— Вот вы где! — прокричал кто-то снизу. Мы опустили головы и увидели Полдена. Его лицо всё также закрывал капюшон и не было видно черт. — На нас напала армия инквизиторов. Их в нашем мире всего лишь две. У левой и правой части Пангеи. Лива ведёт бой перед воротами, ей нужна помощь. В город проникли отряды инквизиторских палачей. Страшные и сильные противники. С ними мне тоже нужна помощь. Людей-котов не наблюдается. Возможно, они не при делах.

— Андрей, к Ливе на помощь! — проорал я и сиганул вниз. Пролетая метр за метром, я думал обо всём происходящем. Почему так всегда случается? Снова. Всё повторяется снова. Кажется, у меня дежавю. Всё горит, всё полыхает, друзья вовсе не друзья, а у нас вновь потери. Хочется заплакать, но некогда расслабляться, да и нельзя. На нас пришла армия через чужой портал. Нельзя просто взять и проморгать огромное шествие. Это просто напросто невозможно. Коты предатели. И снова я остаюсь один на один со своим гневом. Он, будто старый друг, обнимает меня, дружески бьёт по спине и говорит: «Ну, вот мы снова и встретились. А ты говорил, что больше никогда, что завязал. Не ври себе, Светозар. Мы с тобой на всю жизнь.» Срываюсь с места и несусь по главной дороге. Мои глаза так яро ещё не выискивали цели для ликвидации. Я сторонник пацифизма и мирного сосуществования абсолютно со всеми, но сейчас мой гнев готов сожрать каждого.

В одном из проулков послышались короткие звуки ударов мечей, а затем более мерзкое разрезание плоти. Последнее я ни с чем не спутаю. Заворачиваю. На улицах почти никого нет. Это хорошо, потому что наши тренировки не прошли даром. Мирное население по большей части успело убежать из города или закрыться в подземных бункерах. Сейчас шли бои за территориальное овладение. Показавшееся за поворотом существо было похоже на человека процентов на семьдесят. Остальные тридцать пришлось отдать руке-клешне и ногам страуса. Лива рассказала мне, что это фракталы различных монстров так постарались, но это не отменяло того факта, что теперь это нельзя именовать человеком. К тому же он только что убил воина, нашего воина.

— Ты кто такой? — угрюмо и со злобой спрашиваю я. Разговаривать с ним совершенно не хочется, однако совесть требует. Враг усмехается и летит на меня. Что ж, значит, мирного урегулирования не будет.

Забавно было наблюдать за ним, когда он думал, что переиграет меня в ближнем бою. Смеёшься надо мной? Обманный манёвр был мною раскушен, и контратака выбивает всё дерьмо из оппонента. Силы я не жалею, бью наверняка. Это полноценная война. А по законам военного времени… Ну, вы поняли. Бездыханное тело падает на каменную брусчатку, заливая всё красным цветом. Позади меня появляются две тени, прискакали по крышам ещё четыре. Кажется, они думают, что окружили меня. Новоявленные враги улыбаются в предвкушении, но остаются немного вдали. Всё-таки я убил одного из них.

— Думаете, что в безопасности, раз не подошли вплотную? — вопросительно прокричал я.

Всё, мой гнев окончательно сорвал меня с катушек. Моя броня трансформируется в аналог Южного архипелага. Особой магией телепортируюсь в тыл подошедшим сзади. Кулак с камнем-активатором врезается в чужую спину. Мощнейший огненный столб вырывается, уничтожая всё на своём пути. Второй только развернуться успел, как получил прямой удар в грудь. Четверо оставшихся переполошились, однако паниковать начали поздновато. Природной энергией воздуха подталкиваю одного к краю крыши и запускаю в лицо фаербол. Тело врага превратилось в какого-то странного животного и бросилось на меня, однако, во-первых, врезалось в мою раскрытую статистику, во-вторых, было ликвидировано магией земли. Здесь повсюду твёрдые и прочные камни, а не земля, так что в летальности исхода я не сомневался. Щит принимает на себя удар, по телу расходится небольшая боль, я захватываю противника в клещи и затем уничтожаю. Сильные противники, ничего не скажешь. По одиночке на фарш пустить их легко, но когда они собираются большой группой, становится опасно. Добиваю последнего противника и взираю на небо. Светлое и безоблачное. Кто бы мог подумать, что такой день будет проклят.

