— И он освободил Вас?
– Нет, не освободил. В течение какого-то времени все делали вид, будто бы ничего не изменилось, и эта моя «блажь» пройдет. Какое-то время казалось, что проблема как-то «утрясется». Однако я повторил несколько раз, что работать больше не буду, — так, как мы и договаривались с самого начала. И я перестал работать.
И это принесло свои результаты. Очевидно, помог и мой визит в Басманный суд.
Через три месяца после моего заявления о прекращении исполнения мной функций «шерпы» и после фактического их прекращения был обнародован Указ Президента РФ об освобождении меня от обязанностей «шерпы». По хорошей бюрократической традиции он был опубликован 3 января, когда страна находилась в объятиях новогоднего отпуска. В Указе не было упомянуто, что освобождение произошло по моей просьбе, что ухожу я по собственному желанию. Просто говорилось, что я освобожден и назначен новый человек.
— А Вы понимали, что уйдете и из советников президента?
Да, конечно. Наступил новый, 2005 год. Но большого рассказа о нем, очевидно, пока не будет. Год ознаменовался быстрой деградацией качества экономической политики, деградацией институциональной структуры государства. Страна споро погружалась в авторитаризм. Мои попытки что-либо сделать оказались безуспешными. В администрации разворачивалась бюрократическая склока, жизнь в ней становилась все более «веселой»… Условия, на которых в 2000 году мы договаривались с Путиным, не выполнялись. Оставаться во власти не имело никакого смысла.
В декабре 2005 года события пошли уже вскачь. Началась подготовка «газовой» войны против Украины, развернувшейся уже в следующем, 2006-м, году. Было понятно, что готовится что-то безумное, но то, что операция станет дымовой завесой, под прикрытием которой будут организованы эксклюзивные условия для Росукрэнерго, при которых от российского налогообложения освобождаются поставки газа на миллиарды долларов, выяснилось позже.
Прошло совещание по предоставлению налоговых льгот при разработке нефтяных месторождений Восточной Сибири — месторождений, по совершенно случайному совпадению незадолго до этого доставшихся почти исключительно Роснефти и Газпрому.
Произошло обсуждение предстоящего IPO Роснефти. Поначалу я полагал, что инициаторами аферы является руководство Роснефти, пытавшееся присвоить государственных средств на сумму реализации акций (ожидалось получение 10 млрд долларов, в итоге получилось 12 млрд долларов). Выяснилось однако, что автором схемы является Дмитрий Анатольевич Медведев. Обсуждение в присутствии высших должностных лиц государства показало, что все в курсе проводимой операции, что она со всеми согласована и все понимают, кто что и зачем тут делает. Обнаружилась лишь одна небольшая нестыковочка: Игорь Сечин, председатель наблюдательного совета Роснефти, запланировал направить из ожидавшихся к получению 10 млрд долларов от IPO сущую мелочь — какие-то 1,5 млрд долларов — на «материальное стимулирование руководства компании». Поскольку «нестыковочка» оказалась не согласована с коллегами и коллеги лишь случайно узнали о ней на совещании, вскочивший со своего места, как школьник перед строгим учителем, и мгновенно ставший малиновым «серый кардинал Кремля» был подвергнут безжалостной моральной экзекуции: «Что же это такое, Игорь Иванович?» — не мог остановиться президент. Мне же досталась редкостная похвала: «Большое спасибо Вам, Андрей Николаевич! Большое Вам спасибо!» На следующий день после стирания со всех компьютеров компании информации об этом предложении Сечин позвонил мне по «кремлевской связи» и строгим голосом потребовал от меня предоставить информацию, на основе которой я «осмелился так грубо подставлять его перед президентом».
Каждый день приносил мне новые и новые свидетельства об усугубляющемся «празднике жизни». Делать мне там было абсолютно нечего. Желающие же изображать «либерально-гуманистическо-профессиональное» лицо режима обязательно найдутся. Очередное заявление об освобождении с поста советника было подано мной 20 декабря 2005 года. Президент попросил подождать: «Вы понимаете, так не уходят. По этому поводу мы должны еще отдельно поговорить». Прошла неделя. Наступил конец декабря, приближался отпускной январь. Нарастала вероятность годичной давности истории об освобождении с поста «шерпы». Ждать дольше не имело смысла. 27 декабря 2005 года я официально объявил, что подал заявление и ухожу в отставку.
Я вернулся в Институт экономического анализа, где продолжаю работать и сейчас. Через некоторое время получил приглашение в Институт Катона в Вашингтоне, где с октября 2006 года работаю старшим научным сотрудником.
