Не к такому человек Олег на службу шел. Он собирался биться за храбреца, за воителя, а не за притворщика. Где же княжеская честь? Почему он не побил предателя, не взял в плен?

Дружинник – а Олег, несмотря ни на что, продолжал считать себя именно дружинником – должен гордиться начальником, превозносить его, честь его защищать перед всеми. А как хитрецом гордиться?

Но потом гадостливость заглушил азарт. В неторопливом преследовании было что-то приятно затягивающее, дающее чувство силы. Хищное, как на охоте. Кучковские посыльные будто были бегущими зайцами, а он – голодным загонщиком, который вот-вот настигнет свою добычу. Только вместо мяса он собирался получить ответы.

Потеряв счет времени, Олег не сразу заметил, что мир начал светлеть. Птицы стали петь громче, в кустах зашевелился мелкий зверь живность. На высокую траву упали первые солнечные лучи.

– Скоро выедем в поля, – потянув носом сказал Олег.

– Понятно. Будь готов ко всему, – Василий выпрямился и проверил короткую кривую саблю у себя на поясе.

Олегу, конечно, не хотелось неприятностей. Но посмотреть на грека в бою было любопытно. Умеет ли худой красавец вообще драться? Может у него какая-нибудь особая греческая боевая наука? Интересно.

Вскоре деревья начали редеть, воздух переставал пахнуть хвоей. Рассветное солнце поднималось все выше и уже начало согревать подмерзшие за ночь кости.

Проехав еще с полверсты, они наконец выбрались из леса. Перед ними открылись дикие поля, покатистые холмы, цветущие луга и пара стоящих в стороне хат. Залесье во всей своей красе.

– Чего-то я их не вижу… – обеспокоенно сказал Олег, всматриваясь вдаль.

– А я вот вижу, – мрачно произнес Василий.

– Эй, люди добрые! – раздалось справа.

Кучковские посыльные сидели на опушке леса неподалеку от дороги. Между ними был раскинут платок, на нем лежали краюха хлеба, огурец и маленький кувшин. Посыльные приветливо улыбались.

Олег остолбенел. Он будто наступил в трясину и начал быстро проваливаться.

Как так? Что делать? Сразу доставать топор или сначала поговорить?

      К счастью, Василий не растерялся:

– Доброго утречка, путники! – ответил он. – На привал остановились?

– Да, подустали с дороги. Давайте к нам, посудачим!

– Это можно, – грек добродушно усмехнулся и направился к опушке. Олег последовал за ним.

Они слезли с коней и привязали их к тонкой сосне. Василий открыл седельную сумку, достал оттуда кусок солонины и как бы случайно наклонился к Олегу.

– Молчи, я разберусь – шепнул он.

– Чего это там у вас? – спросил широкоплечий посыльный с кривым носом и пышными усами. – Мясцо? Это вовремя, у нас как раз хлеб свежий да олуй-пиво. Давайте, сейчас настряпаем.

Быстрыми движениями ножа он нарезал хлеб и раздал всем по щедрому куску. Второй посыльный – тощий мужчина со светлым чубом на голове и вытянутым бритым лицом – проворно разлил пиво в берестяные стаканчики.

Олег и Василий присели на траву напротив кучковских. Как пахари на завтрак в поле вышли.

– Меня Оглобом звать, – представился кривоносый, с аппетитом жуя солонину. – А этого вот жердя – Никитой. Вы кто будете, люди добрые? Куда путь держите?

– Мое имя – Василий, я купец, – ответил Василий, осторожно отпивая пиво. – А это мой провожатый, Олежа. Мы во Владимир едем , за товаром.

Олег молчал и сидел как на иголках. Вот зачем это? Неужели нельзя все решить проще, на кулаках или на мечах? Дурацкая это тайная работа, мутная.

Никита тоже молчал, только смотрел куда-то вдаль и стучал пальцами по тощим коленям. Он весь был какой-то угловатый, дерганый, неровный. Судя по морщинам и редкой седине, ему было лет сорок, но с бритым лицом и коротко стриженными волосами он был похож на мальчишку.

– Да? Здорово как, мы тоже туда, – пробасил Оглоб. – А зачем вам рубила такие с собой? Сабля, топор боевой. Провожатый твой еще и в кольчуге… Купцы обычно попроще ездят.

