Кроме символики мы были с коллегой практически близнецами, ибо китайский скафандр был практически копией нашего и память моего реципиента сразу выдала мне ТТД и ТТХ скафандра. Увидев на панели, что воздуха остался один процент, я поменял на скафандре капсулу с воздушной смесью, погрузил тело китайского космонавта на багажник своего лунного бицикла и вернулся в бункер. Там я перетащил тайкванавта в один из жилых кубиков и там разоблачил его от скафандра и был поражен в самое сердце… космонавт оказался девушкой неземной красоты, китаянкой естественно.

На ней было такое же впитывающее белье, как и на мне, так что я не стал разоблачать ее окончательно, а уложил в расстеленную постель и пошел на камбуз, приказав привратнику, за ней приглядывать.

В кухонном автомате я заказал пельмени и китайский салат с фунчозой и индейкой. И тут Привратник сообщил мне, что китаянка очнулась, одела универсальный комбинезон из местного гардероба, который я ей оставил, достала из скафандра кинжал и идет с ним в сторону камбуза и попросил инструкций, которые и получил… я приказал локализовать гостью в тот момент, когда она войдет на камбуз. Передо мной вспыхнул маленький виртуальный экран в котором я наблюдал стройную фигурку тайкванавтки грациозно и бесшумно перемещающуюся по бункеру с ножом наготове. Я нарочно загремел столовыми приборами и она взяла курс на камбуз, вошла туда и оцепенела, причем не фигурально ибо ее сковало силовое поле защиты. А я закончив сервировку, повернулся к гостье и на чистом ханьском диалекте (который как выяснилось знал мой носитель) предложил прекрасной незнакомке, повесить меч войны, на шелковую превязь мира и откушать с благородным воином, вообще-то спасшим жизнь китайской красавице, после чего отключил силовое поле.

Мейфенг Чжаоцзюнь, отказавшись поначалу от сливового вина и отдав должное пельменям и салату, узнав что они с русским на Луне вдвоем и сюда больше никто не попадет и только от них зависит будущее и Луны и Земли, махнула залпом два бокала, после чего они с майором стали керосинить на равных.

Проснулся я в своих новых апартаментах, в спальне коменданта Бункера, я пребывал на шикарной постели, одежды на мне не было от слова совсем, прижавшись ко мне на моем плече почивала тайквонавтка, так же без признаков одежды, причём она закинула на меня ногу, видимо что бы я никуда не делся.

Но побудили меня не ласки моей лунной подруги, а голос Привратника в голове, который доложил, что приказания товарища коменданта выполнены, тридцать один бункер из тридцати двух поставлен на усиленный охранный режим, главная автономная система обороны, согласно закрытому протоколу, стала действовать в режиме постоянной охраны высшего уровня. Данной станцией-планетоидом управляло три искина… главный из которых сдох включив на прощание автономный отложенный режим самоуничтожения, искин внешней обороны станции заработал в автоматическом режиме, который может отключить только главный искин, а Привратник, к счастью признал меня комендантом и тем самым спас жизнь двум Лунным близнецам. Но теперь, судя по тому, что рассказал мне Привратник, ни один летающий объект, на Луну больше не сядет. Была и хорошая новость, вернее две… аварийная система жизнеобеспечения станции, обеспечивая воздушную внутреннюю атмосферу и стазис на складах, будет действовать еще как минимум тысячу лет ) если конечно раньше не сработает система самоуничтожения). Ну и чип Коменданта, является ключом ко всем дверям станции, кроме системы безопасности.

На а я разбудил свою лунную принцессу, запахом кофе, который принес ей а постель.

Глава 5

Кофе в постель

Мей проснулась и сначала не поняла где она, но потом нахлынули воспоминания… посадка на Луну, потеря сознания в ожидании смерти, пробуждение в непонятном помещении русский космонавт, ужин со сливовым вином и сумасшедшая ночь, во время которой она испытала наслаждение, которого не испытывала до этого никогда. Нет, ей было тридцать лет и она успела побывать замужем за летчиком, капитаном из их полка. По поводу замужества с ней был серьезный разговор в Парткоме, где ей объяснили, что для серьёзной карьеры, ей коммунисту и офицеру ВВС НОАК не гоже быть незамужней. Секретарь парткома процитировал ей слова председателя Мао о том, что «Женщины держат половину неба», то есть, чтобы небо было целым, у женщины должен быть муж. Мейфенг Чжаоцзюнь пробыла замужней женщиной четыре месяца, а потом ее муж погиб в авиакатастрофе, его самолет разбился при посадке. Мей не любила мужа и секс с ним не доставлял ей удовольствия, и редкие связи потом, тоже не блистали яркими ощущениями, но то что она испытала с этим русским, было настолько потрясающим, что она поняла, что без этих новых ощущений, она не сможет теперь жить и русский майор Владимир Лукошков, навсегда вошел в ее жизнь и это ей нравилось, не как коммунисту и офицеру, а как влюбленной женщине. И тут отошла в сторону дверь отсека и в проеме появился улыбающийся незнакомый космонавт с подносом, на котором парили чашки с кофе и стояли вазочки и тарелочки с какой то снедью. Но когда незнакомец голосом Владимира сказал что эта шутка встроенная, в забрало скафандра и вместо простоватого лица, снова обозначились ставшими такими родными брутальные, но симпатичные черты. Они долго смеялись после этого.

После завтрака, как то само собой, они перешли к страстному десерту, а потом лежали обнявшись, и разговаривали, разговаривали, разговаривали…

Меня немножко напрягала ситуация в плане взаимного доверия. Я, понимал, что с Луны нам не вырваться, и был уверен, что теперь моя, главная задача это реактор. Но вот как дальше поведет себя Мей? Ведь мозги китайским офицерам промывали капитально. И я прямо спросил Мей, насколько мы можем друг другу доверять и она в ответ нежно меня, поцеловала, а потом рассказала историю своей семьи…

Ее родители были Красными оохранникам Великой пролетарской культурной революции, по простому хунвейбинами из Пекинского университета. Они прошли все стадии Культурной революции от «Огня по штабам» до бойни в Гуйлине. Они были единственными выжившими из Пекинского отряда и потом вместе же попали на исправление в деревню, на десять долгих лет. Там у них родилась дочь но тут пошла волна арестов тех испытуемых которые занимали руководящие посты у хунвейбинов. Отец Мей был заместителем командира отряда, мать, полит-бойцом. Мей был один год, когда родители отдали ее в семью подруги матери бывшей замужем за чином из безопасности, который провел Мей по документам, как удочеренную из детского дома. А когда Мей исполнилось шестнадцать лет, ей отдали письмо отца и дневник матери, предупредив, что после прочтения этих документов их надо сжечь. Прочитав правду о Культурной революции и о трагической судьбе хунвейбинов, Мей получила огромный иммунитет от любой государственной пропаганды. Она стиснула зубы и посвятила себя карьере в армии и вот сейчас, она наконец смогла почувствовать себя по настоящемусвободной и вдобавок любящей и любимой, так что выстрела в спину я могу не опасаться.

Все закончилось бурным сексом, а потом мы стали обсуждать свои дальнейшие планы…

Привратник Бункера, вежливо постучав в дверь ( по крайней мере такой звук раздался в динамике). Я из озорства, валяжно протянул «Еingehen» с баварским акцентом.