– Кто этот козел?

Мужской голос отвлек меня от слежки через окно за подругой и боссом. От неожиданности я аж отскочила в противоположную сторону от темного угла, из которого донесся этот до жути знакомый мужской голос.

Меньше минуты назад, залетев в квартиру тети Сони, я на ходу стянула туфли и, не включая свет в комнате, подбежала к окну. Жутко было любопытно, они уже уехали или нет? Поэтому неудивительно, что я и не обратила внимания на темную фигуру в кресле. Пролетела мимо него, а когда он заговорил, чуть не отдала богу душу со страху.

Да мало ли кто это мог быть. Мама и тетя Соня жили на одной лестничной площадке уже много лет и привыкли закрывать только входную дверь в тамбур. С середины весны тетя Соня уезжала жить на дачу, поэтому иногда я ночевала в ее квартире.

Когда глаза привыкли к полумраку, я убедилась, что слух меня не подвел и мужчина в кресле – это мой бывший муж. В этот момент мысленно недобрым словом вспомнила любимую мамочку. Стопудово, это она пустила в эту квартиру моего бывшего (ну почти бывшего) мужа.

Зато теперь я знала ответ на вопрос, куда поехал мой бывший, после того как психанул и покинул ресторан в самый разгар выступления его нынешней пассии, его Карамельки.

Тьфу! На них двоих! Глаза бы мои их не видели!

Хотя сегодня вечером я прямо получила удовольствие, когда он не сводил с меня взгляд. Прямо кожей чувствовала это и кайфовала!

Но это не повод, чтобы он заявился сюда и задавал мне вопросы.

– Сивах, какого лешего ты тут забыл? Если ты к сыну, так он в соседней квартире и, к слову, спит уже давно. Так что приходи завтра.

Говорила я буднично, делая вид, что его ночной визит меня ни капельки не задел. Это мама моя мечтает, чтобы мы снова сошлись, а я, можно сказать, дни считаю до того момента, когда судья скажет, что я свободна. Осталась всего неделя, и Сивах официально станет моим бывшим мужем. Если бы не сын, то я бы давно уже получила документы о разводе, но из-за общего ребенка этот процесс растянулся на полгода.

А тут еще эти новые обстоятельства…

– Я спросил, кто этот козел? Этот блондин, кто он тебе? – проигнорировав мои слова, повторил вопрос бывший.

Чисто как женщине мне была приятна реакция бывшего мужа на другого мужчину, с которым я флиртовала весь вечер. Я хотела, чтобы Сивах понял, что он потерял. Вот и сейчас сняла пиджак и бросила его на диван. Снова хотелось продемонстрировать этому козлу, что я не тощая певичка, как его Карамелька. Шелк платья даже в полумраке комнаты выгодно подчеркивал плавные изгибы моего тела. Ну а чтобы мой неблаговерный еще лучше рассмотрел все, подошла к окну, через который в комнату попадал свет уличного фонаря. Кинув взгляд на дорогу у подъезда, убедилась, что машины генерального и след простыл.

Эх, жаль, а то можно было бы продолжить представление…

Хотя вряд ли Бессонов согласился бы. Одно дело в ресторане есть у меня с ложечки мороженое и совсем другое – просить его подняться сюда и встретиться лицом к лицу с моим бывшим. Да и мне само́й наглости бы не хватило на такое.

А вот заочно записать Бессонова в любовники, думаю, можно, ведь боссу я могу об этом и не сообщать. Решив, что идея гениальна, улыбнулась и развернулась, чтобы ответить на вопрос бывшего, но не успела. Сивах оказался рядом, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо, а не пялиться на расстегнутый ворот рубашки.

Рубашка, между прочим, моя любимая, сама ее покупала в прошлом году! Сволочь, кобель! В подаренной мною рубашке ходит на свидания к этой своей певичке! Точно кобель!

– Сивах! Тебя не должно волновать, кто этот козел, – старалась говорить спокойно и не обращать внимания на сильные мужские руки, что сжимали сейчас мои плечи.

– Ты моя жена и у нас сын, меня волнует все, что касается тебя или его!

– Через неделю мы с тобой будем друг другу совершенно чужими людьми.

– Но пока ты еще моя жена, а я твой муж!

