– И сколько же с вас запросили?
– Пятьсот долларов.
– Ого! В столице подобый род услуг оценивается в среднем в сто долларов, а здесь – и того дешевле.
– Он пообещал прийти завтра, – печально продолжил Ваня, – и пригрозил, что если денег не будет, то со мной поговорят по-другому.
– Завтра, я понимаю, это уже сегодня, – задумчиво произнесла я.
И с отчаянной завистью взглянула на свой диванчик.
Ведь я могла бы сейчас спокойно дрыхнуть, приводя себя в норму после утомительной поездки. Если бы не появился Ваня Скворцов!
– Совершенно верно. Тот мужик обещал зайти в два часа. А сейчас уже полдень. Вы… вы сможете мне помочь? – с надеждой в глазах спросил Ваня.
– Наверное, да, – решилась я. – Но сначала давайте определимся насчет гонорара.
– Давайте, – тяжело вздохнул Иван.
– Если моя задача заключается только в том, чтобы вам не пришлось платить вымогателям, то меня вполне устроят ваши врачебные консультации. Вдруг я возьму да и заболею! Согласны?
– Еще бы! – сразу повеселел Иван.
Честно говоря, мне очень не хотелось браться даже за это дело.
Но в конце концов клиент есть клиент.
И грех не помочь легкомысленному, но симпатичному молодому человеку.
Тем паче, мой нюх подсказывал, что в этой истории есть некий скрытый от меня смысл, и охотничий азарт настоятельно требовал добраться до сути.
…Знойное июльское солнце нещадно палило.
Асфальт настолько нагрелся, что каблуки моих туфелек оставляли в нем неглубокие дырочки.
«Если пойдет дождь, они наполнятся водой», – подумала я.
И какая-нибудь Аленушка будет уговаривать братца Иванушку: «Не пей, братец, из этого копытца, частным детективом станешь».
Полуголые детишки резвились в скверике, мамаши выгуливали за руку или возили на колясочке своих агукающих младенцев.
Юная пара, медленно катившая коляску чуть впереди, вдруг свернула к мусорному баку. Установив громоздкую конструкцию на тормоз, супруги спокойно отправились восвояси. К брошенной коляске подлетела стайка бомжей, кучкующихся под каштаном.
Сразу же возник громкий спор из-за права владения старым транспортным средством.
Вспыхнула небольшая драка.
Пока бродяги выясняли, чья же это теперь собственность, игравшие неподалеку детки успели вытащить из коляски сложенные там в кучу старые журналы – еще советские «Огоньки» и «Смены».
Расшвыривая ветхие страницы, мальчишки рассматривали черно-белые иллюстрации к переводным детективам.
– А вы женаты? – спросила я семенившего рядом Скворцова.
– Да, – грустно признался Ваня. – Моя супруга Лиза тоже учится на медика, но сейчас она на практике. Пожалуйста, не говорите ей о том, что я…
– Оказались столь нерассудительны, – закончила я фразу своего клиента. – Можете не волноваться, ваша тайна умрет вместе с вами. И, надеюсь, это произойдет еще очень не скоро.
Скрипучий лифт медленно дополз до шестого этажа.
Мой спутник долго возился с ключами, – в двери оказалось целых четыре замка.
– Поторопитесь, Ваня, у нас остается всего полчаса до назначенной встречи.
– Уже все, – кряхтя, ответил Иван и распахнул передо мной дверь.
Это была самая обыкновенная квартира, ничем не отличающаяся от сотен и тысяч таких же квартир в обыкновенных девятиэтажках.
– Это ваша жена? – указала я на карточку на стене.
– Да, Лизочка, – потвердил Ваня.
Юноша очень волновался и буквально не находил себе места.
Он метался по комнатам, зачем-то переставляя стулья и табуретки.
– А это – ваши дядя и тетя? – взяла я в руки фотографию в рамке.
На ней были изображены жизнерадостные мужчина и женщина, вдохновенно смотрящие в объектив.
– Нет, это композитор Пахмутова и ее муж, поэт-песенник Добронравов. Мои родственники как-то отдыхали вместе с ними в Пицунде.
Стрелка часов неумолимо приближалась к двум.
Ваня Скворцов прекратил суетливую возню с мебелью и, как зачарованная принцесса в ожидании дракона, уставился на круглый циферблат.
