– А вы по какому вопросу здесь? – спосит Стив.

– Медосмотр и реабилитация. – ответила Олимпия. – А вы, заключать договор на следующий год?

– Да. В пошлом году переговоры были долгими и тяжёлыми. Решили заранее полететь.

– А кто у вас за старшего?

– Фергюсон.

Олимпия поморщилась. Шек Фергюсон был одним из тех, кто сделал всё, чтобы её уволили.

– Я сейчас спешу. – сказала она. – Надо успеть на корабль до завтрака. Давай вечером встретимся около зоопарка. Часов в 16 по местному времени.

– Хорошо. Думаю, что к этому времени я освобожусь.

Стив ушёл к своей группе, ожидающей свой багаж. А Олимпия с детьми пошли к выходу. На остановке она осмотрелась, заметила место, где стояла стойка с силуэтом корабля. Около стойки стоял микроавтобус. Она предъявила приглашение, что поступило ей на почту. Водитель посмотрел его номер, сверился со своими данными, открыл пассажирскую дверь микроавтобуса. Они вошли, расселись, поставили свои вещи. Внутри их ждали ещё двое пациентов этой клиники, семейная пара из Камбоджи. Они поздоровались, обнялись. За время лечения и первой реабилитации они сблизились друг с другом, объединённые общим горем. Так что они поддерживали связь. Иногда встречались, если оказывались в одном районе. Сейчас у них был целый месяц реабилитации, чтобы обсудить изменения в жизни друг друга.

Автобус идёт по расписанию. Они подождали ещё некоторое время, и поехали на лайнер. Она посмотрела на часы. Они успевали к завтраку. Остановились прямо около входа в лайнер. Они вышли, прошли на лайнер, на лифте поднялись на главную палубу. На регистрации стояла одна из китаянок, что 11 месяцев назад встречала её здесь.

– Мисс Роджер. Ваша комната №127. Через 15 минут завтрак в столовой. Вам помогут с вещами.

Молодой латиноамериканец вышел из подсобного помещения, забрал её дорожный чемодан. И они отправились к номеру, в котором их разместили. В номере она попросила поставить чемодан возле бельевого шкафа, быстро умыла детей, и они пошли в столовую. Она взяла тележку на два разноса. Взяла себе и детям по тарелке каши с маслом, булочки, компот. К этим блюдам они привыкли год назад. Вкусно и экзотично, чего не найдёшь в Австралии. Ещё и очень сытно. Она могла не есть до ужина, или обойтись салатиком и кофе. А дети уплетали и завтрак, и обед, и полдник, и ужин. Вначале не съедали всё. Потом просили взять с собой булочки, для перекуса. После завтрака она отправила детей на игровую площадку, а сама пошла в регистратуру, узнать расписание для Тэда. Ему завтра к 10-30 на обследование. Потом, через неделю, все улетают на реабилитацию. Снова этот тёплый и ласковый курорт в лагуне с прозрачной водой и рыбой. Снова экскурсии на фермы, поля и в огромные сады. И великолепная для выздоравливающих пациентов диета. Поговорили с Сьюзи «за жизнь». Сьюзи выучилась на медсестру. Но её диплом не признаётся в Австралии. Да и родители были за то, чтобы она осталась работать здесь, на корабле – клинике. У неё всё хорошо. Одета, обута, сыта, есть крыша над головой. И за работу платят очень хорошо.

К назначенному времени они были около зоопарка. Детям уже не терпелось. Вскоре подошёл Стив. Они купили билеты и пошли гулять по зоопарку. Они дружили семьями. У её мужа есть мореходный катер. Когда выпадала такая возможность, они в две семьи отправлялись отдыхать в море, или на атолл. У Стива двое детей. Девочка, на год младше Тэда, и мальчик, на год старше Эрика. Дети бегали между вольеров, а они шли за ними, разговаривали.

– И что вам сказали в клинике?

– Обследование только завтра. А у вас какие успехи?

– Мистера Педро нет. Разговаривали с его помощником. Он принял от нас документы.

– Я думаю, ваша миссия уже окончена.

– То есть?

– Не будет ни продления договора, ни нового договора.

– Почему?

– Иначе бы мистер Педро вас сам встречал. И подписал бы продление договора. Или вам передали бы текст нового договора, как было в прошлом году.

