Сегодня, наконец-то, закончилась жара, которая стояла целую неделю, и, приехав с работы, я стрелой помчался в лес. Накануне был дождь почти на сутки, и я был уверен, что грибов лесу просто завались. Взял пакет побольше, нож и мазь от комаров. Пакет и нож мне не понадобились, а вот мазь комаров очень пригодилась,– в лесу было столько комаров, что они заслоняли солнце. Комары, не обращая внимания на репеллент, которым я намазался, набросились на меня целой стаей. Они жаждали моей крови, и как я понял, были мутантами, – совсем не боялись мази и кусались как собаки – очень больно. За зиму и весну я совсем отвык от комариных укусов, и теперь расплачивался за это.

Путь мой пролегал по узенькой лесной дороге и проходил по знакомым мне местам, про которые я уже написал в своих рассказах, – сначала я миновал портал, через который попал в другое измерение, потом прошел мимо карьера, где нашел звездную печку. Шурф, в котором я нашел драгоценные кристаллы, тоже был на месте, а в овраг, где меня чуть не съели живьем мохнатые люди, я не пошел – мне было страшновато на него даже смотреть.

Дорога сначала шла по лесной просеке, а потом свернула с нее на поляну. В этот момент надо мной раздался крик огромного черного ворона, – он сидел на сухой осине, рядом с дорогой и провожал меня своим взглядом. Мне стало не по себе, – такую огромную птицу я еще не видел. Черные вороны мне иногда попадались в нашем лесу,– они были большие, но такого здоровенного ворона я видел впервые – он был, наверное, больше взрослого гуся, – а по размеру напоминал пернатых разбойников, таких, как фрегат великолепный, адский кондор или южноамериканского орла-гарпию. Он так и остался сидеть на осине, а я пошел дальше по дороге и чувствовал его взгляд спиной. Впереди было одно место, которое меня всегда интриговало – там, у дороги была старая землянка, у которой давным-давно сгнил накат, и от нее осталась просто яма с выходом, – неглубокой, обвалившейся канавой.

Я не спеша шел по дороге, отмахиваясь от комаров и слушал военные песни, которые доносились из кармана,– в нем лежал мамин смартфон, в который я закачал из интернета песни. Впереди уже виднелся поворот, за которым была старая землянка, а потом, после нее, начиналось мое любимое грибное место. Там уже не было сосен, – росли осины с березами, и там я всегда набирал красноголовиков, или белых грибов. Иногда их не было, и я довольствовался подберезовиками. Этот участок с осинами и березами был небольшой по размерам и граничил с одной стороны с болотом, а с остальных сторон был окружен дремучим сосновым бором, в котором грибов никогда не было.

Поравнявшись с землянкой, я остановился в изумлении, – из трубы, торчавшей из наката, вился слабый дымок и пахло кислым, словно там варили щи с капустой. Словом, в землянке кто-то был и готовил пищу. Простояв так несколько секунд, я решил подойти поближе и узнать, кто там поселился, – ведь я буквально несколько дней проходил мимо и смотрел на останки землянки и канаву. Теперь все выглядело по-другому, – и накат был на своем месте, и из него торчала труба.

Мне не удалось подойти поближе – из землянки вылез здоровенный бородатый мужик. Он был выше меня на голову, одет в лапти, и на нем был грязные штаны и какой-то не то камзол, не то кафтан. Пристроившись к сосне, он справил нужду, а потом, когда повернулся, увидел меня. За поясом у него был кремниевый пистолет, – такие я видел только в музеях, и нож, который мне напомнил мачете. Реакция у него была молниеносной, – он ринулся ко мне, как пуля, на ходу доставая свое оружие. Я сразу понял, что дело принимает опасный оборот – мне грозила смертельная опасность, и я рванул с места, как стайер, с низкого старта. Так быстро я не бегал никогда в жизни, – сосны мелькали справа, слева, но, слава богу, ни в одну я не взрезался.

