– Нет, – честно призналась Ирис, ошарашенно глядя на меня широко распахнутыми глазами.

– Тогда запиши самое ключевое, – закатила глаза, отдавая ей ручку и вновь диктуя название бара, коктейля и имя девушки.

Помимо подворотни, через которую я пыталась пробраться на базу, у «Детей Кары» существует и «официальный вход». Это как раз бар. Он приносит хороший доход, но «своим» помогает быстро найти укрытие и защиту. «Командор» – дурацкое название, которое придумала Лу. Его знали лишь некоторые из нас. Оно значило, что человеку срочно нужна встреча с Карой, а после её пропажи – с Луаной.

Вряд ли за это время что-то поменялось и код стали знать почти все. Лу должна была оставить что-то особенное для своего круга людей, отличительную черту.

На самом деле, мне не очень хотелось, чтобы эти проклятые сектанты узнали, что у Кары есть сестра. Подруга потратила много сил на то, чтобы никто не знал об Ирис. Меня корёжила даже сама мысль о том, что Лу может о ней узнать. Но если выбирать между чокнутой предводительницей революционеров и Миротворцами, то с первой Ирис явно будет в большей безопасности.

– И, Ирис, если я не вернусь до десяти часов, то план действий тот же, – отчеканила я, наконец замечая проскользнувший в её глазах страх.

– Почему с тобой должно что-то случиться?

– Потому что я не очень дружу с удачей, – попыталась улыбнуться я, поднимаясь на ноги и полностью меняя тему: – Нальёшь чаю? У меня есть полчаса, чтобы принять душ и прийти в себя после бессонной ночи.

Я буквально спиной чувствовала, как девочка прожигает меня взглядом, в котором тысяча невысказанных вопросов. Но срок назначен, а лезть раньше времени она не будет. Возможно, попыталась бы, если бы я не назначила точного времени разговора и продолжила бы его откладывать.

Усталость давала о себе знать. Мои обыкновенные действия казались слишком медленными, что меня ужасно раздражало, но я всё равно пыталась заставить себя это делать. Наспех позавтракала с Ирис. Закинув в рюкзак пару баночек с энергетическим напитком, покинула дом, надеясь на то, что девочка справится, если что-то пойдёт не так.

Первым пунктом стала школа. Я специально вышла раньше, чтобы попытаться понять, почему занятия перенесли. Когда до места учёбы оставался какой-то квартал, нос резанул запах гари, заставивший насторожиться и ускорить шаг. Но стоило мне выйти из-за угла, как пришлось остановиться.

Окна здания зияли чернотой, все до единого стекла разбиты, а осколки мелкой крошкой усыпали территорию школы. Теперь уже бывшей школы… В некоторых местах бетонные блоки покрылись копотью даже со стороны улицы. Боюсь представить, что же там внутри.

– Это так ты заметаешь следы, Ян?.. – невольно прошептала себе под нос, натягивая капюшон и доставая из кармана маску.

Не хватало ещё, чтобы кто-то заметил, как я пялюсь на эту картину. Бросив последний взгляд на здание, попыталась запечатлеть картинку в памяти, чтобы позже прокрутить её в сознании ещё раз и уцепиться за какие-нибудь мелочи, которые могла сначала не заметить.

Простой примерный гражданин, получив объявление о смене места учёбы, не стал бы прокладывать свой путь через школу. Тем более что ближайшие жилые дома в паре километров отсюда. Человек должен просто повиноваться команде и не интересоваться тем, о чём ему не говорят.

Мимо пролетели два дрона, сканируя местность и заставляя меня сжаться и опустить голову ниже. Следом за ними два человека в белом – Миротворцы. Как правило, на них не было отличительного знака клана, они принадлежали некстам, приходили из-за стены. По общей идее, они должны были следить за порядком, охранять покой в городе. Так говорили людям.

«Миротворцев не нужно бояться, они защищают вас. Они ваш друг, товарищ, член семьи» – дурацкая реплика из одного пропагандистского ролика, которые обычно крутят на площади.

На их лицах белые маски, скрывающие всё лицо. В рядах сектантов Лу ходили слухи, что их лица настолько обезображены, что внушают животный ужас и могут довести слабого духом человека до инфаркта. Была и менее кровожадная теория – они просто не хотят дышать с нами одним воздухом.

