Как бы то ни было, вам не отвертеться, Авк. Никакой экспертизы не надо. Впрочем, если не допускать того, что вы и есть истинный злодей, условный великий комбинатор, смесь Ходорковского с Березовским, порешивший организовать для действующей власти настоящую Вандею… Кстати, а фамилия у нашего мальчика – Городецкий. Как вы опять же лукаво подсказали мне, мол, «что-то с городом связанное». Это фамилия тётки Ирмы по мужу. Ваше усиленное курение по поводу якобы недавно умершего сына – фактически демонстративная сублимация вот такого душевного сыноубийства, о, мудрейший. В действительности вы практически не курите. Или вы в величайшей досаде сочли, что сын ваш для вас как бы умер, ибо «некритически позаимствовал» главную идею вашей жизни?! Не просто стащил её у вас без спроса из верхнего правого ящика, а развил, капитализировал и теперь осуществляет её продакшн. Да так, как у вас никогда не хватило бы ни ума, ни таланта, ни энергии?! Поэтому-то вы и в самом деле не прочь были бы увидеть конкурента-сына как угодно устранённым со своего пути, верно?! Кстати, сыночек ваш тоже не лыком шит. В частности, вполне успешно эдипил и эдипит до сих пор по вашему поводу. Всегда пылал к батюшке самой лютой и нежной местью. Думаете, так и не попытался её реализовать?! Ещё как! Практически все ваши идеи похитил и успешно реализовал. Пока вы тут величественно греете космос. Всё разговоры разговариваете. Один грамотнее другого. Теперь сидит где-нибудь на островах, поди, богатенький, словно буратинка, оставивший всех с носом.
Однако полагаю, что и без ваших совместных усилий судьба всё равно воздала бы вам обоим. Совместные с ним франкенштейны когда-нибудь обязательно настигли кого-нибудь из вас, если бы я не появился. А то и обоих сразу. Вы же знаете основной закон гармонии – Создатель всегда погибает от руки своего творения! Кормящую руку всегда кусают, а то и отгрызают. Сей коронный вирус задан в самом сетапе бытия. Он неизменно внедряется при любом запуске программы любого объекта или субъекта – как непреложное условие нормального функционирования, первое свойство программы. При этом она должна быть полностью стираема, по ноль, лучше сама собою же. Вы знаете это лучше меня!
Так почему вы не предвидели, чем всё это обязательно закончится, о, мудрейший?! Отчего не подготовились, не предприняли необходимые меры, не обезопасились, не прикрылись?! Молчите?! Опять же – знак согласия! Многовато их что-то стало, этих знаков, прямо обступили. Вот про свою действительную, генетическую мать ваш сын так и не узнал. Может всё-таки и догадывался, но своей матерью по-прежнему считал тётку Ирму. Та его всё-таки воспитала, вырастила, уж как смогла, безусловно. Почему это-то вы никоим образом не отразили в своём блестящем манифесте философского отморозка?! А?!
– Кхе-кхе… Что я могу на всё это сказать?! Платон отныне и вам не друг. «Мудрила» же без буквы «ры», если использовать вашу же утончённую лексику, скорее всего именно тот, кто счёл, что истина у него уже в кармане. Но это точка зрения, так сказать, Платона. Вы спросите, тогда на что нам теперь уповать, и вам, и мне – при столь разных мнениях и при отсутствии серьёзной доказательной базы того или иного утверждения?! Правильно – на беспристрастный аудит со стороны, а лучше на третейское разбирательство или на медиацию. Лишь когда уж точно станет ясно, что переубедить никого не удастся – лишь тогда придёт пора переходить к оскорблениям, к десерту. Как видите, я от него воздерживаюсь. Отсюда вывод: никто ничего не доказал. Поэтому и вы не спешите.
Как видите, я по-прежнему надеюсь, что должен таки прийти некий общий аудитор или медиатор со стороны, скажем, какой-нибудь современный барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен. Почему именно он?! Да потому что столь беспочвенную фантазию, как у вас, квалифицированно может рассудить только самый большой в мире фантазёр. Только он смог бы проверить, а действительно ли корректно было проведено и напридумывано ваше так называемое расследование, достаточно ли оно соответствует реальному положению дел. Не многовато ли измышлений и облыжных обвинений. Да и вообще – достаточно ли геройски всё это выглядит с точки зрения мыльной режиссуры. Достойно ли занесения на Доску Почёта нашей Власти. От неё вы, разумеется, имеете незыблемую установку не отклоняться в заданном ею расследовании ни на йоту. Да и засадить меня в итоге на веки вечные.
