– Тебе сегодня понадобится моя помощь – то ли спросил, то ли сказал, появившись из темноты Миша.
– Блин, испугал. Что крадешься? Ты знаешь, чем я занимаюсь? Не испугаешься покойников отмаливать… «Вий» Гоголя читал? Такое часто встречается на моей работе. Пыталась испугать навязчивого соседа девочка. Но тот был непреклонен:
– И не такое видел- справлюсь.
– У старой церкви в шесть вечера, да не напугай там никого, как сейчас, я имею ввиду мертвецов… Ууууу
Мальчик странно улыбнулся и посмотрел в след Стеши. Что-то сегодня случится…
*** Этим вечером все сразу пошло не так. Бабушка приболела, поэтому Стеше пришлось идти одной. Ночь была особенно тихой и темной, ни одной звездочки, только луна моргала своим мутным глазом, наблюдая за глупой и монотонной жизнью и смертью маленьких людишек, смотрела, как сквозь снег и сугробы, через кресты и могилки пробирается темная фигура к одинокой деревенской церквушке. И никто не поможет, никто не спасет в эту гибельную ночь маленькую неопытную девочку, что собирается биться не на жизнь, а на смерть с тем … Впрочем, пока рано говорить об этом. Просто посмотрим в тусклое церковное окошко.
Стеша спокойно, со знанием дела, зажгла все свечи, подлила масло в лампадки. Гроб молчаливо дожидался своей очереди, он будто притаился, выслеживая свою добычу и ждал. Ждала и Стеша полночи, именно тогда и начиналась ее основная работа – отчитывание мертвецов –это путь в новый мир, невидимый человеческому глазу, неведомому и часто опасному. Девочка приготовила покойника к вечному сну, сложив его руки на груди и вложив в них специальные молитвы, положила крестик и иконку, развернулась, чтобы уйти, но холодная рука не выпускала ее пальцы с иконками, будто в тиски зажал ее пальцы ледяной страх, она повернулась и увидела, как один глаз мертвеца начинал медленно открываться, сваливая пятирублевую монетку с века. «Сердце должно оставаться спокойным, чтобы не произошло,» – только вера и молитвы выручали их с бабушкой в трудных ситуациях, если так можно было назвать то, что сейчас происходило. Злой холодный взгляд одного глаза следил, не мигая, за Стешей. Она медленно сжала крест в ледяных руках трупа и начала вычитывать:
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, огради мя святыми Твоими Ангелами и молитвами Все пречистая Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, силою Честнаго и Животворящего Креста, святаго Архистратига Божия Михаила…»
Уже оба глаза с жуткой ненавистью смотрели на читающую девочку, а сердце ее начинало заволакивать черной тьмой и болью, чернота со всех сторон накинулась на беззащитное существо и начинала жевать беззубыми челюстями испуганную душу ребенка, поглощая ее все больше и глубже утаскивая в свое чрево живой огонек духовного сознания Стеши. Она не могла дышать, думать, все ее тело сковала дикая боль, сознание почти оставило ее (а значит-смерть), поэтому она продолжала бороться и шептать: « … святаго Архистратига Божия Михаила и прочих небесных сил бесплотных…» Сквозь уходящее сознание она почувствовала, как ее взяли на руки, спрятали в своих объятиях, как вместе с ней кто-то читает: « … святаго Архистратига Божия Михаила и прочих небесных сил бесплотных, святого пророка и Предтечи Крестителя Господня Иоанна, святаго Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова, священномученика Киприана и мученицы Иустины, святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских чудотворца, Святителя Льва, епископа Катанского, святителя Иоасафа Белгородскаго, святителя Митрофана Воронежскаго, преподобнаго Серафима Саровскаго чудотворца, святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, святых и праведных Богоотец Иоакима и Анны и всех святых Твоих, помоги мне, недостойным рабам Твоим, избави ны от всех навет вражих, от всякого зла, колдовства, волшебства, чародейства и от лукавых человек, да не возмогнут они причинить нам никакого зла.»
Стеша почти ничего не видела, голова гудела и кружилась, тело покрыла испарина, но она еще была жива и слышала:
– Что? Поцелуй Ангела? Не слишком ли велика плата за спасение девчонки? Если ты ее сейчас поцелуешь, то останешься прикован к ней любовью на всю жизнь. Зачем тебе это? Она умрет рано или поздно, а ты будешь любить вечно. Любовь – это проклятие любого ангела: светлого и темного!
Стеша уже ничего не видела, голова гудела от боли и кружилась, тело покрыла испарина, ее тошнило… Вдруг свет, теплый и мощный он ворвался в ее тело и стал освобождать дух, душу, и сознание потихоньку возвращалось, а с ним и вкус поцелуя.
