– Ну, утешил, отец родной! – Обменявшись с Орловым прощальным рукопожатием, Гуров направился к выходу.

Распахнув дверь кабинета, он на секунду задержался и быстро два раза стукнул каблуком о порог.

– Это что еще за танцевальный номер? – подняв голову от бумаг, рассмеялся генерал.

– Знакомая жены рассказала ей о том, что ее муж, выходя из кабинета своего начальника, обязательно два раза бьет каблуком по порогу, и у него любое задание всегда выполняется без сучка и задоринки, – понизив голос, доверительно поведал Гуров. – Вот, как видишь, перенимаю передовой опыт.

Помахав рукой, он скрылся за дверью, провожаемый задумчиво-ироничным взглядом Орлова. Гуров шел по коридору, предвкушая, как, возвратившись из командировки, он расскажет Петру о том, что сулящий удачу стук каблуком о порог – его собственная выдумка, которая экспромтом пришла ему в голову во время разговора в кабинете. Он был уверен, что Орлов, человек абсолютно не суеверный, все равно как-нибудь, выходя от министра, не удержится и обязательно постучит каблуком. Гурова заранее разбирал смех, когда он представлял себе выражение лица генерала, узнавшего, что его элементарно разыграли. Что это была всего лишь своего рода маленькая дружеская месть Гурова за необходимость в который уже раз объясняться с Марией по поводу внезапного отъезда.

На автостоянку аэропорта Домодедово зарулил неброский «жигуленок» пятой модели. Из него вышли двое мужчин, столь же неброско одетых. Под светлой ветровкой одного и легкой джинсовой курткой другого угадывались сильные, отлично натренированные тела. Достав из багажника дорожные сумки, они не спеша направились к зданию аэровокзала.

Пройдя регистрацию и сдав вещи в багаж, мужчины присели на свободный диванчик в зале ожидания. Они вполголоса перебрасывались короткими фразами и скучающе смотрели на спешащих мимо людей, на информационное табло, где цепочками огоньков высвечивались названия рейсов, на буйную зелень за огромным, во всю стену, окном.

Соседям по залу ожидания они, скорее всего, напоминали отставных военных, подавшихся в предпринимательство, которые отправляются самолетом то ли на рыбалку, то ли на охоту. Ну, выдались у состоятельных, привычных к сложностям жизни людей свободные деньки, и решили они потратить их на приобретение мощной порции адреналина и полного набора всевозможных положительных эмоций. А для этого отправляются куда-нибудь на Байкал или в камчатскую Долину гейзеров…

Две молодые, накрашенные особы – типичные искательницы приключений, – по достоинству оценив стать и подлинную мужественность двух путешественников, обратили в их сторону интригующе-кокетливые томные взоры. Но те, всецело уйдя в обсуждение каких-то чрезвычайно важных дел, этого как будто даже и не заметили.

Стоило бы отметить, что сами путешественники таковыми и надеялись казаться окружающим. И кто бы знал, сколь опасную рыбку отправлялись удить эти двое.

Лев Гуров и на сей раз не изменил своей привычке – отправляясь в ответственную командировку, не допускать ни тени помпы, саморекламы или рисовки. Человек по своей натуре очень скромный, он в душе порицал склонность некоторых своих коллег везде и всюду гарцевать на служебных авто под блики мигалок и завывание сирен. Случайно узнав о его командировке в далекие сибирские края, их со Стасом до аэропорта взялся подбросить сосед по подъезду, отставной опер Данилыч, «пятерку» которого, игнорируя протесты старика, Гуров за свой счет заправил по самую завязку.

Твердое правило Гурова: меньше пустого шума – лучше результат – себя оправдывало многократно. Вряд ли он мог бы добиться реальных результатов, если бы там, где ему предстояло распутывать хитросплетения заведомо безнадежных дел, все, и кому положено, и кому не положено, заранее знали о прибытии крутейшего столичного опера. Стас, куда более склонный к внешним эффектам, испытывал некоторое внутреннее раздражение из-за необходимости маскироваться под «серый пиджачок», в чем он не видел абсолютно никакого резона.

