Заметив мой изумленный взгляд, Веретенников счел должным поправиться:
– В качестве моей секретарши, разумеется.
– А у Раисы Устиновой тоже были помощники?
– Конечно, – с готовностью подтвердил Веретенников. – Ее правая рука в делах фирмы – Федор Конев, личный секретарь покойной. Но поскольку он представлял лишь интересы владелицы фирмы, то работал только на нее и, следовательно, не числился в штатном расписании «Рамиуса».
– А с ним я могу увидеться?
– Думаю, да, – нехотя ответил Веретенников. – Если он в городе.
«Фольксваген» вплыл передними колесами в пыльные кучи как раз напротив длинного серого здания неопрятной наружности.
«РАМИУС-АВТО», – гласила выцветшая табличка, выполненная черной краской на металле.
«Почти кладбищенский дизайн», – мелькнула у меня шальная мысль.
– Так, приехали. Я долго не задержусь, – пообещал Веретенников.
Он выскользнул из автомобиля и, быстро взбежав на крыльцо, скрылся в недрах здания.
В машине было настолько жарко, что я не испытывала большого желания вариться в горячем воздухе.
Это плохо действует на мои мозги.
Вынув из сумочки пачку американских сигарет, я выбралась наружу и стала неторопливо прохаживаться вдоль длинной постройки.
Пыль, кругом пыль…
Туфли мягко погружались в податливую серую массу, от которой не было спасения в этом городе.
В носу свербило.
Страшно было подумать даже о легком ветре…
Тогда распыленные тонны пыли понесутся по воздуху, облепят тебя с ног до головы.
Лучше уж полуденный зной.
А что тут бывает осенью, – невозможно и представить…
Словно в ответ моим мыслям, я почувствовала дуновение ветерка.
Горсть колючих пылинок мазнула меня по щеке.
Еще минута – и навстречу мне уже неслось серое облако крутящихся песчинок.
Я едва успела забежать за угол здания.
Но, на счастье, порыв ветра промчался мимо, обдав меня теплым запахом праха.
Ну и местечко!
Впрочем, грех жаловаться.
Мне приходилось бывать в местах и похуже.
Я содрогнулась всем телом, вспомнив жуткие амазонские джунгли и мерзких тварей, нагло ползавших по моим ногам, пока я томилась в засаде, поджидая контрабандистов.
Кстати, эта прошлогодняя операция тоже совпала с моим отпуском.
Однако тенденция.
Стоит только куда-нибудь поехать развеяться, как тут же, откуда ни возьмись, возникают какие-то знакомые, знакомые знакомых, совсем незнакомые люди и слезно умоляют заняться их проблемами.
Все, теперь буду отдыхать в родном городе.
Не выходя из квартиры.
И с выключенным телефоном.
Вот только с Устиновой разберусь…
– Извините, – послышался голос из раскрытого окна. – Можно вас…
Я подняла голову.
Молодой человек приятной наружности делал мне какие-то знаки.
– Можно меня – что? – уточнила я.
– По-моему, в вас собираются стрелять, – извиняющимся тоном произнес молодой человек, не обращая внимания на мой слоновый юмор.
Еще чего не хватало!
– Да-а? – искренне удивилась я. – А почему вы так думаете?
– Видите во-он те кустики на обочине?
– Чахлая растительность… – сказала я, всмотревшись в указанном мне направлении.
– И не говорите, – поддакнул юноша. – Но, если мне не изменяет зрение, оттуда в нашу сторону выставлен ствол автомата.
– Похоже на то, – согласилась я, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. – Но почему вы думаете, что стрелять намереваются именно в меня?
Я от души забавлялась этим диалогом.
– Постойте, постойте! – сморщил лоб юноша. – Не хотите ли вы сказать, что…
Он не успел договорить.
Из кустов шустро выскочили двое карапузов с игрушечными китайскими автоматами в руках.
– Ни ш мешта! – грозно прокричал нам шепелявый мальчуган, настолько грязный, что мог бы вполне сойти за негритенка.
– Вы агестованы! – радостно поддакнул ему картавый приятель.
Я подняла руки.
Но это не остановило мальчишек.
Оба они с наслаждением выпустили в меня очереди из своих автоматов.
– Тра-та-та-та-та-та!