– А как ты так быстро договорилась год назад? Ты не вела переговоры и пол часа.

– Я их вела меньше минуты.

– Это как?

– Мистер Педро, в ответ на мой вопрос о договоре, предложил продлить его ещё на год.

– Но почему так? Суда летали лучшие переговорщики.

– У меня был хороший помощник.

– Кто же это?

– Мой сын.

– Тэд?

– Да. Он же был на операции. Как раз его в этот момент готовили к операции. Но это их семейное дело.

– Кого?

– Дона Педро и донны Хуаниты.

– Мистер Педро?

– Брат донны Хуаниты, «Дикой Кошки» Колумбии.

– Но Колумбия управляется из Лондона. Ах, да. Как я сразу не понял. Клиника из Лондона. Контрабанда тоже из Лондона. Во всяком случае, под его управлением. И что теперь?

– Объясни мистеру Фергюсону, что его миссия провалена. Как в прошлом году. А кто в Китай поехал?

– Джонсон.

Олимпия сморщила нос. Джонсон тоже много сделал для её увольнения.

– Папенькин сыночек решил выслужиться. Можешь ему позвонить и сказать, что его миссия провалена.

– Почему?

– Сегодня я видела мистера Ши. Даже пообедала с ним и его семьёй. На борту лайнера.

– Но мистер Ши не выездной. Его не выпустят из Китая. Даже мёртвым. Ни его, ни кого из его семьи.

– Однако, они все здесь, на борту «Жемчужины». Под гарантии из Лондона. И через неделю, или меньше, летят на реабилитацию со всеми. А право подписи имеет только он. С Джонсоном и его командой будут вести переговоры, но ни чего по делу не будет. И ещё. Мистер Ши получил какие-то указания в конверте от товарищей из Пекина.

– А как ты вела с ним переговоры? Ты с ним договорилась на третий день.

– Да. Два дня велись пустые переговоры. А на третий день мне помог Тэд.

– Как?

– Я передала ему телефон с картой для постоянной связи. Среди пострадавших оказалась и дочь одного из помощников мистера Ши. Её семья была убита теми, кто был причастен к её похищению. За слишком удачное расследование. Я попросила передать ей телефон. А свой передала мистеру Ши. Он потом извинялся, что не сдержался, заплакал. После этого договор был согласован за 30 минут.

Стив смотрел на неё со смешанными чувствами. Ему не хотелось верить в то, что Олимпия добилась продление контракта только за счёт личных связей, фактически, благодаря случайности. Но факты говорили об этом.

– Понимаешь, ни Фергюсон, ни Джонсон не поверят твоим словам.

– Я это для тебя говорю. Успей своевременно уволиться, чтобы тебе выплатили компенсацию на поиск новой работы. Иначе у компании не будет денег.

– А если договора будут заключены? Есть ещё месяц. Да и год назад договора были заключены после истечения всех сроков предыдущих соглашений.

– В прошлом году мистер Педро сказал, что его прислали именно для того, чтобы не заключать соглашения по прошлым ценам. Ну а что произошло с рынком контрабанды за последний год, ты хорошо знаешь.

– Да, да. Хотя доля компании и снизилась до семидесяти процентов, но мы пол года держали 95% рынка. Потом цены внутри Австралии выросли, и это сделало выгодным работу мелких бизнесменов. Не хочется верить, что это всё рухнет.

– А кто верил год назад, что отпускная цена так возрастёт? И меня отправили, не особо веря в успех.

– Вообще ни кто не верил в твой успех. Сообщение с предложением продления на прежних условиях было для всех шоком.

– Но офис быстро среагировал.

– Да, пришлось потрудиться, чтобы справиться с первыми эмоциями.

– И с тех пор офис стал ненавидеть меня.

– Можно и так сказать. Хотя, в твоём увольнении больше замешана политика. На нас начали давить уже после первых серьёзных выступлений твоего отца с разоблачениями.

– Меня это не удивляет. Папа многим перешёл дорогу, многим испортил имидж, карьеру.

– Что думаешь делать потом, после выборов?

– Если папа выиграет, пойду в его кабинет, каким-нибудь чиновником. Например, по кадрам и офисам.

– А если не выиграет? Рейтинги говорят разное. Но всем понятно, что на мистера Дирка «спустили всех собак».