– Ты был мне мужем! Но потом решил завести себе любовницу, так почему я не могу сделать то же самое? – рассмеялась ему прямо в лицо. – Если тебе можно, почему мне нельзя?

Почему-то мои последние слова имели обратный эффект. Вместо того чтобы еще раз тряхнуть меня за плечи и сказать какую-то гадость, Сивах улыбнулся, в его глазах я увидела давно знакомый мне блеск.

Пока я пыталась убедить себя, что мне это только показалось, мужские руки медленно опустились от моих предплечий до локтей, а потом, легко подхватив за талию, бывший муж усадил меня на подоконник. И тут же, не дав опомниться, развел мои ноги в стороны и притянул к себе.

– Сивах! – возмутилась я. – Отпусти!

– Да, Сивах! – намекая мне, что у меня та же фамилия, ответил Слава. – Ты же сама сказала, что мы равны. За тобой должок. Ты же помнишь, как пришла ко мне, моя лисичка, в начале весны? Ты разбудила меня и потребовала исполнить супружеский долг. Так, кажется, было?

Этот гад сделал вид, что пытается что-то вспомнить, а тем временем его шаловливые ручонки уже вовсю нагло проводили диверсионные действия под коротким подолом моего платьишка.

– Не называй меня лисичкой! У тебя теперь есть Карамелька! Вот и чеши к ней! А в марте была случайность. Я была пьяна и вообще приехала тогда повыдирать патлы твоей крашеной певичке! А так как ее не оказалось в твоей кровати, пришлось, – тут я тоже сделал вид, что пытаюсь что-то вспомнить, – а, да! Пришлось найти другой способ снять напряжение. Психолог посоветовала не держать негатив в себе! Наутро я же тебе все объяснила! Та ночь ничего не изменила между нами! У тебя что, проблемы с памятью?

Мои слова не возымели никакого действия на бывшего. Наоборот, из всего сказанного он услышал только то, что захотел.

– Прошло уже почти три месяца, не хочешь еще снять напряжение? Лисичка моя рыжая, я готов помочь, – нагло заявил Слава и прижал меня к себе так, что я реально ощутила, что он «готов»!

Не знаю, на что в этот раз списать причины своего поведения: бокал «розе», гормоны или просто так хотелось секса? В первую беременность я была просто озабочена, и мы занимались этим при любой возможности. А сейчас даже не знаю, вроде бы до сегодняшнего дня меня не тянуло.

Но на долю секунды я захотела снова почувствовать каково это – просто быть желанной. Мои ладони, только что готовые его оттолкнуть, заскользили вверх по знакомой на ощупь ткани рубашки, сошлись на вороте, и, отгибая ткань воротника, я обняла Славу за шею.

И, возможно, что-то бы и произошло дальше, то, чего он так хотел в эту минуту, а точнее, мы оба хотели. Но, прежде чем я закрыла глаза и отдалась во власть таких родных и знакомых рук, в головокружительный плен удовольствия и страсти, взгляд зацепился за знакомый красный отпечаток губной помады. Не моей помады!

И это было не дежавю, а снова удар в солнечное сплетение. Словно снежная лавина, сносящая все на своем пути и оставляющая только холодную пустоту, накатили на меня те чувства, которые я пережила тогда, полгода назад, когда первый раз нашла этот след на рубашке любимого мужа, а он отмахнулся, мол, это ничего не значит:

– Лисичка моя, что за глупая ревность? Я только тебя люблю!

А через неделю я застала его в постели с этой самой Карамелькой!

От воспоминаний меня замутило. Реально замутило. Тошнота подкатила к горлу, и съеденный в ресторане ужин решил покинуть желудок. Не ожидая от меня уже сопротивления или резкой смены настроения, Слава ослабил хватку, и лишь это позволило мне практически беспрепятственно выскользнуть из его рук. Пришлось приложить намного больше усилий, чтобы успеть добежать до туалета.

Но я успела!

Санузел в квартире тети Сони был совмещенный. Поэтому мне не пришлось далеко ходить после общения с белым керамическим другом. Умывшись и прополоскав рот, я подняла голову и увидела в зеркале Славу. Прочитать сейчас с его лица, о чем он думает, было сложно. Но вот понять, на чем остановился его взгляд, труда не составило.