И с торжествующими воплями победителей бросились бежать по аллее.
Очевидно, в поисках очередных мишеней.
Молодой человек облегченно рассмеялся.
– У вас очень хорошее зрение, – сделал он мне комплимент.
«А у вас – замедленная реакция», – чуть было ни ответила я.
Ведь имей мы дело с настоящими автоматчиками, нас бы расстреляли, как котят.
Но поскольку я рассмотрела, что автомат – игрушечный, беспокоиться было не о чем.
– Вы здесь работаете? – спросила я, чтобы скоротать время.
– Сдаю дела, – охотно поддержал разговор юноша. – Мой шеф имел некоторое отношение к этой фирме, но теперь я остался без работы.
– Вы имеете в виду…
– Да-да, убийство, – многозначительно произнес молодой человек. – Покойница была моим боссом.
– Не вы ли Федор Конев? – вопросила я.
Мой собеседник удивился.
– Откуда вы знаете?
– Интуиция. Кстати, меня зовут Татьяна. Хотите, поужинаем вместе?
Федя Конев несколько смутился от моего напора.
– Ну, давайте попробуем, – растерянно пролепетал он. – А когда?
– Хоть сегодня, часов в девять. Устраивает? Есть здесь приличное заведение?
Федя задумался.
– «Фортуна», такой ресторанчик на пригорке, – предложил он.
– О'кей! Надеюсь встретить вас без четверти девять у дверей этого заведения.
Из-за угла появился запыхавшийся господин Веретенников.
– А-а, вы тут! – воскликнул он, увидев меня.
Его взгляд упал на лицо Федора, расплывшееся в застенчивой улыбке.
– Однако! – покачал головой Роман Геннадьевич. – Вы, Татьяна, зря времени не теряете! Что ж, похвально. Но сейчас нам пора.
Я простилась с Коневым, мило улыбнувшись ему на прощанье.
Юноша зарделся, покраснев до неприличия.
Может, у него аллергия?
Мы с Веретенниковым завернули за угол и уже подходили к «Фольксвагену»…
Как вдруг произошло событие, заставившее меня перестать улыбаться.
Из-за поворота выскочил обшарпанный «БМВ» с затененными стеклами.
Словно в замедленном кино, я заметила, что, когда автомобиль почти поравнялся с нами, стекло, обращенное в нашу сторону, слегка опустилось.
В прыжке я обрушилась на Романа Геннадьевича Веретенникова.
Я увлекла его за «Фольксваген», повалив при этом в примятую, пахнущую бензином пыль.
В ту же секунду раздался короткий треск автоматной очереди.
Хлопки выстрелов сменились постепенно удаляющимся звуком отъезжающего автомобиля.
Я подняла голову.
Как раз вровень с моей грудью на серой кирпичной стене здания чернели щербинки от пуль.
Слава богу, что у меня хорошая реакция!
Я приподнялась на четвереньки.
Роман Геннадьевич лежал, распростертый в пыли, возле лысоватых колес своего автомобиля.
Я потрепала Веретенникова по щеке – вставай, мол, опасность миновала.
Роман Геннадьевич, тяжело дыша, с трудом поднял запылившуюся голову.
К его щеке прилипла веточка, и коммерческий директор фирмы «Рамиус» выглядел сейчас как заправский панк, впрочем, слегка престарелый.
Он сплюнул в лужу бензина пыль пополам с песком.
Тупо посмотрев на меня, Роман Геннадьевич недоуменно спросил:
– Что это было?
– Да так, стреляли… – пожала я плечами.
Веретенников побледнел.
– Меня же могли убить!
– Запросто! – подтвердила я. – Где бы почистить нашу одежку, а, Роман Геннадьевич?
– Какой ужас! – продолжал Веретенников, активно переживая счастливое избавление от возможной гибели. – Если бы не вы…
– То в вас могли бы и не стрелять, не так ли? – с улыбкой спросила я.
Веретенников нахмурился.
– Вы полагаете, Танечка, что это злодейское покушение связано с вашим участием в расследовании? – спросил он, отряхивая коленки от липкой пыли.
– Не исключено. Если, конечно, вы не хронический склеротик и не задолжали кому-нибудь десяток-другой миллиардов, благополучно позабыв об этом.
