Ехать до центрального городского универмага было недалеко – четыре остановки, но толкаться среди массы простых пассажиров не хотелось. Идти тоже было тяжело – необходимо было как можно скорее реализовать созревшее решение. Альберт, прикинув остатки средств в кошельке, решил добраться на такси. Не стал мелочиться и ловить машину на дороге, чтобы вышло дешевле, подошел к стоянке возле остановки и, не торгуясь, скомандовал: в ЦУМ.
В магазин вошел с прямой спиной, уверенной походкой способного многое себе позволить мужчины. Правда, от услуг консультантов отказался – все-таки денег не было, и он не собирался ничего даже примерять, поэтому было еще совестно понапрасну эксплуатировать этих женщин. Но отметил, что отнеслись к нему без скрытой иронии, с которой раньше, казалось, спрашивали в дорогих магазинах: вам чем-нибудь помочь? Или: вы что-то ищете? Осмотр начал с обуви. В глаза бросились черные, с зауженным носом и отличной кожей туфли. Подошел поближе, незаметно глянул на ценник и слегка оторопел: 18 тысяч рублей. Месячная зарплата. Ему стало неловко стоять тут в ботинках за полторы тысячи. Как бы оглядываясь на другие вещи, бросил взгляд на продавщицу, которая как раз оценивающе смотрела на его изрядно растоптанные туфли. От неприятного чувства ноги слегка ослабели, тепло прошло по позвоночнику от копчика к затылку и, выходя из темени, пошевелило корни волос. Но он собрался и взял с полки понравившийся товар. Повертел в руках – обувь на ощупь была еще лучше, чем на осмотр. Прочел надпись на подошве: made in Itali. Заглянул внутрь: Hugo Boss. И решил, что потом непременно купит себе эту пару. Пусть дорого, но он должен доказать этой продавайке, что не просто забрел на экскурсию. В уме от 600 тысяч быстро отсчитались 18 и остаток успокоил окончательно: он может безболезненно купить даже не одну пару таких ботинок. Туфля вернулась на место небрежным жестом, рожденным, впрочем, избытком напряжения, а не франтоватой расслабленностью. Смотреть костюмы и другую одежду Альберт уже не стал, желая быстрее уйти, и в то же время намереваясь как можно скорее снова вернуться сюда с деньгами.
Выйдя из ЦУМа на отяжелевших ногах, Крестовский решил не ходить в магазины бытовой техники, мебели и стройматериалов, планы посещения которых возникли в такси. Отяжелевший внутри и уже не чувствовавший себя свободным физически, он хотел быстрее добраться домой, закрыться ото всего в стенах своей квартиры, ожидая, что там снова придет облегчение. Тратиться на такси больше не было смысла. Альберт двинулся к остановке автобусов и трамваев.
Дом, как панцирь, укрыл от всех влияний внешней среды, отогнал за порог ненужные переживания, накормил тем, что было в холодильнике, и пригрел на диване, перед включенным телевизором. Крестовский никак не мог найти подходящую передачу. Как обычно в таких случаях, он заскользил по поверхности телеэфира, переключая каналы после появления первых картинок, и вдруг остановился. С экрана смотрел на него космос. Речь шла о возникновении Вселенной. Вообще-то, Альберт, как и многие молодые люди, не так давно вырвавшиеся из объятий образования, не любил научные фильмы, напоминавшие о скуке принуждения к знаниям. Но в этот раз было по-другому. Он почувствовал, что речь идет о нем самом, что рассказ об истории открытий в изучении Вселенной касается лично его, его собственной жизни и существования на земле. Начало в точке, Большой взрыв, вызванный выплеском неимоверного количества энергии, расширение и реликтовое излучение толкали к чему-то мозг и ворочали душу. Он пытался и никак не мог понять, какое отношение это имеет к нему, пока не вспомнил про слова приемщика-ученого об излучении, идущем от человека и окружающих предметов и про чип антивируса, находившийся теперь внутри него самого. В сознании выстроилась четкая цепочка единства явлений: энергия Большого взрыва, реликтовое излучение, являющееся остаточной энергией, излучение человека и предметов, взаимовлияние энергий. Затем в памяти вспыли сегодняшние игры с солнцем в сквере и в суде, свечение крестика Кривошеева. Он еще не мог понять, какие выводы можно сделать из нынешнего открытия, но чувствовал, что это что-то очень важное, жизнеопределяющее, делающее его частью действия, масштабы которого трудно объять даже мысленно.