«Мой спасительный поцелуй. Кто ты?» – изо всех сил Стеша пыталась открыть глаза, но веки, как свинцовые ставни не поддавались, слишком много сил она потратила сегодня. Сознание померкло и унесло ее в мягкий спасительный сон, что способен восстановить, но только тело человека.
– Стеша, нет…. Кто из двух братьев поцеловал ее? Кто среди них архангел…– слышала она возмущенные вопросы, а ее волновало другое – кто демон? Как он успел проскочить раньше ее в церковь и наложить заклятие на мертвеца, что чуть не унесло ее жизнь. Кто из них Иуда?
*** Аллея могучих дубов раскинулась до самого пруда, а дорога по склону оврага вела к небольшому домику Стеши и ее бабушки. Улицу так и назвали «Поддубной». Красиво здесь было всегда: зимой, когда могучие великаны пытались закрыть небо руками-граблями со снежными перламутровыми варежками снега, летом-когда зеленый океан листвы укутывал маленький домик и казалось, что он лежит в объятьях деревьев гигантов, а уж осень – это просто разноцветная сказка, что забрасывала все дороги маленькими желудями, раскрашивала могучими кучками золотистой листвы, а дом казался «словно теремом расписным». Весной же Стеше становилось особенно радостно, когда стаи птичек шуршали крылышками подбирая прошлогодние семена, а на проталинах снега сквозь старую мокрую листву пробивались нежные подснежники или боязливые фиалки. И тогда что-то трепетно-тревожное просыпалось в душе девочки – хотелось петь, танцевать и улететь, обнимая все вокруг, как ветер землю, далеко и высоко воспарить над этим бренным миром, насладиться видом и замереть…
Тогда Стеша забиралась на старую огромную колокольню, пряталась в ветхой старой нише, чтобы ее никто не нашел, тихо подставляла солнышку свои белые щечки и мечтала. Она размышляла о том, о чем фантазируют девочки в ее возрасте? О…
– Опять стоишь здесь! У меня ощущение, что ты следишь за мной! –сказала, увидев Диму, Стеша, -Ты хочешь, чтобы твои поклонницы разорвали меня на части, сосед. Я хотела здесь побыть одна-насладиться одиночеством?
– Ой, принцесса, насладиться покоем у тебя не получится, ведь старая колокольня притягивает души мертвецов, а ты перешла им дорожку ни единожды, поэтому разрешите постоять с вами рядышком, тогда, может быть, нас никто не увидит здесь – прошептал он почти с издевкой – или ты отшиваешь меня из-за брата?
Только Стеша собиралась жестко отшить прилипалу, как послышались топот и смех от поднимающейся на колокольню группы школьников. Сюда они ходили на «посвящение смелых». Нужно было перепрыгнуть с одной балки на другую, чтобы доказать свою принадлежность к избранным школы. Однако, сегодня на посвящение они вели робкого неуклюжего толстячка, так похожего на маменькина сыночка или зубрилу.
– Проучить или посмеяться ведут мальчишку, – Дима прошептал, пролезая в нишу к Стеше и придавив своими мускулами тоненькую девушку.
– Я убью тебя, уйди отсюда- пыталась выдавить его незаметно соседка по неволе
– Нет, ты все же хочешь официальной огласки наших отношений – он это сказал, глядя ей прямо в глаза и плотнее прижимая к себе: Кажется, мои мечты сбываются.» Его дыхание стало прерывистым, грудь значительно увеличилась, из-за чего в маленькой нише стало катастрофически мало места. Стеша почти задыхалась, перед глазами начинали расплываться круги, только Дима приближался все ближе. Его глаза становились как огромные озера, а в глубокой заводи можно было захлебнуться или увидеть что-то…в полуобморочном состоянии Стеша вдруг стала различать белесую тень женщины-призрака, что металась и беззвучно молила о помощи. Девочка всмотрелась и прочитала по ее губам: «Помоги, помоги моему сыну, спаси его!» Школьники уже были на крыше колокольни, все одолели прыжок через дырявые балки, смех и крики подтолкнули нашего неуклюжего новичка к прыжку. Стеша услышала топот, треск и шум падения. Будто на замедленной съемке проматывались кадр за кадром этого весеннего вечера. Мальчик летел вниз, падал, ударяясь о хлипкие балки. Стеши было некогда думать: успеет ли… , сможет ли… удержит ли…? Просто перед глазами стояли слезы матери, которые нельзя проглотить и пойти дальше. Она схватила мальчишку одной рукой и… Вы спасали когда-нибудь человека или смотрели в глаза умирающему – страшное зрелище, так больно не спасти жизнь, когда ты держишь ее в руках, когда ты – мостик между жизнью и смертью. Вот что чувствовала Стеша, в голове-пустота, только душа его и моя, как единое целое. «О чем ты думаешь, малыш?»