Один из Миротворцев оглянулся на меня, когда я, ускорив шаг, проходила мимо. Сердце пропустило пару ударов, я уже думала, что меня остановят на проверку, но, видимо, угрозы во мне он не увидел.

Очень скоро я вышла на более оживленную улицу и вклинилась в поток людей. Серые фигуры, мало похожие на живых людей и больше напоминающие копии друг друга, направлялись к своим рабочим местам. С утра человек больше не может никуда пойти, единый распорядок подчиняет себе каждого. Большинство людей молча смотрят прямо перед собой, но можно найти несколько человек в толпе, еле слышно перешептывающихся друг с другом.

Вокруг распределительного центра царил настоящий хаос. Администрация школы пыталась наладить учебный процесс, направляя учеников и преподавателей, а над их головами уже буквально висела тень Отверженных. Автобусы с эмблемой их клана стояли рядом, а ребята в военной форме внимательно оглядывали людей. Никто точно не знает, чем руководствуется клан в День Выбора, каждый, по сути, преследует свою цель. Набор людей производится хаотично, имена никто не знает заранее. Для этого надо иметь доступ к системе, а он, конечно же, есть не у каждого. Отбирающие следят за тем, как ведёт себя человек, и, отмечая что-то для себя, выбирают его.

На День Выбора нельзя просто не прийти. Ты можешь быть живым, больным или мёртвым, но всё равно должен находиться на своём месте, а отбирающие уже решат, что с тобой делать.

На этот раз автобусов три, а небольшая толпа отбирающих заставляет напрячься. Я заметила взгляд одного из них на себе, как только шагнула на территорию центра. Пришлось сцепить зубы, но снять капюшон и маску. Закон запрещает скрывать лицо в День Выбора. Заметив мои действия, парень усмехнулся, чем ещё больше меня разозлил. Он чувствует себя хозяином ситуации. Черные, смоляные волосы контрастируют с бледной кожей. Высокий рост, массивная фигура – с расстояния пяти метров он похож на небольшую гору. Бегло осмотрела его внешний вид, прежде чем отвернуться и постараться больше не привлекать к себе лишнего внимания. Массивные чёрные ботинки, военная форма грязно-серого цвета, эмблема Отверженных в виде маленького мальчика в круге из шипов. Мальчик обезличен, но в руке держит игрушку, выпускающую пузыри. Одинокая картина. Нашивка клана всегда располагается на груди, над сердцем. Отбирающий закатал рукава лёгкой куртки, открывая вид на внушительные мышцы и шрамы. Не хотелось бы мне с ним встретиться тёмной ночью…

Распределительный центр есть в каждом клане, он занимается устройством переходящих людей. Возможностей перехода на самом деле много, но никто по доброй воле не захочет менять клан. Тебя просто забирают в таком виде, в каком ты предстаёшь перед отбирающим. Для человека буквально начинается новая жизнь без скорой возможности вернуться обратно. Новый дом, работа, знакомые, только имя и биография неизменно старые.

Выслушав простые указания, я постаралась полностью отключить сознание. Сосредоточиться на работе, успокаивая себя мыслью, что Ирис дома, в безопасности. Мне всегда было жаль детей, которых забирали в День Выбора в другой клан, но это не касалось лично меня, а нервной системы на всех детей Сент-Айленда у меня точно не хватит.

Сегодняшняя процедура отличалась. Я поняла это, как только отбирающие стали расходиться по кабинетам, в которых рассадили учеников. Что повергло меня в ещё больший шок – в их руках были списки. Такое на моей памяти было впервые. Они попросту не могли знать имён учеников, но тем не менее они у них были.

Я убедилась в этом, когда тот устрашающий тип зашёл в мой кабинет. Дети мгновенно притихли, едва вспоминая, что нужно дышать. За спиной парня маячила девушка низкого роста. Она остановилась у двери и стала осматривать класс, в то время как парень с ухмылкой попросил у меня список класса. Переборов себя, всё-таки протянула список, замечая, как он достаёт из кармана малюсенький клочок бумаги и сверяет написанное там со списком.