— Ну что, вздрогнем? Пока директор проекта не видит.

В кабине орба заговорщицки прозвучал акустический голос Второго, несмотря на все обстоятельства он предпочитал оставаться человеком даже в привычке разговаривать в аудио.

— Марсианский? А год?

— Две тысячи восемьсот третий. Сто тридцать лет выдержки.

— Как же, помню, хороший год был, последний мирный.

Киборг шутливо шлёпнул Вирус по бедру.

Второй стал споро вынимать из укладки мерзавчики и раскидывать их экипажу.

Киборг принял две емкости с волшебным напитком, один протянул Вирус. А второй поднёс к лицу и присмотрелся к жидкости, чуть отстающей от стенок, в попытке принять форму шара.

— Хорош!

Он поболтал напиток, согревая его теплом своей биомеханической ладони, и, открыв пробку, поднёс ко рту. Флакон был оборудован системой принудительной подачи содержимого, и проблем с его употреблением в условиях микрогравитации не было. Сделав несколько глотков, Киборг замер, глядя в потолок кабины и смакуя напиток. Затем шумно выдохнул, повторив:

— Хорош!

— А помните, тогда – в 804 году…

Опрокинув бокал, Будда вышел из своей обычной созерцательности, и предался воспоминаниям. Он очень любил вспоминать, это было частью его религии. Да и в общем-то, всем эта его привычка нравилась.

Гагарин приближался, всё больше и больше нависая на орбом всем своим корпусом, взятым в объятья, как выразилась Новая, еще более большим тормозным кольцом.Корабльбыл истинным произведением искусства, вершиной научно-технического гения большого человечества.

В длинный и толстый цилиндр были вписаны шесть термоядерных двигателей, которые располагались по схеме тяни-толкая — по три с каждого торца. На носу корабля двигатели были закрыты сложным защитнымэкраном, со встроенными генераторами электромагнитных полей – всё-таки лететь Гагарину предстояло на очень высоких скоростях.

Кормовую же часть обнимало массивное тормозное кольцо – оно понадобится в конечной точке пути. Фронтальная частькольца, также как и передние двигатели была закрыта защитой – когда потребуется тормозить, то её просто сорвёт движением корабельного корпуса.

Орб долетел до кормы и продолжил полёт к стыковочному узлу, расположенному ближе к носу корабля. А пока мимо проносилась открытая грузовая секция, вписанная в габариты цилиндра. В ней были закреплены части стационарного разгонно-тормозного портала, который следовало собрать на орбите Альфы Центавра. После запуска портала на той стороне, кораблям на проложенной межзвёздной трассе больше не потребуется везти на себе одноразовое тормозное кольцо.

Грузовая секция с плотно уложенными сегментами портала закончилась, и орб вплотную притёрся к стыковочному узлу. Сброс скорости, стабилизация, и вот он по инерции влетает внутрь узла, а затем мягко подхватывается посадочными захватами.

— Всем добро пожаловать в наш новый дом! — Второй послал мысленную команду на открывание люка.

Экипаж с весёлым гомоном, вызванным совместным употреблением пары укладокнаилучшего марсианского коньяка, повалил из орба наружу. Впереди их ждал полёт длиной почти в двадцать три месяца.

Второй связался с командованием проекта и доложил о прибытии. Согласно плану, далее им следовало занять места в командной капсуле, предварительно, ещё раз проверив отдельные важные отсеки корабля. Конечно, всё это можно было сделать вообще не сходя с места, прямо в шлюзе, однако именно традиции делают людей людьми.

Если полностью перекладывать взаимодействие с внешним миром на вирт, то можно и вообще никуда не летать. Многие люди так и делают, Вирус подтвердит...

Второй распределил задачи – Вирус отправилась в носовую часть, Киборг в кормовую, а Новая с Буддой во внутренние кольца с искусственной силой тяжести.

Диаметр Гагарина заметно превышал четыреста метров и позволял скрыть вращающиеся кольца внутри обводов внешнего цилиндра.