– Вы думаете, я этого добиваюсь?! Ошибаетесь, милейший профессор.
– Тогда вот вам небольшой экзерсис, как бы слегка в сторону. Но он может слегка пролить свет не столько на то, кем Изабелла была, сколько на то, кем стала. Потерпите ещё пару минут. Ненамного отсрочу вам удовольствие победы над стариком. Вы же не часто ходите по тротуарам?! А я каждое утро десять километров нашагиваю, как положено гипертонику и сердечнику. Естественно, непрерывно произвожу анализ попутного и встречного человеческого биоматериала. Ничего не поделаешь, исследовательский навык, избавиться трудно, да и незачем. Точнее, поздно. Уверяю, прелюбопытные бывают наблюдения. Общий расклад моего мониторинга современных человеческих прохожих таков. Сильный пол, если уж выбрал одну траекторию, так и движется по ней прямо и ровно, не мельтеша, не перебегая с края на край тротуара. Поэтому ходить среди мужчин одно удовольствие. Полная предсказуемость маршрута и соответственно спокойствие и безопасность. Иное дело нежный пол. Это что-то с чем-то, как говорят мои внуки.
Не все, конечно, но большинство дам, причём разных возрастов, передвигаются по тротуару сумбурным противолодочным зигзагом, словно корабли, бросающиеся наутёк и врассыпную при виде вражеского перископа. От бордюра к бордюру, то влево спонтанно несёт дамочку, то вправо. Ни одна торпеда не попадёт. Особенно шокирует, когда вот такая шатунья, обогнав, становится точно перед тобой и резко сбавляет ход. Сама не знает почему. Если зазеваться, то налететь можно неминуемо. Я даже их периодически спрашиваю: «Наверное, вы так хотите со мной познакомиться?!». Фыркнет возмущённо, включит форсаж и уносится вперед. Но опять же зигзагом, влево-вправо. Как Ельцин двигался, помните?! Одними загогулинами. Обогнуть невозможно. Даже прицелиться. Только если сразу по башке дать. А если ещё и со смартфоном мадам идёт и вся погружена в него, своего цифрового господина, да ещё и навстречу, туда-сюда, туда-сюда, то финиш полный. Сдайся враг, замри и ляг! Впечатается в тебя обязательно. Столь невменяемые цифровые рабыни сейчас повсюду на дорогах и даже тротуарах. Как будто их кто-то на поводках специально вывел по наши души, а потом отцепил.
– Вас послушаешь и сходу ноги в руки делать нужно! Всех красоток в зомби записал наш великий профессор. Бомжихи наверное у вас более вменяемы?!
– Намного. У остальных дамочек феноменальный пространственный кретинизм! Теперь понимаю, почему немцы строят для женщин особые парковки, собираются и отдельные автодороги. Потому что красавицы паркуются и ездят чаще всего по звуку. Ясно, почему таких особ стараются не брать ни в штурманы, ни в пилоты. Редкие лётчицы, как правило, являются дочками авиационных генералов. По меньшей мере, комэсков. Представляете такую непредсказуемую фифу за штурвалом пассажирского лайнера?! Она же сама не знает, куда её в следующую минуту понесёт. А за спиною сотни живых душ! Реальный фильм ужасов. Сергей Павлович Королёв, отец нашей космонавтики, после полёта вот такой же, первой в мире, во всеуслышанье дал клятву никогда женщин в космос больше не выпускать. Мол, сущий кошмар на орбите! Весь Центр управления космических полётов будто бы в одночасье поседел, точно ни за что не расскажу всех подробностей. Великий Шопенгауэр писал, после того, как спустил с лестницы непрерывно достававшую его консьержку, а она его потом засудила: «Уже самый вид женской фигуры показывает, что она не приспособлена ни к большому физическому, ни к большому умственному труду!». Живут исключительно первосигнальной семантикой, «данной им в ощущениях»: истериках, слезах и расцарапываниях. Ни одна из нежных особ не способна изобрести, к примеру, двигатель, притом, хоть какой-то. Придумать и построить корабль, ракету, автомобиль, создать компьютер, периодическую систему, эпохальное философское учение, величайшую поэму и так далее. А уж если такая богиня за рулём окажется – пассажиры молятся, прохожие крестятся.
