Устройство подземного вокзала, названного Класусом Развязкой-семнадцать, конструкцию трехколесных машин и перевозимые ими грузы я рассмотрел в то время, когда мы шли от подъемника к ближайшему пандусу. По нему мы поднялись на второй ярус, а затем по каменной лестнице — на третий. Класус и Снаватта шли впереди, а я и Браспаста — в трех шагах за ними.

На нас, равно как и на приехавших вместе с нами людей и пушистиков, никто не обращал внимания. Водители машин были заняты выбором оптимального маршрута по колеям-направляющим и тем, чтобы их пути не пересеклись с другими машинами. Грузчики на нижнем ярусе не отвлекались от тяжелой работы. На третьем ярусе людей было немного. В основном, это были или торопящиеся на погрузку-разгрузку бригады рабочих, или уходившие на отдых уставшие труженики.

Дождавшись, когда рядом с нами в пределах слышимости не оказалось ни одного живого существа (кроме Класуса и Снаватты), я спросил у Браспасты:

— Почему тут нет Блюстителей?

Она усмехнулась:

— Ты думаешь, что под властью религионеров люди относятся к делу более ответственно? Охранники государства и собственности здесь такие же ленивые, как в Изначальном мире, в Мире Магии или на Земле. Блюстителям достаточно того, что они взимают плату с владельцев грузов. А заниматься постоянным патрулированием, ловить преступников — все это для них слишком хлопотно, да и опасно.

Пешеходный тоннель привел нас к длинному эскалатору. Он двигался со скоростью вдвое большей, чем в московском метро или в муравской подземке. Мы с Браспастой запрыгнули на ступени следом за Класусом и Снаваттой.

Эскалатор поднял нас метров на двести и доставил в следующую пещеру. Хотя пещерой назвать это подземное пространство уже было нельзя. Мы оказались в светлом зале правильной прямоугольной формы. Стены, пол и потолок, в отличие от грубо вырубленных нижних уровней, покрывали полированные каменные плиты с красивыми муаровыми узорами. С потолка свисали литые металлические люстры, украшенные большими гранеными кристаллами. В зале стояли скамейки, а у дальней стены я увидел закусочную и витрину с одеждой.

Я понял, что мы оказались на современной станции подземного транспорта. Его принцип действия остался таким же, как и у старинных подъемников, изменения коснулись только внешнего вида и удобства. В стенах зала находились прямоугольные ниши, но, в отличие от грубо отесанных древних шахт, они были облицованы такими же каменными плитами, как и весь зал. Современные  подъемники походили на большие кабины колеса обозрения. Они имели сплошные стены, пол и потолок. Тянувшие их цепи и направляющие колеса были вынесены за пределы пассажирской зоны и скрыты под кожухами. Внутри вдоль стен были установлены скамейки, похожие на сидения в метро. Только входы в кабины-подъемники, как и у предшественников, оставались постоянно открытыми.

На стенах между нишами были развешаны плакаты. Слова, напечатанные крупными темно-синими буквами на бледно-розовом фоне, гласили: «Стоять в кабине подъемника во время движения — преступление перед Богом!» По-видимому, это напоминание-угроза религионеров относилось к правилам поведения внутри кабин.

Посмотрев повнимательнее в сторону закусочной, я обнаружил плакаты другого содержания: «Чревоугодие и получение удовольствия от вкушения пищи — преступление перед Богом!» «Чем меньше ты ешь — тем меньше твое преступление перед Богом!»

Немногочисленные люди выходили из одних кабин и пересаживались в другие. Несколько человек стояло возле закусочной и сидело на скамейках.

Сойдя с эскалатора, Класус и Снаватта, спокойным шагом, словно каждый день ходили этой дорогой, направились к одной из ниш.

В этот момент в соседней нише остановилась кабина, и из нее на станцию вышли три человека в серо-малиновой форме Блюстителей. В руках они держали палки длиной примерно в метр. По рассказам Браспасты и ее родителей я знал, что эти палки являлись одним из видов вооружения Блюстителей. Они использовались в качестве дубинок, но в то же время при нажатии на кнопку в рукоятке из конца палки высовывался отравленный шип с парализующим ядом. К счастью, нам, магам по крови, этот яд не причинял никакого вреда, а вот обычного человека или пушистика обездвиживал за несколько секунд. Для приведения в чувство необходимо было вводить противоядие, в противном случае человек или пушистик умирал через двое-трое суток.

Увидев Блюстителей, я на доли секунды замер. Но Класус и Снаватта, не останавливаясь и не глядя по сторонам, спокойно продолжали идти к намеченной нише. Браспаста тоже не сбилась с размеренного шага. Я мысленно отругал себя за то, что мое колебание могло привлечь к нам внимание. Браспаста опередила меня на шаг, но я незамедлительно ее догнал.

Блюстители стояли на месте и, казалось, не слишком внимательно оглядывали зал. На нас их взгляды задержались не дольше, чем на других людях. Мы остановились возле нужной нам ниши. Блюстители оказались сбоку от нас, и краем глаза я мог следить за ними. Ожидание кабины казалось бесконечным. Вдруг, не говоря друг другу ни слова, Блюстители направились в нашу сторону. Я уже приготовился к тому, что кто-нибудь из них ткнет отравленным шипом мне в спину, но Блюстители всего лишь прошли позади нас, направляясь к закусочной.

В нише остановилась кабина. Она была пуста, и мы быстро вошли внутрь. На стене кабины возле входа я увидел прямоугольный щит с множеством маленьких кнопок. Разноцветные ломаные линии соединяли группы кнопок, и возле каждой кнопки имелась поясняющая надпись. Я сразу догадался, что это план подземных путей и одновременно механизм для задания маршрута кабине.

Пока Снаватта, Браспаста и я рассаживались на скамейках вдоль стен, Класус нажал нужную кнопку в верхней части щита. Когда он убрал палец, кнопка осталась утопленной. Кабина тронулась в путь. Класус тоже устроился на скамейке.

— Еще немного, и мы ступим на улицы Домината, — обратилась ко мне Браспаста.

— Давно бы уж, — проворчал я. — Уже пошел второй час, как мы прошли через дверь, а конца дороги не видно.