Я забежал на Осиновую гору и оглянулся. Погони не было. Но я стрелой взлетел в гору, на середине которой я обычно отдыхал, до этого случая. До землянки, откуда я бежал было метров пятьсот – это я знал точно, потому что этот лес знал как свои пять пальцев. Эти сотни метров я пробежал по склону – вверх, но тем не менее, наверное , поставил рекорд. Никто на свете не хочет быть зарезанным, убитым из кремниевого пистолета, или зарубленным таким огромным ножом, и первым в этой очереди был я.

Первой моей мыслью, после забега на Осиновую гору было, что я нечаянно попал на сьемки исторического фильма, но тут же отогнал от себя эту дурацкую догадку. Все было слишком натурально, – и землянка и здоровенный мужик – наверное, разбойник, с большой дороги.

Отдышавшись, часто оглядываясь, я побрел к своему дому сквозь осиновый лес и скоро вышел к поселку. Там ходили люди, ездили по шоссе автомобили, и я немного успокоился. Только сейчас я вспомнил о смартфоне в своем кармане. Он негромко пел какую-то песню, в которой были строки про землянку…

Я подошел к шоссе, сел на пенек и набрал номер полиции. Когда оператор спросил, что случилось, объяснил, в чем дело. Меня заверили, что наряд патрульно-постовой службы через пару минут ко мне подъедет и разберется с бандитом. Через несколько минут около меня остановился Уаз-Патриот и оттуда вышли полицейские. Выслушав мой рассказ, они сели в машину и поехали. Ехать с ними я отказался, сказал, что лучше подожду их здесь.

Прождал их, наверное, с полчаса. Они, когда приехали, сказали , что никого и ничего не встретили. Пришлось мне поехать с ними и показать то место. Полицейская машина медленно ехала по лесной дорожке и остановилась у того места, откуда мне пришлось бежать. Я не стал выходить из машины, – показал на то место, где была землянка. Оба полицейских достали табельное оружие и вышли из машины. Пройдя несколько десятков метров, они как по команде открыли огонь. Расстреляв каждый по обойме, они подошли к мужику, который лежал на траве, рядом с землянкой. Все было кончено.

На улице, после недельного знойного уральского лета установилась, наконец-то хмурая и холодная погода. Я об этом мечтал всю прошедшую неделю, когда потел в огороде, пропалывая грядки с морковкой, петрушкой и луком. Сейчас можно отдохнуть, сидя в доме и почитать многочисленные книги, которые горе-читатели оставили мне в книгообменниках. Мне совершенно непонятно, почему народ тащит в них подписные издания Жюля Верна, Бунина и Дюма, – они стоят довольно дорого, и некоторые даже трудно купить в книжных магазинах. У меня в квартире небольшой книжный шкаф уже заполнен непрочитанными книгами, а в частном доме мне даже пришлось часть книг, которые мне оставил брат Лёва, вынести в чулан, – там стоит книжный шкаф с фантастикой и журналами. Кроме того, я набрал в библиотеке журналов «Чудеса и приключения» и собираюсь все их прочесть. Надо для этого просто выкроить время.

От частного дома, в котором я сейчас живу, до квартиры мне надо ехать на общественном транспорте час, как минимум. В квартире мне очень удобно было жить, когда я работал геологом, а потом просто инженером в Росреестре. Сейчас, когда мои родители и брат отправились в райские кущи, мне пришлось переехать в частный дом. Мне в нем тоже удобно – здесь тихо, тепло, просторно и всегда находиться какая-то работа, – покрасить, приколотить или поработать в огороде. Лентяем здесь не стать никогда, но можно в два счета стать трудоголиком.

Когда я устаю от этой деревенской жизни, еду на отдых в квартиру. Соседи мои угомонились, остепенились и там тоже тихо и хорошо. Давным-давно я из большой гостиной сделал себе кабинет, и сейчас там очень уютно – спальня, кухня и кабинет. На моем балконе стоит стол, кресло и еще осталось место, чтобы там немного погулять. Курить я хожу на общий балкон, и, по-моему, никто из моих соседей по площадке не курит, так что людей в своем доме практически не вижу. На лестничной площадке всегда тихо – я редко вижу своих соседей. В моей квартире стоит швейная машина,– подарок отца и я, когда приезжаю, то обязательно что-то шью: джинсы, рубашку или зашиваю какую-либо дырку.