«Эмиль» – трактат об образовании в соответствии с «естественными» принципами. «Эмиль» мог рассматриваться властями как безвредный, если бы не содержал «Исповеди савойского викария», устанавливающей принципы естественной религии, как их понимал Руссо, и не раздражал католиков и протестантов. В «Эмиле» Руссо излагает свою «религию сердца», критикует атеизм и материализм энциклопедистов, и открыто порицает Церковь.

Парижский парламент приговорил «Эмиля» за религиозное вольнодумство и неприличия к сожжению, а его автора – к заключению. Руссо уехал в Женеву. Его нигде не задержали, но повсюду ему чудились пытка и костёр. Перейдя через швейцарскую границу, он бросился лобызать землю страны «справедливости и свободы». Женевское правительство, однако, сожгло и «Эмиля» и «Общественный договор».

Руссо нашёл убежище в княжестве Невшательском, принадлежавшем прусскому королю, и поселился в местечке Мотье. Вольтер, который ненавидел Руссо, издал анонимный памфлет, обвиняя его в намерении ниспровергнуть женевскую конституцию и христианство, и утверждая, будто он уморил свою тёщу. Мирные сельчане Мотье возмутились и решили его убить. Руссо бежал в Англию, где остановился у философа Дэвида Юма.

Нервная система Руссо была сильно расшатана, и на этом фоне его недоверчивость, щепетильное самолюбие, мнительность и пугливое воображение разрослись до пределов мании. Уже через несколько дней в глазах Руссо Юм превратился в обманщика и изменника, коварно привлекшего его в Англию, чтобы сделать посмешищем. Юм счёл нужным воззвать к общественному мнению; оправдывая себя, он выставил напоказ перед всей Европой слабости Руссо. Вольтер потирал руки и заявлял, что англичанам следовало бы заключить Руссо в сумасшедший дом.

Руссо уехал в Париж. Несмотря на приговор, его никто не трогал. В Париже он завершил свою «Исповедь». Встревоженный вышедшим в 1765 году памфлетом, безжалостно раскрывавшим его прошлое, Руссо пожелал оправдаться путём искреннего покаяния. Однако себялюбие взяло верх: исповедь превратилась в страстную самозащиту. Он вычеркнул невыгодные для себя места и стал писать вместе с исповедью обвинительный акт против своих неприятелей. Исповедь превратилась в роман. Роман представляет две разнородные части: первая – поэтическая идиллия, излияния поэта, влюблённого в природу, идеализация его любви к госпоже де Варан; вторая часть пропитана злобой и подозрительностью, не пощадившей лучших его друзей.

Весной 1778 года маркиз де Жирарден увёз его к себе в загородную резиденцию в Эрменонвиль. В конце июня для него был устроен концерт на острове среди парка; Руссо попросил похоронить его в этом месте. Смерть внезапно настигла философа 2 июля, на руках Терезы.

11 лет спустя началась французская революция. Во время Конвента тело Руссо, заодно с останками Вольтера, перенесли в Пантеон.

ЛИЧНОСТЬ РУССО

Руссо талантлив как писатель, но как человек он глубоко порочен:

– Самодостаточность. Он постоянно занят самим собой. Его способность любоваться своей личностью превосходит все границы.

– Тщеславие. Он считает себя выше всех. «Я иначе создан, – говорит он, – чем все люди, которых я видел, и совсем не по подобию их».22

– Безграничная чувственность.

– Неблагодарность. Он быстро забывает оказанные ему благодеяния.

– Ранимость, обидчивость, подозрительность. Он легко порывает с самыми близкими людьми.

– Мизантропия. Он не уживается с людьми, чурается «культурного» общества, жаждет одиночества и окружает себя милыми созданиями своих грёз.

СЕНТИМЕНТАЛИЗМ: «РЕЛИГИЯ ЭМОЦИЙ»

Главная тема Декарта – познание; главная тема Руссо – чувство. Декарт хочет познать; Руссо хочет почувствовать.

Отправная точка философии Декарта – мыслящий субъект; отправная точка философии Руссо – чувствующий субъект.

