Вахтёрша, мирно дремлющая за своим столиком в холле первого этажа, не обратила на меня никакого внимания. Видимо, её время ещё не пришло – «звереть» начнёт недели через две-три, когда народ окончательно отойдёт от летней расхлябанности и начнёт потихонечку «нарушать». Пропускной ли режим, правила ли внутреннего распорядка… не суть важно – главное, что начнёт обязательно. Студент – не курсант, не нарушать не может. Я пока вроде не нарушаю. Поэтому спокойно прохожу мимо вахты, толкаю тяжёлую дверь и вываливаюсь на улицу.

Эх, красота! Не жарко, не холодно, градусов двадцать с копейками, солнышко светит, воробьи чирикают, коты истошно орут откуда-то от берёзы – что им там надо, фиг знает, но пущай надрываются, раз уж невмоготу. Проблемами их интересоваться не буду, лучше двинусь в столовую, благо, она тут недалеко – метров двести и через дорогу…

* * *

«М-да, хреново однако».

На дверях трёхэтажного здания висело объявление: «Столовая работает с 30-го августа». Чуть ниже ещё одно, накарябанное кривым почерком: «Потерялся 2-й том Сивухина. Нашедшему – торт или пиво на выбор. Корп.3, комн. 216». Потерянной автором объявления книги у меня нет, так что с тортом и пивом облом. Будем надеяться, что хотя бы буфет работает.

Захожу внутрь, на первый этаж. Залы самообслуживания на втором и третьем, буфет – внизу, направо и наискосок.

«О! Повезло. Открыто».

В небольшом помещении обнаружились четверо, не считая дородной буфетчицы в белом халате и накрахмаленном колпаке. У стойки стояли трое парней. За ними девушка. Эдакая юная пышечка с «одухотворённым» лицом. Пристроился в конец очереди, разглядывая витрину. Ну и девушку заодно. Всегда удивлялся на тех, кто обожает костлявых. У этой фигура просто потрясающая. В том смысле, что есть чем потрясти, а не погреметь. Молодой организм отреагировал моментально. Гормоны, сэр. Даже неудобно стало. Хорошо хоть, что джинсы на мне, а не брюки. Иначе пришлось бы как-то скрывать проявления плоти.

– Мне сметаны. Полный, – пробасил парень из очереди.

Тут же захотелось заржать. Если память не изменяет, было у нас по молодости такое поверье, что сметана способствует «близкому» общению с противоположным полом. Типа, потенцию повышает. Бывало, заскочит сюда вечерком какой-нибудь обалдуй, хлопнет стакан продукта и быстрее назад, «общаться». Типа, орёл. На всю ночь. Ага, без крыльев и со сметаной вместо… эээ… того самого.

Впрочем, хватит думать о девушках, лучше подумаем о еде. Еда в данный момент важнее.

За витринным стеклом виднелись разложенные по блюдцам сосиски с горчицей, горошек, сырники, та самая сметана в гранёных стаканах, заполненных доверху и наполовину. А ещё яйца под майонезом, компот, плюшки, разнокалиберные пирожки, коржики. Плюс пирожные и пара тортов. Прага и какой-то бисквитный. А с самого края – котлеты.

От вида последних есть неожиданно расхотелось. Увы, была у нашей столовой одна старая, тянущаяся долгие годы проблема: любые изделия из фарша по выходу «из печи» оказывались несъедобными. Даже шутка припомнилась из студенческого фольклора: «…а шницель, сударь, поставьте в ангар…» Впрочем, не только котлетами «травили» работники общепита несчастных студентов. Полный набор неприемлемых для желудка продуктов перечислялся в песенке «Столовая Физтеха есть лучшая в Союзе. Скажу я вам без смеха, набьёте здесь вы пузо». Дальше там всё подробно описывалось и перечислялось. Не совсем аппетитно, но… что есть, то есть.

Короче, пришлось-таки покинуть буфет и направить свои стопы дальше. Туда, где можно было найти пищу, более подходящую оголодавшему семнадцатилетнему организму.

Стопы привели моё бренное тело к магазину «Хлеб», встроенному в жилой дом в ближайшем от института квартале. Потыкав вилкой ржаные буханки и не найдя подходящей по свежести, перевёл взгляд на соседние лотки. Булки и крендели меня не заинтересовали, хотя пахли они вполне себе ничего, услаждая нос благостным ароматом. Внимание привлекли разложенные рядками батоны. Небольшие по тринадцать копеек, стандартные по двадцать пять и… Ага, вот это-то мне и надо. Здоровые, на килограмм весу, пшеничные изделия хлебобулочной промышленности, по форме напоминающие вытянутые вдоль и сплюснутые с боков эллипсоиды, украшенные бусинками изюма. Цена у них, правда, кусачая. По полтиннику штука. Однако с самого краешку притулились несколько разрезанных пополам. Вот их-то мы и возьмём. Не все конечно, а только один, в котором изюма побольше.