Глава 24

Сложная правда

Уставший и израненный я сидел на земле за стенами города. Если до этого момента и были ужасные ситуации, то они являлись лишь тренировкой перед настоящими испытаниями. Сутки напролёт шёл бой между армией мира Фрактальщиков и нашими силами. Пришла армия Гипербореи, работали наши баллисты со взрывными наконечниками, маги не останавливали преобразования ни на секунду. Бой был самым масштабным в моей жизни. Ну, а что в итоге? Пришли коты и прикрыли отступление их союзной армии. Я лично видел лицо чёрного кота ублюдка, что стоял на страже и следил, чтобы мы не атаковали в спину. Нас унизили. Город трёх великих сгорел к тому времени до тла, так как некому было его тушить. Остались только стены и подземные сооружения. Потерь в гражданском населении и самих военных оказалось очень много. Когда сражение завершилось и мы начали собирать мёртвых, то поняли это. Выложив тела скоропостижно скончавшихся на поле перед городом, мы начали оценивать ущерб самому городу. Мне хотелось выть. Всё, ради чего мы жертвовали собой и близкими, превратилось в пепел. От города остались одни стены, башня Звездопадов, подземные бункеры, да обугленные остовы печей. Жителей здесь было около семи тысяч до начала катастрофы. Тел насчитали уже больше двух тысяч. Вячеслав так до сих пор и не вернулся, Андрей жив здоров… Он нашёл-таки свою вторую половинку в этом кипише и проследил за её безопасностью. Полден отделался лёгкими ушибами, Ливе понадобилась медицинская помощь, но, слава богу, всё обошлось. Тут вдали я увидел знакомый человеческий силуэт. Я знал этого человека даже слишком близко. Я поднялся на ноги и хромающей походкой поковылял в его сторону. Его силуэт склонился над телом, завёрнутым в окровавленную ткань. Подойдя ближе, моё лицо побледнело, а сердце дало сбой. Я просто не мог в это поверить. Метония… Моя безответная любовь, которую я смог отпустить и забыть лишь несколько месяцев назад. А оплакивал её муж, законный муж из другого клана. Не знаю почему, но на моём лице появилась горестная улыбка, а по лицу покатились слёзы. Я почувствовал себя полной мразью, однако не мог избавиться от мысли, что смерть Метонии мне даже к лучшему. Прикрыв рот рукой, я побежал прочь от людей. Не хочу, чтобы кто-то увидел меня в таком виде. Добежав до ближайшего дерева, я опёрся о него и сполз вниз. Мои рыдания не прекращались ни на минуту, а лицо смеялось в безудержной улыбке. Кажется, я схожу с ума.

Как бы странно это не было, но лишь в такие момент ты как никогда прежде задумываешься о высоких философских вопросах, рассуждаешь о ценности жизни и красоте смерти. Как правильно нужно было поступить? Можно ли оправдать действия цивилизации Фрактальщиков и Котов? Кто истинное зло и нужно ли от него избавляться? Да только ответ никак не приходил. Уже в отчаянии я заорал в пустоту.

— Сколько можно! Где конец всего этого⁈ Почему нельзя жить в мире⁈ Почему⁈

И ответа, как ни странно, не последовало. Мой Бог молчал. Молчало окружение. Слабый ночной ветерок трепал мне волосы, будто стараясь успокоить. Слёзы на моём лице давно высохли, в душе осталась пустота. Во мне родилось нечто новое: праздность. Моё желание бросить всё и уйти в забвение нарастало с каждой секундой. И вдруг я подумал: «А есть ли во всём этом существовании хоть какой-то смысл? И говорил ли я с Богом на эту тему? Вроде бы нет. Да и не нужно, ведь я прекрасно помню его слова, что всё это зародилось веселья ради.» Впервые я возненавидел своего Бога. Как он может творить такое? Он реально думает, что всё будет по его планам? Тут я вытаскиваю меч из ножен и смотрю на своё отражение. Красивое и бородатое лицо со шрамом и кровавыми подтёками. Знаешь что, Бог… А пошёл ты!

— Здравствуй, Светозар. — неожиданно заставил меня остановиться голос Ливы. Я опустил меч и повернулся к ней.