». Вот он и попал сюда из-за каких-то воспоминаний. И это всё ерунда, но так как его «подозрительная активность» была в прошлой жизни, он на время лишился права на перерождение. Вот сейчас получается, он прошёл испытание и в буквальном смысле заработал билет в другую жизнь и право на перерождение. Правда ему дали выбор: остаться тут и продолжить искать приключение на пятую точку, либо дождаться рейса с соседней планеты и улететь туда в скучную размеренную жизнь.

Да он сейчас, будто на перекрёстке: либо идти старой дорогой через грязь, ночёвки в степи, либо размеренная скучная жизнь какого-нибудь рабочего, где дни похожи один на другой. И денег хватает ровно от зарплаты до зарплаты. И что же Данил выберет? Ищите дураков тут оставаться, даже личная просьба Перепута не остановит. Тем более он зайдёт перед отлётом и выскажет, что думает по этому поводу, компетентным людям, так что формально он просьбу Перепута выполнит.

По пути даже хотелось выкинуть ненавистные рюкзаки. Зачем они ему там? Останавливало то, что рюкзаки с содержимым можно продать. А серебро там очень понадобится. Поэтому приходилось терпеть ноющую боль в спине и ускорять шаг, чтобы быстрее разгрузить спину.

Данил как обычно успокаивал себя: дойду до угла и скину рюкзаки – отдохну. Дойдя до угла, скидывать рюкзаки кроме как в лужи было некуда. Поэтому принималось решение дойти до вон того камня, и если совсем невмочь будет, то обязательно на него рюкзаки скинет и отдохнет. Дойдя до камня, казалось сил ещё много, сейчас отдохнёт, только хуже будет, поэтому шёл дальше. Как только проходил камень, рюкзаки с каждым пройденным метром становились тяжелее на килограмм. Но поздно камень уже пройден, значит, вновь до поворота. А тут вон уже и квартал.

Осмотревшись по сторонам и убедившись, что никто не видит, Данил просунул руку под ворота и, нащупав конец верёвки, потянул за него. Ну не было денег на замки с ключами, поэтому пришлось сделать самодельный запор. С верёвочкой в тайном месте.

Калитка в воротах открылась, вот он и дома. Во дворе никого. Лишь шум в квартире Лафины и запах готовящейся еды.

Данил остановился и принюхался, помимо запаха еды пахнуло чем-то знакомым и не очень приятным. Правда запах был мимолётным. Данил лишь слегка насторожился. Но дальше его отвлекла вышедшая из своей квартиры Карина с Окимом.

– О! Удачно сходил. Поздравляем!

Конечно, от глаза Карины не утаишь лишнюю поклажу.

– Сейчас. – Данил, прыгая, скинул один за одним рюкзаки. – Думал не допру.

– Что там интересное есть?

– Не знаю, – на автомате ответил Данил и сразу осёкся, ведь очень подозрительно смотрится, когда даже не заглядывал в трофеи. Поэтому пришлось поправиться: – В рюкзаке сверху посмотрел, всё не вытряхивал, лужи кругом.

Данил достал из кармана самодельный ключ, собранный из двух проволок толстого сечения. Натянул на себя дверь и, вставив в маленькое отверстие, начал пытаться открыть свою квартиру, подцепив крючком набитые гвоздики на задвижке. На удивление сегодня ему легко удалось. Обычно он дольше возился.

– Пойдём посмотрим, что там, – пригласил он Карину с Окимом, зная, что любопытная Карина так и так напросится. В этот момент со стороны улицы послышался шорох подъезжающей машины.

– Вот только этого не хватало.

В ворота начали стучать.

– Оким, открой.

А Данил, быстро скинув обувь, занёс рюкзаки и ружья домой. А также бегом кинулся к нише с аккумулятором. И судорожно начал ощупывать руками внутренние стенки. Есть полочка! Данил тут же хотел скинуть туда все тридцать золотых монет. Как он себя не успокаивал, получалось судорожно: то рука за карман цеплялась, то до внутреннего кармана через плащ не доберётся. Не успевает.

А по крыльцу уже шаги. Данил прикрыл дверцу и подскочил к раковине с краном, будто он пьёт воду. Нет, так не пойдёт. Следы грязи на полу от мокрого плаща выдают, будто он специально бегом к этой нише бежал. Он тут же скинул плащ на то место, где стоял на четвереньках и пытался прятать деньги, вот теперь можно и к крану. Смотрится всё естественно: пришёл, скинул плащ и пьёт воду.

В квартиру вошли без спросу, судя по шагам, четверо. Данил обернулся, вытирая лицо. Щёголь с двумя помощниками, затянутыми в черную портупею и с револьверами на боках. А позади Оким и Карина. Правда шагов последней было не слышно.

– Чем обязан? – спросил Данил, соображая, что это еще за НКВД.

– Вас приглашают в канцелярию.

– Хорошо, приду. Приведу только себя в порядок.