Карета больше не кружила, теперь мы постоянно поднимались в гору. Внезапно мы остановились. Карета оказалась во дворе огромного древнего замка с темными окнами и обломанными зубчатыми стенами.

Думаю, я все же уснула в дороге, потому что другого объяснения тому, как я могла не заметить, что мы подъезжаем к этому месту, у меня нет. Двор замка утопал во мраке и казался огромным, но мне еще не довелось увидеть его при дневном свете – возможно, темнота просто заставляет его казаться больше, чем есть на самом деле.

Кучер помог мне сойти с кареты. Он бережно держал мою руку, но его ужасающая сила всё же давала о себе знать; даже при таком касании было ясно, что он способен с легкостью раздавить мою ладонь. Затем он положил мой багаж возле меня, немедленно вскочил обратно на козлы и увел карету куда-то во тьму. Я осмотрела массивную старую дверь передо мной. Она вся была обита железными гвоздями, но я не нашла ни намека на звонок или дверной молоток. Я раздумывала, не стоит ли мне крикнуть, но быстро отказалась от этой идеи: вряд ли эта толща камня пропустила бы внутрь мой голос. Да и не пристало леди вопить посреди ночи.

Мое ожидание, казалось, тянулось вечно. Страх и сомнения, мои верные спутники в этом путешествии, снова начали одолевать меня. В какую историю я впуталась? Неужели вот так выглядит обычная работа помощников адвоката? Неужели это то, с чем они сталкиваются регулярно? И не потому ли никто, кроме доброго мистера Хаукенса, не хотел связываться со мной, да и тот долгое время поручал мне лишь переписывать документы?

Прямо перед этой поездкой я получила результат своих адвокатских экзаменов. Отказ выдать лицензию и дружеская рекомендация оставить это дело. Как я была зла и обижена тогда, и как сейчас в темноте и одиночестве я почти готова принять это и смириться!

Я уже отчаялась и приготовилась ждать утра, но тут за дверью послышались шаги, и двор прорезала тонкая полоска света. Затем послышался скрежет тяжёлых старых засовов, и дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина во всем черном. Его подбородок был гладко выбрит, а длинные седые усы делали его совершенным стариком.

– Добро пожаловать! Входите смело и по доброй воле. – Так поприветствовал меня старик, не выказав никакого удивления и тем не менее не двинувшись с места. Но стоило мне переступить порог, он тут же схватил мою руку и поднес к губам в неловком куртуазном жесте. Сила, с которой он сжал и притянул мою ладонь, показалась мне слишком знакомой и заставила задуматься, не один ли и тот же человек вез меня к замку и стоит сейчас на пороге. Это также объясняло бы и то, как спокойно отнесся граф к тому, что увидел замерзшую девицу вместо господина адвоката.

– Граф Дракула? – уточнила я.

– Именно. Я ждал вас, но до самого конца не верил, что вы приедете. Пойдёмте в дом, после долгой поездки вам необходимо тепло.

Сказав это, граф сам подхватил мои пожитки и на все мои попытки опротестовать этот поступок отвечал, что уже отпустил слуг на ночь и что не может заставлять гостей – тем более милую леди – самих носить чемоданы по его дому.

Мы поднялись по винтовой лестнице, миновали темный коридор; граф толкнул тяжёлую дверь, и мы оказались в столовой с потрескивающим камином. Стол был накрыт к ужину, но мы прошли мимо; граф распахнул следующую дверь, и там оказалась небольшая, но уютная спальня.

– Полагаю, вам захочется привести себя в порядок с дороги. Я постарался обеспечить здесь все необходимое; если что-то будет не так, прошу простить меня, в этом замке редко бывают женщины. Как только будете готовы, пройдите в столовую, где вас будет ожидать ужин. – С этими словами граф покинул комнату.

Вежливая забота графа и его сдержанное стремление угодить приободрили меня. Надеюсь, за добротой графа не стоит никаких неподобающих намерений. Паника отступила, и я осознала, что ужасно голодна, а потому, как можно скорее переодевшись и освежившись, вышла в первую комнату. Ужин уже был накрыт, а граф ждал меня, стоя у камина. Я передала письмо от мистера Хаукинса графу и подошла к столу. Граф за мной не последовал:

– Я не составлю вам компании и, надеюсь, милая леди меня извинит. Я уже обедал и никогда не ужинаю.