Второй удар часов совпал с резким, бьющим по нервам звонком.
– Посмотрите в глазок, – тихо сказала я Ване, когда мы вместе вышли в прихожую. – Если это он – тогда отойдите подальше в сторонку и предоставьте мне действовать на свое усмотрение.
Ваня прильнул к двери, потом кивнул мне и встал немного поодаль.
Я откинула цепочку и, рывком открыв дверь, со всей силы ударила гостя в пах носком ботинка.
На мне были очень хорошие швейцарские туфельки, с железными нашлепками.
Мужик ошалел и слегка присел – то ли от боли, то ли от неожиданности.
Это было очень кстати.
Мне не пришлось высоко прыгать, чтобы заехать ему в переносицу носком ботинка и, соответственно, каблуком – в скулу.
Второй удар оказался решающим.
Мужик рухнул на коврик перед дверью, раскинув руки, словно сраженный наповал боец.
Я окинула удовлетворенным взглядом свою работу и скомандовала Скворцову:
– Заноси! Мне одной такую тушу не осилить, я женщина слабая…
Иван быстро подхватил мужика под мышки и волоком затащил его в квартиру.
– Что теперь? – осведомился он, запыхавшись и вытирая пот со лба.
– Теперь займемся предварительным сканированием объекта, – оповестила я Ивана.
Ощупав бесчувственное тело, я извлекла из кобуры под мышкой старенький «макаров».
Документы, само собой, отсутствовали.
Если не считать полустертой татуировки «КОЛЯ» на пальцах правой руки.
Я прикинула на глаз габариты предполагаемого Коли и поинтересовалась:
– Ваня, в доме есть мебель, которая выдержит тело этого представителя вашего пола?
– Кресло, разве что, – растерянно ответил Ваня. – Сюда принести?
– Несите. И веревочек побольше. А то наш Коля уже левой ноздрей поводит. Скоро в себя придет, а мне больше не хочется его бить.
Что правда, то правда.
С детства не люблю драться.
Но приходится.
– Вроде крепко, – подергал узлы Иван.
Мужик дернулся и затряс головой.
– Блин, разве можно так нажираться, – пробормотал он. – Всякая дрянь мерещится. Бабы какие-то…
– Полегче, малый, – похлопала я его по щекам. – Все было наяву, так что выбирай выражения.
Связанный окинул нас безумным взглядом, затем перевел глаза на веревки, попробовал напрячь, а потом расслабить мускулы.
Безрезультатно.
Иван поработал на совесть.
Врачи многого могут не уметь в этой жизни, но вязать узлы их учат как следует.
– Не хотите представиться? – предложила я пленнику. – Нам так будет удобнее разговаривать.
– Комодом кличут, – угрюмо ответил тот.
– Как интересно, – искренне восхитилась я. – Вы, часом, не родственник римского императора Коммода, который правил во втором веке нашей эры? Не припоминаете? Он был очень боевой мужик, развлекался гладиаторскими боями, причем сам принимал в них участие. Помните, его еще замочили придворные за то, что он преследовал сенаторов и любил конфисковывать их имущество?
– Нет, – твердо заявил мой пленник. – Император тут ни при чем. Я пролетарий. Колька Комод, и все тут.
– Пусть так, – согласилась я. – Только пролетарий тут тоже ни при чем. Ведь вы занимаетесь криминальным бизнесом.
– Ладно, замяли это дело. Ваш тип мне ничего не должен, устраивает?
– Устраивает, Ваня? – спросила я Скворцова. – Или вы все-таки рветесь заплатить?
– Устраивает, – еле слышно отозвался Иван.
– Тогда развязывай на хер и отдавай пушку. Патроны можешь высыпать.
– Минуточку, – остановила я торопливое предложение Комода. – Вопросик к вам имеется.
– Чего? – нахмурился тот. – Какой еще вопросик? Одни мы работаем, понятно?
– Вопросик такой, – я уселась на тумбочку напротив кресла со связанным Комодом. – Как вы получили сигнал от сообщницы? Вам ведь нужно было знать, в каком доме и квартире расположились наши голубки.
– По телефону, – не раздумывая, ответил Комод.
– В этой квартире нет телефона, Коля, – ласково возразила я. – Неувязочка получается.