Глава вторая.
Симка и Гигабайт
Алексей Иванович Симаков увлекся излучениями еще в институте. Затем была аспирантура в НИИ физики и математики регионального отделения академии наук, кандидатская по теме влияния высоковольтных линий на работу электроники, работа в НИИ, где молодой ученый занимался любимыми исследованиями в свободное время от выполнения распоряжений старших товарищей. Безропотно, усердно и довольно успешно выполнял различные задания, снискав славу талантливого, преданного науке специалиста. Так продолжалось лет десять: Симаков работал на других, собирал материалы для собственной докторской. Казалось, что жизнь имеет определенную колею, не сулящую никаких неведомых поворотов, обещающую стандартную карьеру вполне заурядного научного деятеля областного масштаба. Но однажды его пригласил к себе директор и объявил, что институт получил секретный заказ от министерства обороны, связанный с изучением влияний излучений на боеспособность войск, и что ему, как беззаветно преданному этой теме человеку, поручается сформировать и возглавить специальную лабораторию, задачей которой станет разработка системы защиты личного состава отечественной армии от воздействия психотропного оружия. Проект назвали «Антивирус», зашифровав деятельность лаборатории под исследование и разработку компьютерных программ.
С этого момента жизнь Алексея Симакова изменилась, а сам он почувствовал себя вполне счастливым человеком. Впрочем, исследования сразу столкнулись с проблемами, связанными с совершенной неразвитостью темы. Не ясно было даже с какого места их начинать, так как не существовало никакой базы, никаких наработок, кроме предоставленных военными весьма неполных данных о реакции организма на посылаемые специальными приборами волны разной степени длины и частоты.
Для успешной работы требовался грамотный помощник. Даже так: нужен был компьютерный гений, способный создавать программы, имитирующие излучение и реакцию на них, анализирующие и сопоставляющие полученные данные. Тогда Алексей вспомнил про своего институтского друга Костю Завьялова, увлекавшегося компьютерами почти так же, как сам Симаков излучениями. Их дружба вызывала улыбки окружающих из-за специфического внешнего вида: здоровенный атлет Завьялов, бывший мастером спорта по гребле, и тогда еще совсем щуплый, слегка головастый Симаков, выглядели со стороны комически. За глаза их звали Симка и Гигабайт. Но смеяться или язвить в лицо по этому поводу никто не решался. Хотя Костя, как говориться, и мухи никогда не обидел, и никто не видел его даже немного раздраженным, давать повод для его беспокойства и проверять степень уравновешенности гиганта, никому не хотелось. Впрочем, друзья знали о прозвище и оно их ни сколько не обижало.
Только Симаков мог уговорить Завьялова, к этому времени прошедшего путь от программиста в строительной организации до владельца магазина «Гигабайт» и мастерской по ремонту компьютерной техники «Скорая компьютерная помощь», оставить собственное дело на младшего брата и уйти в научный институт, месячная зарплата в котором почти равнялась его дневному доходу в бизнесе. Старый друг вновь пробудил в успешном предпринимателе дух ученого, заразил неизведанными мирами, заставил загореться его глаза, и работа в лаборатории закипела с такой самоотдачей, что результаты должны были появиться непременно.
Собственно, кроме них, в штате были еще только два человека. Один, на должности лаборанта, был командирован якобы из соседнего отделения научной академии, он вообще почти ничего не понимал в науке, никуда не лез и ничего не делал, но строго следил за тем, чтобы информация не выходила за пределы лаборатории. Другой – молодой физик, племянник директора института, устроенный в секретный проект для карьерного старта, был занят больше достижениями на ниве сексуальных побед, чем сутью исследований. Впрочем, такая ситуация как нельзя лучше подходила старым друзьям, которым никто не мешал мечтать и экспериментировать.