Мысль о том, что мне придется есть, в то время как сидящий рядом мужчина этого делать не будет не будет, несколько выбила меня из колеи. Меня не назвать ярой любительницей манер или традиций, но некоторое чувство стыда снова меня посетило. Больше всего меня заботила одна дилемма: должна ли я есть как можно быстрее, чтобы не заставлять хозяина ждать, или же наоборот – стоит есть как можно медленнее и элегантнее, ведь за моей трапезой будет наблюдать сам граф.

Пока я с сомнением разглядывала тарелки, граф закончил читать письмо и передал его мне. Мне сложно сказать, какие эмоции вызвал у меня фрагмент, где Хаукинс говорил обо мне, а потому я просто приведу его здесь без изменений:

«Надеюсь, вас не смутил визит моей помощницы. Уверяю вас, это талантливая, безмерно энергичная и сообразительная девушка, в чьих компетенциях я уверен не менее, чем в собственных. Потому еще раз приношу свои искренние сожаления за то, что не смог приехать лично – приступ подагры лишает меня возможности путешествовать – и прошу вас доверять моей посланнице словно мне самому, не поддаваясь домыслам и предрассудкам».

Как только я дочитала письмо, граф сам снял крышку с блюда с горячим, а затем отошел на почтительное расстояние, сел около камина и завел непринужденную беседу, за что я ему крайне благодарна. Также краем глаза я смогла разглядеть хозяина замка. Могу с уверенностью сказать, что в молодости граф был достаточно красив: интересное лицо, тонкий нос, надменный высокий лоб, решительный излом губ и необыкновенная бледность кожи ясно намекали на это. Сейчас же годы явно читались на этом оригинальном лице, не затронув разве что необыкновенно острых и ярко-белых зубов, которым позавидовал любой юноша.

Когда я закончила трапезу, за окном показался проблеск рассвета. Мы замолчали, и по комнате разлилась странная тишина, такая, что можно было расслышать вой волков вдалеке.

– О, что за музыку заводят дети ночи, – с восторгом воскликнул граф, но, увидев мою оторопь, добавил: – Ах, вам, нежной горожанке, не понять чувств охотника! Думаю, вы устали. Вы можете идти спать. Я буду отсутствовать до полудня, так что вас не потревожат утром. Желаю вам приятных сновидений.

Он изысканно поклонился, когда я встала, чтобы уйти в спальню.

7 мая.

Снова пишу ранним утром. Вчера я проспала до вечера, и, когда я вышла в комнату, где ужинала, обнаружила лишь остывший завтрак и записку от графа, сообщавшую, что тот вынужден отлучиться. Позавтракав, я попыталась найти звонок или дозваться слуг, но не смогла. Позже я также не встретила ни одного человека. Кроме того, я заметила в этом замке множество странных недостатков, которые, впрочем, могут объясняться местными традициями. Но всё же отсутствие слуг выглядит особенно странно на фоне невероятного богатства замка: золотая сервировка с искусной выделкой, занавеси и обивки прекрасного качества – все эти вещи в прекрасном состоянии и явно стоили огромных денег, когда были куплены. Хоть я и уверена, что момент этот был не меньше сотни лет назад.

Также в комнатах, что я видела, даже в моей, совершенно нет зеркал. Хотя, возможно, здесь просто сказалось то, что замок принадлежит престарелому графу, который, как он сам вчера признался, уже очень давно не проводил время в женском обществе. Я рада, что всегда ношу с собой карманное зеркальце, которым я и воспользовалась, чтобы поправить прическу перед ужином и завтраком.

После еды я решила развлечь себя чтением, так как нахожу невежливым осматривать замок в отсутствие хозяина. Я не нашла ни книг, ни журналов в столовой, зато за дверью обнаружила библиотеку. Она оказалась заставлена книгами на английском и книгами, посвященными Англии: от истории и политики до геологии и ботаники. В это время в библиотеку вошел граф. Он тепло поприветствовал меня, вежливо осведомился, хорошо ли мне спалось, и рассказал историю своей необычной книжной коллекции. Эти книги в течение нескольких лет дарили графу его друзья, знавшие о том, как тот увлечен Англией. Тогда граф и не думал ехать в Лондон, но постепенно еще лучше узнал и полюбил мою страну.