Прихватив понравившуюся половинку, расплатился на кассе и снова вышел на улицу. Вгрызаясь в душистый мякиш, оглядываясь по сторонам, соображая, что жевать всухомятку не совсем комильфо. В принципе, можно было вернуться в буфет и купить там компот или лимонад, но хлеб… Настоящий хлеб требовал иного к себе обращения. Для полного счастья ему не хватало молока.

Молочный был за углом, в том же доме. И молоко там имелось. Как разливное, за которым выстроилась небольшая очередь с бидонами, так и в пакетах. Выбрал себе треугольный, в виде правильного тетраэдра, цветов, хм, российского флага. В двухтысячных таких днём с огнём не найдёшь, а здесь – обычное дело.

Отгрыз уголок, отхлебнул. Покатал во рту, дегустируя. Вкус неплохой, жирность на уровне, духу эпохи соответствует. И химии не ощущается.

В общем, таким макаром – с батоном в одной руке, молочным пакетом в другой, откусывая и отхлёбывая на ходу – перешёл дорогу и двинулся через институтский комплекс к железке. Очень мне вдруг захотелось, «вот вынь да положь», на электричке в Москву прокатиться. Не откладывая в долгий ящик – свободного времени много, надо его как-нибудь убивать.

До станции добрёл минут примерно за десять. Хлеб дожевал, молоко допил, пустой пакет… увы, урны поблизости не нашлось, пришлось запулить в кусты. Знаю, что нехорошо, но делать нечего – не тащить же его с собой, м-да. Короче, сытый, довольный, свободный как Анджела Дэвис (была такая известная всем нашим людям «борцунья» в далёкой Америке), я подошел к железнодорожной платформе. На противоположной стороне красовалось название «Новодачная».

Мысленно усмехнулся. Каждый год на 1 апреля наши шутники меняли её на «Водочная», выбрасывая две лишние буквы, а одну переставляя на «нужное» место. Дурость конечно, но… дуракам закон не писан. Один раз, помнится, троица таких «шутников» решила приколоться по-взрослому. Замкнули ночью семафор на переезде и принялись раскрашивать рельсы. Суриком, под цвет грунта. А на вопрос застукавшего их обходчика «Что это вы тут делаете? Кто приказал?» лишь отмахнулись с досадой: «Мужик, не мешай. Личное указание Гоги». Путеец проникся и мешать не стал.

Естественно, первая утренняя электричка остановилась перед переведённым в запрещённый режим семафором, а машинист тут же доложил по инстанции: «Горит красный. Пути разобраны». Железнодорожное сообщение по савёловской ветке оказалось прервано на четыре часа, пока не разобрались, в чём дело. Прямой ущерб – миллион или около этого. «Маляров» нашли. В тот же день. Одному дали три года условно, второму – два. Обоих отчислили. Третьему повезло больше – всего лишь исключили из комсомола. Он стоял на стрёме и в покраске непосредственного участия не принимал.

Жаль, конечно, придурков, но… поделом. Каждая шутка имеет свои границы. Дура, как говорится, лекс…

* * *

Билет я купил только в один конец – обратный уже лежал в кармане, приобретённый на Савеловском вокзале три с лишним часа назад. Подумалось, что неплохо было бы взять месячный проездной, однако скидки для студентов и школьников ещё не действовали (учебный год начинался только через два дня) и, соответственно, пришлось бы платить полную цену. В итоге ограничился обычным талоном на поездку от третьей зоны до нулевой. Обошлось это удовольствие в двадцать копеек, в четыре раза дороже, чем на метро. Впрочем, метро сюда и через тридцать лет не дойдёт, поэтому и сожалеть не о чем.

Народу в вагоне было немного. Электричка шла из Лобни, а не из Дубны или Дмитрова, и возвращающиеся домой дачники полностью оккупировать её не смогли, застряв со своими вёдрами, лопатами и корзинами на дальних подступах – между Икшей и Талдомом. Словом, сидячих мест оказалось в достатке, и до Москвы-Савёловской я доехал с комфортом, расположившись на деревянной лавке возле окна, разглядывая проплывающие мимо городские пейзажи. Лианозово, Бескудниково, Дегунино… Увы, платформу Тимирязевскую в 82-м ещё не построили, так же как и серую ветку подземки, связавшую в будущем центр со спальными районами северо-востока столицы. Радости живущим где-нибудь в Бибирево или Алтуфьево этот факт конечно не добавлял, вынуждая граждан пользоваться автобусными и железнодорожным маршрутами. Правда, сегодня жители первопрестольной особой транспортной активности не проявляли – воскресный день, на работу ехать не нужно.