В другой части зала пол был устлан мягкими матами. На них дюжина мальчишек лет семи-десяти занималась каким-то боевым единоборством. Разбившись на пары, они поочередно отрабатывали удары руками. Я еще не слишком хорошо разбирался в боевых искусствах Изначального мира, чтобы с первого взгляда идентифицировать стиль. Тренировал мальчишек крепко сложенный мужчина лет сорока. Он внимательно следил за учениками, время от времени поправляя их движения.
Спортивный зал был тупиком, его задняя стена являлась стеной подвала, и несколько узких застекленных и зарешеченных окошек выходили на другую сторону дома. Поэтому я вернулся обратно в прихожую и направил магические чувства в правую дверь. За ней находилась комната, посередине которой стоял стол, а к стенам были приставлены стулья. Еще на стенах были развешаны нарисованные от руки плакаты, на которых были изображены своеобразные «наглядные пособия» для единоборцев: человеческое и боблинское тела в разрезе со всеми внутренними органами, тела с указанием болевых точек, фигуры в боевых стойках, последовательности движений рук и ног при ударах и защитах. Несомненно, в этой комнате юные ученики приобретали теоретические знания по боевым искусствам. Сейчас тут никого не было, хотя свет горел. Я увидел дверь на противоположном конце комнаты и, своим магическим видением переместившись прямо над столом, проник в следующее помещение.
В этой комнате было довольно тесно. Здесь также стоял стол, но он был небольшой и круглый. Стулья были придвинуты к нему. Одну стену до самого потолка занимал стеллаж, на котором были расставлены книги, разложены папки с какими-то документами, свернутые в рулоны карты, чертежи. На полках стеллажа стояли также радиоприемник, телевизор, телефон и старенький, но вполне рабочий компьютер. К другой стене был приставлен длинный диван. На диване сидел пожилой полноватый человек с круглым красным лицом и смотрел по телевизору новости. Еще в комнате стоял большой холодильник. Он был старый, но все еще исправно работал. Должно быть, кто-то из организаторов клуба принес его из дома. Рядом с холодильником располагалась раковина с краном. Трубы горячей, холодной воды и канализации были подключены к домовым коммуникациям, проходившим в подвале прямо за стеной комнаты.
Самое интересное заключалось в том, что за холодильником я обнаружил еще одну дверь, тайную, сливавшуюся с фанерной обшивкой комнаты. Открыть ее можно было, только отодвинув тяжелый холодильник. За дверью не было обустроенных помещений, она вела в «дикую» часть подвала, причем с той стороны ее скрывали канализационные и водопроводные трубы. Пробравшись мимо труб, можно было покинуть подвал через вентиляционное окно. Окно закрывала металлическая (теллургическая) решетка, но цельной она казалась только снаружи дома. Изнутри подвала было видно, что решетка поворачивается на петлях и запирается засовом.
Я понял, что со мной по телефону разговаривали из дальней комнаты клуба, возможно, этот самый человек, сидевший на диване и смотревший телевизор. И через этот компьютер он меня проверял по базам данных. Пожилой человек совершенно не был похож на хакера или компьютерного гения. Скорее всего, он, как полагалось связному, просто выполнял стандартную процедуру проверки, пользуясь готовыми программами. Следовательно, были и те, кто подготовил внешне простой и непритязательный клуб «Восход» для первичной проверки вербуемых сторонников в организацию бывших военных. Впрочем, я и ранее предполагал, что не сразу попаду на встречу с высшим руководством, которое посвятит меня во все свои планы. Если я объявился, как простой парень с улицы, то путь к руководству организации должен быть многоступенчатым, длительным и сложным.
Осмотр всех помещений подвала по времени занял у меня несколько шагов. Рекогносцировка показала, что спортивный клуб «Восход» используется только для маскировки, а на самом деле подвал предназначен для тайных собраний небольшого количества участников. Хотя даже обучение мальчишек боевым искусствам могло быть частью глобального плана общества бывших военных. Не зря же все дети и взрослые в клубе принадлежали к человеческой расе. Я готов был поспорить, что в клуб не принимают ни одного боблина.
Покидая клуб, я заметил, что входная дверь, открываясь, замыкает контакты, отчего во всех помещениях над дверями вспыхивают маленькие красные лампочки. Это надо было запомнить! Я прошел мимо дома, в подвале которого был устроен клуб, потом обошел следующий дом и направился обратно. Я размышлял о том, где мне лучше устроиться, чтобы понаблюдать за людьми, которые будут прибывать в клуб к шести часам. Можно было занять какую-нибудь квартиру над подвалом и вести из нее слежку с помощью магии. Или же следовало остаться на улице? Но сидеть полтора часа на лавочке возле дома в оболочке невидимости было просто-напросто скучно.
Мои сомнения разрешила легковая машина, остановившаяся возле входа в клуб. Из нее вышли два человека чуть старше среднего возраста и уверенно, что свидетельствовало о неоднократном их посещении этого места, вошли в дверь. Эти двое так прямо держали спины, так четко «печатали шаг» при ходьбе, так делали «отмашку» руками, что у меня не возникло сомнений: они — бывшие военные.
Я немедленно обследовал все квартиры на первом этаже дома над клубом. Сразу две из них пока были пусты, и я выбрал ту, которая казалась, что называется, «поприличнее». Я все время оставался невидимым для простых смертных, так что мне не составило особого труда войти в подъезд и, сместив детали замка, проникнуть в пустующую квартиру. При этом, как я не торопился настроиться на разговор вошедших в клуб людей, я не забыл с помощью магии удалить снег и уличную грязь со своей обуви, чтобы не оставить в квартире ни малейших следов своего пребывания.
Впрочем, я мог и не спешить. Вошедшие в клуб люди, скинув верхнюю одежду в дальней комнате с холодильником, остались в спортивных костюмах. Они прошли в спортзал с тренажерами и занялись подниманием тяжестей. При этом они перебросились с дежурным у телефона, с тренером и с молодым «качком» лишь короткими приветствиями, как с давнишними знакомыми.