В картезианстве я – моё мышление; в руссоизме я – моё чувство.

Чувство становится у Руссо предметом самопоклонения, умиления перед самим собой: мои эмоции – это моя религия. «Жажду того мига, когда (…) для счастья я буду нуждаться лишь в себе самом».23 Счастлив тот, кто самодостаточен, как Бог. Я сам и есть моё счастье.

Декарт – отец рационализма; Руссо – отец сентиментализма.

Сердце Жан-Жака поглощает разум и волю. «Размышление – противоестественное состояние, размышляющий человек – развращённое животное».24 «Прекрасная душа» Жан-Жака руководствуется только сердцем. Жить по совести – значит жить по сердцу! Что подсказывает сердце (воровать, лгать, блудить), то и делай! Когда Руссо украл дорогую ленту у своей хозяйки и свалил вину на молодую служанку, его совесть была чиста: «Да, я вор, но у меня доброе сердце!» Руссо отправлял своих детей в детдом и низко обходился со своими лучшими друзьями со спокойной совестью, ведь это было решением его «сердца». Дидро, атеист и материалист, говорил Жан-Жаку: «Я хорошо знаю: что бы Вы ни делали, Ваша совесть всегда найдёт Вам оправдание».25 В этике Руссо разум и воля не играют никакой роли. Под совестью он понимает сердце, а под добродетелью – «природную страсть».

Сердце, восхвалённое Руссо – не сердце, а тряпка на ветру. Чувство, без участия разума и воли, несодержательно и непостоянно. Потому-то личность и поведение Руссо так противоречивы. Лучше всего личность Руссо описывает историк Артур Шюке: «Робкий и наглый, несмелый и циничный, нелёгкий на подъём и трудно сдерживаемый, способный к порывам и быстро впадающий в апатию, вызывающий на борьбу свой век и льстящий ему, проклинающий свою литературную славу и вместе с тем только и думающий о том, чтобы её отстоять и умножить, ищущий уединения и жаждущий всемирной известности, бегущий от оказываемого ему внимания и досадующий на его отсутствие, позорящий знатных и живущий в их обществе, прославляющий прелесть независимого существования и не перестающий пользоваться гостеприимством, за которое приходится платить остроумной беседой, мечтающий только о хижинах и обитающий в замках, связавшийся со служанкой и влюбляющийся только в великосветских дам, проповедующий радости семейной жизни и отрекающийся от исполнения отцовского долга, ласкающий чужих детей и отправляющий своих в детдом, горячо восхваляющий небесное чувство дружбы и ни к кому его не испытывающий, легко себя отдающий и тотчас отступающий, сначала открытый и сердечный, потом подозрительный и сердитый – таков Руссо».26

«ДОБРЫЙ ДИКАРЬ»

Хотя сам Руссо не употреблял выражение «добрый дикарь», по его мнению человек рождается чистым, добрым, добродетельным. Человек свят, его развращает общество. Руссо отрицает иудео-христианское учение о первородном грехе – о духовной ране, унаследованной человеком в самый миг его зачатия в материнской утробе и создающей в его душе очаг сопротивления любви Божией: гордыня, похоть, стяжательство.

Руссо отрицает самую очевидную реальность: человек рождается духовно больным. Грудные дети далеко не чисты и не добродетельны. Очаг себялюбия в них предшествует воспитанию. Борьба между добром и злом начинается в сердце ребёнка очень рано.

Учение, отрицающее дурные склонности человеческой природы, называется «натурализмом»: то, что даётся нам естественно («натурально»), – совершенно и чисто; наша первая (физиологическая) реакция на внешние стимулы не нуждается в корректировке; не нужна вторая (духовная) реакция; не надо соображать, думать, размышлять. Надо быть собой!

«Надо быть собой»… В последние годы жизни Жан-Жак любил повторять это изречение. Надо быть своей чувствительностью! Нужно почитать за грех любую попытку сформировать или исправить личность. Нет нужды в культуре, просвещении, воспитании… Всякая форма, налагаемая на внутренний мир человеческой души – это кощунство, грех против природы.