Антросам не был нужна сила тяжести для физического функционирования, но человек, кроме физической формы имеет ещё и психическую. А вот для психики – стоять на твердой поверхности очень важно. Кроме того, корабль нёс в себе маленький кусочек дома и тепла – в кольцах были созданы микро-экосистемы с растениями и животными. Они были нужны, во-первых, для психологического комфорта, а во-вторых, для проверки воздействия межзвёздного перелёта на сложные биосистемы.

Было и в-третьих, очень важное «в-третьих». Небольшое, но вонюч... , гхм, влиятельное в Российской конгломерации Рязанское общество техногуманистической философии имени А. Семизарова потребовало загрузить на корабль банк человеческих эмбрионов для клонирования.

Нет, они, на этот раз, не требовали создавать новое человечество у новой звезды.

Это был резервный план, на случай если путешественники затеряются между звёзд. А такой исход был весьма вероятен. Достаточно одного сбоя во время торможения, и Гагарин пролетит мимо АльфыЦентавра.

За время подготовки к экспедиции, Второй так и не удосужился узнать, кто это такой – А. Семизаров. Постоянно были какие-то важные дела. Однакона стене его кабинета, расположенном в кольце А, висело в рамочке благодарственное письмо от этого общества.

В конце-концов, двадцать три месяца длинный срок, можно будет и про Семизарова почитать. Там же, в кабинете, на полке стоял кристалл с памятным подарочным изданием сборника трудов «Менять мир вместе с роботами. Как?»

Размышляя о разном, Второй долетел до командной капсулы. Он не включал магнитные подошвы своих ботинок, и просто летел по коридорам в невесомости – легко отталкиваясь от стен и переборок точными движениями, рассчитанными его мощным оптоядром. Открыв люк в капсулу, Второй ловко крутанулся и встал на ноги, примагнитившись к полу. Ещё несколько шагов, и он занял командирский ложемент, пристегнулся, а затем с нежностью огладил локальный пульт и надолго задержал взгляд на игрушечном кораблике, болтающемся над пультом. Моделька старого экскора неподвижно висела в невесомости, никак не связанная с поверхностью пульта. Впрочем, при манёврах её будет удерживать на месте локальное силовое поле.

Его мысли вернулись из далёкого прошлого только после того, как сзади затопали ботинки Новой – она первой закончила инспекцию. А сразу следом послышались и шаги остальных.

Наконец, экипаж собрался в капсуле, проверяющие отчитались о том, что всё в порядке, и заняли свои места.

— Все готовы? — спросил Второй и открыл канал связи с командующим проектом, который находился сейчас на специальной станции – ЦУПе.

— На связи Второй. Межзвёздный корабль Гагарин проверен и готов к старту!

— Старт разрешаю, — в голосе командующего слышалось изрядное волнение, — Передать управление разгонным кольцом на Гагарин!

Один из операторов ЦУПадоложил:

— Управление разгонным кольцом передано.

Второй, проверив статус системы запуска разгонного кольца, снова доложил:

— Передачу управления разгонным кольцом подтверждаю.

Командующий принял доклады и продолжил:

— Передать управление стартовымбуксиромна Гагарин!

— Управление стартовым буксиромпередано.

— Передачу управления стартовымбуксиромподтверждаю!

— Управление стартовым буксиромпринял, — а это уже в капсуле Гагарина, докладывал Киборг.

Командующий выдохнул и скомандовал:

— Поехали!

Второй включил подачу энергии на разгонное кольцо, через пятнадцать минут оно вышло на режим, и все станции и корабли проекта включили двигатели коррекции для компенсации действия паразитных гравитационных полей. Гагарин начал неуловимое изнутри, безинерционное движение по направлению к створу кольца — фактически он начал свободное падениевего центр.

Киборг включил двигатель буксира, и экипаж Гагарина ощутил серию кратковременных толчков, корректирующих движение этого могучего корабля. Выведенная на голоэкран обзорная картинка позволяла увидеть, как махина кольца медленно наплывает на Гагарин.

— Начинаю раскачку плазменного щита, — Второй проговорил вслух свои действия.