– Так то раньше спокойно было. Сейчас дороги опасные, все вооружились, – невозмутимо ответил Василий.

– Это да, не поспоришь, – Оглоб вздохнул и скорчил скорбную гримасу. – В пути сейчас зевать нельзя, а то попадешь… Слушайте, а может мы вместе до города поедем? Так веселее, да и спокойнее будет, а?

Василий сделал задумчивый вид. Почесал бороду, помычал.

– Давай, отчего бы и нет? Только если мешкать не станете. Не серчай, просто спешим мы.

– Да и нам бы побыстрее доехать. Не переживай, к полудню доберемся, – Оглоб заговорщически подмигнул. – Допьем на дорожку?

Он залпом осушил свой стаканчик. Остальные последовали его примеру. Олег пил без удовольствия, будто проталкивая пиво сквозь ком в горле. Никита тоже приложился к стаканчику без особой радости.

Василий и Оглоб еще несколько минут болтали о каких-то мелочах. Посыльный много смеялся и активно жестикулировал, рассказывая, как они ехали от «дядьки в Суздале». Врал он легко и задорно – хороший соглядатай, наверное.

Когда все было съедено и выпито, Оглоб встал и отряхнулся.

– Ну что, мужики, вы еще посидите, я скакунов подготовлю, да и поедем.

Вразвалку, широко зевая он направился к коням.

Олег вдруг показалось, что ему под ребро загнали иглу. Это чувство он хорошо знал. Оно уже приходило к нему перед тем, как в детстве наткнулся на озлобленных мальчишек из соседней деревни, с которыми был в ссоре. Или перед тем, как, во время осады Торческа, нападавшие начали поливать стены стрелами. Что-то было не так.

Оглоб зашел за спину Василию. Затем резко развернулся и с размаху пнул грека в голову.

– Хватай его! – заревел он.

Никита вскочил с места и бросился на Олега. Он был худым, зато быстрым и цепким. Такой возьмет в захват – без помощи не выкарабкаешься.

К счастью, Олег был готов.

Он быстро завалился на спину, уперся локтями в землю и ударил Никиту ногами в живот. Посыльный согнулся пополам. Олег вскочил, схватил противника за шиворот и рванул в сторону. Никита потерял равновесие и приземлился прямо на хрупкий кувшин с пивом.

Олег повернулся к Оглобу – тот уже держал в руке длинный нож.

– Не бойся, красавица, сейчас я тебя быстро… – бормотал он.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, примеривались, готовились. Вдохнули, напружинились и побежали вперед.

Оглоб резко выбросил нож перед собой. В последний момент Олег успел вильнуть в сторону, лезвие прошло в паре пальцев от его груди. Налетев на Оглоба, дружинник умело боднул его лбом в нос. Посыльный крякнул и отступил назад.

Олег покосился на Никиту. Тот все еще елозил по земле и, кажется, не спешил вставать. Можно было сосредоточиться на его озверевшем товарище, который бешено размахивал перед собой ножом и сплевывал кровь из разбитого носа.

Подходить к нему было опасно – бьет без прицела, наугад, но случайно зацепить может. Олег решил не рисковать и достал топор. Оружие приятно тяжелило руку, раззадоривало. Олег размахнулся и ударил Оглоба в плечо обухом.

Посыльный ухнул и выронил нож.

Дружинник не остановился и продолжил охаживать противника: по спине, по ногам, по плечам, по животу. Работа была приятная и понятная. С каждым ударом выходило немного накопившейся злобы, дышалось чуть свободнее.

Оглоб сломался быстро. Проседая под ударами, в конце концов он повалился в траву и сжался в клубок.

Олег упер руки в боки и отдышался. На душе стало хорошо, тепло. Дела князей и соглядатаев для него были сложными и запутанными. Зато топор он понимал отлично.

****

Потирая лоб, Олег осмотрелся. Василий медленно поднимался. К его чести, грек не стонал и вообще выглядел довольно бодрым. Никита тоже смог встать и выпрямиться. Его темная рубаха была залита пивом, рука поцарапана осколком.

Олег вопросительно посмотрел на свой топор.

– Нет-нет, мне не надо, – Никита поспешно поднял руки.