Вся моя работа на девяносто девять и девять десятых процента является разрушительной. Когда все бессмысленное, нелепое в вас будет уничтожено - чтобы утвердилось то здоровое начало, которое заложено природой; когда все то, что было навязано вам, будет разрушено, - тогда ваша спонтанная природа - то, что составляет вашу настоящую, естественную сущность – расцветет.
Это и будет постижением бога.
Ум весьма изощрен в построении различных концепций. Что бы вы ему не дали, он все это превратит в концепцию, и как только это превращение в концепцию происходит успешно, так она начинает выглядеть логичной, но только выглядеть. Она только кажется такой рациональной, но запомните, она не рациональна, не логична, а лишь имеет красивый фасад из логики и здравого смысла. И те, кто не знаком с методами логики, мышления, оказываются ее жертвами, становятся узниками концепций. Они становятся христианами, буддистами, индуистами, коммунистами, атеистами, теистами... и кем только они не становятся! Это не путь, который может привести к истине.
Наиболее фундаментальной вещью в поисках истины, является отказ от всех концепций, связанных с ней. Человек должен быть совершенно обнаженным перед истиной, без каких-либо представлений, мыслей о ней, ибо ваше представление может только исказить ее, ваше представление изберет ту часть истины, которая подходит, и откинет ту часть, которая не подходит. Но запомните: полуистина, частичная истина - еще опаснее, чем абсолютная ложь. Ложь вы рано или поздно обнаружите, однако если в этой лжи есть что-то от истины, то это может препятствовать обнаружению того, что ложно. Та часть, которая истинна - будет служить достаточным утешением, и вы можете даже к ней привязаться, невзирая на ту часть, - которая ложна.
Человек, стремящийся познать истину, должен идти с открытыми глазами, не защищая их очками, быть открытым, обнаженным. Если у вас нет представлений - вы перестаете проецировать, планировать. Если вы перестаете проецировать, то перестаете выбирать, а когда вы перестаете выбирать, истина вливается в вас.
Прав Иисус, говоря – «истина дает свободу, а ложь создает оковы». Все религии отравляют человечество слепой верой. В них говорится, что до тех пор, пока не поверишь — не познаешь. Но истина как раз в противоположном - если веришь, то никогда не познаешь, потому что вера означает незнание, означает, что вы уже имеете определенное предубеждение, даже не попытавшись исследовать его, даже не сделав усилия самому отыскать истину. Раз уж поверил, то зачем искать, раз поверил, то не может быть и сомнений.
Все верования — это суперсистемы для подавления сомнений, но если сомнение подавлено, то исследование невозможно. Так и живут люди, - оставаясь узниками различных церквей, храмов, мечетей, синагог, гуру, за решетками библий, вед, коранов, гит. Обитая в тюрьмах, но таких утонченных, едва уловимых, что нужно обладать поистине большой интеллигентностью, чтобы обнаружить это. Однако все эти тюрьмы проистекают из одного — веры.
Моим саньясинам следует научиться не верить, а исследовать, вопрошать. Все время что-то открывать, путешествовать в незнаемое, не имея в руках ничего: никакой идеи, никакого представления о том, как должно быть. Быть невинными, ибо в невинности рождается истина, а не вера. Невинность становится дверью в божественное.
Мы все переполнены предрассудками, и объясняется это просто. С раннего детства родители начинают отравлять ребенка своими представлениями о жизни, они бояться, что, став достаточно зрелым, он начнет задавать вопросы, интересоваться, исследовать, и тогда уже будет поздно передавать свои представления, представления, которые передавались в течение столетий. Они считают это большой ценностью, но так они только считают. Сами они прожили жалкую жизнь, в страданиях, и родители их также жили в страданиях. И они знают, что, по сути, все человечество живет как в аду, но, несмотря на это, то эго, то самолюбие, которое живет в каждом родителе, заставляет их воспитывать своего ребенка так, чтобы он был представителем их самих, чтобы он был таким же несчастным, как они, а если еще более несчастным, - то даже еще лучше. Они боятся дать ребенку свободу, и поэтому накапливают различные предрассудки и предубеждения: ребенок должен ходить в церковь, ребенок должен быть крещен, ребенок должен получить религиозное воспитание. И все это должно произойти до полового созревания, до четырнадцати лет. И отсюда один странный факт, ставший хорошо известным: возраст умственного развития человека, колеблется между двенадцатью и четырнадцатью годами, то есть временем, когда наступает половое созревание, и он уже не поддается воспитанию. Половое созревание означает, что природа завершила свое дело, что ребенок в природном смысле стал индивидуальностью. Возможно, он и не стал взрослым. С точки зрения тех политических идей, которые господствуют в той или иной стране, - в одних странах этот возраст составляет восемнадцать, то есть это возраст, когда предоставляется право голосовать, - в других странах он составляет двадцать один год, но на самом деле природа дала ему уже все - право быть родителем. В какое это может идти сравнение с правом голосования. К тринадцати-четырнадцати годам ребенок способен воспроизводить потомство, существует ли еще большая ответственность, чем эта? Поэтому воспитание уже невозможно. Но то воспитание, которое он получил, тормозит его мышление, и теперь он будет жить согласно полученному воспитанию. За время, отведенное ему жизнью, он никогда не вырастет за пределы этого ментального возраста. Он может дожить до восьмидесяти, девяноста лет, а иногда и до ста, оставаясь при этом, с точки зрения психологии, где-то между двенадцатью и четырнадцатью годами. И это несоответствие между возрастом - четырнадцатилетнего и столетнего - и является главной причиной всех страданий. Тело продолжает расти, тогда, как ум оказывается связанным. Эта пропасть, этот разрыв так и остается непреодолимым.
Ум должен расти каждое мгновение, с каждым вздохом, обучение никогда не должно прекращаться, оно не может прекратиться, ведь это одно из самых ценных явлений жизни. Обучение должно происходить до самого последнего дыхания, и умирая, человек должен продолжать обучение - изучая свою смерть. Жизнь он уже видел, и узнал о ней так много. Теперь он не должен упустить, эту наивысшую возможность познания, этот кульминационный момент жизни – смерть. Это не конец, она выглядит как конец для тех, кто является умственно отсталым. Для Сократа это не конец, а начало другого. Для Будды это не конец, но захватывающее дух начало, свобода, свобода от оков тела, ума. Смерть открывает более широкое пространство, чем то, которое знал человек до него, но для этого необходима интеллигентность, а не заторможенное мышление. Для этого необходимо постоянно растущее мышление. Именно это я и подразумеваю, когда говорю о том, чтобы вы преодолели все предрассудки, ибо они тянут вас назад. Жизнь движется вперед, а вы упираетесь. Одна часть вас остается в прошлом, а другая — живет в настоящем. Это половинчатая, раздвоенная жизнь, она никогда не приводит к исполнению, а всегда оставляет чувство неудовлетворенности.