– Лев, а не махнуть ли нам в буфет? – после пространной тирады о климатических особенностях Средней Сибири неожиданно предложил он. – Кофейку выпьем… С коньячком! А? Ты глянь, глянь, какие две нимфы на нас кидают свои благосклонные взоры. Кстати, могли бы и их пригласить.

– Постой! – сохраняя все то же подчеркнутое безразличие к происходящему вокруг, Гуров неприметным внимательным взглядом окинул мужчину средних лет, стоявшего к ним вполоборота у яркого рекламного стенда. Что-то неуловимое в его то ли осанке, то ли в манере вальяжно держать руки в карманах брюк, то ли в несколько неестественном положении головы привлекло к себе внимание Гурова.

– Стас, – глядя на информационное табло, тихо окликнул Гуров, – обрати-ка внимание на человека в бежевом костюме, он от нас слева. Присмотрись – что-то в нем не так.

– Вижу, – так же тихо откликнулся Крячко. – Да, не пойму пока, чем именно, но его фасад мне знаком. Где-то я его уже видел… Ты считаешь, он здесь в связи с нашей командировкой?

– Твердой уверенности нет. Но чувствую, что он здесь неспроста.

В этот момент неподалеку прошли двое милицейских офицеров, майор и подполковник, с чемоданчиками-кейсами. Ровной походкой, сохраняя четкую выправку, офицеры проследовали в сторону касс. Человек в бежевом костюме оценивающе окинул их колючим пристальным взглядом, как бы что-то вспомнив, посмотрел на часы и пошел следом.

– Та-ак! – удивленно констатировал Стас. – И что это может означать? Кто-то нас активно вычисляет? А чего ради? Не вижу смысла.

– Я, в общем, тоже… – честно признался Гуров. – Хотя могу предположить, что если некто каким-то образом получил информацию о выезде оперативной группы на место происшествия, что для него теоретически чревато не очень приятными последствиями, он был бы крайне заинтересован, во-первых, в том, чтобы выяснить, кто в эту опергруппу входит. А во-вторых, в том, чтобы приставить к опергруппе свой «хвост» и отслеживать направление расследования – по правильному пути оно пошло или по ложному. Впрочем, не исключено, что я ошибаюсь.

– Логично, – одобрительно кивнул Крячко. – В таком случае можно предположить, что в тамошнем областном управлении сидит «крот» или «кроты», работающие на криминалитет. Скажем, узнав о том, что из их краев в Москву ушло электронное письмо о событиях на прииске, они обязательно станут ожидать приезда оперативной группы. При этом, скорее всего, они не знают, какой информацией располагают московские гости, и нервничают. А вдруг в письме приведены были какие-то разоблачительные факты, названы конкретные фамилии? О-о, да тут нетрудно и аппетит потерять. Кстати, мы там будем работать инкогнито, как гоголевский ревизор?

– Не совсем. Без лишней рекламы, но вполне официально. Смотри, – Гуров непринужденно откинулся на спинку дивана, глядя в окно, – наш «бежевый» опять движется в эту часть зала.

– И, судя по его физиономии, он чем-то явно огорчен, – развернув на коленях газету со сканвордом, злорадно отметил Стас. – И я, кажется, догадываюсь, чем именно. Те двое летят не туда, куда он предполагал. Ну что, кроссвордики поразгадываем в целях маскировки? Конспирация, батенька! – спародировал он великого вождя мирового пролетариата.

«Бежевый» и впрямь смотрелся довольно кисло. Краем глаза зацепив чем-то обративших на себя его внимание Гурова и Крячко, он с минуту понаблюдал за их вяловатым бдением над сканвордом и, судя по всему, так и не сделав никаких выводов, двинулся дальше.

– Да, теперь уже можно сделать окончательный вывод – он здесь крутится неспроста, – неприметно поглядывая «бежевому» вслед, заключил Гуров. – И если он действительно ищет именно нас, значит, запаниковали там здорово.

– Уверен, на просторах Сибири мы не заскучаем! – тихо воскликнул Стас с наигранным ироническим оптимизмом.

В кармане Гурова раздалась трель сотового телефона.

– Мария?! – сочувственно поинтересовался Крячко.

Но на экранчике дисплея высветился номер Твердова.