Нет, в целом — аристократы, особенно военные офицеры, были народом лихим и потрепаться любили… Вот только конкретно ко мне у них почему-то было подчеркнуто суховатое отношение. Впрочем, оно и неудивительно — Старший Магистр в двадцать, что на голову превосходил их самих, счастливчик, родившийся с золотой ложкой во рту и достигший всего с помощью родичей и при покровительстве могущественного патрона в лице Второго Императора, вот кем я был в их глазах. Они же, оттянувшие честную армейскую лямку, выходцы из мелких и средних дворянских семей, что к седым годам в большинстве своём оставались Мастерами да Младшими, изредка — Старшими Магистрами, ко мне они относились с тщательной скрытой неприязнью.
Нашелся даже дурак, в первый день нашей совместной работы в порту постоянно лезший под руку с советами, поучениями и критикой. Всячески демонстрировал, что главный я в их команде только формально, мол, подвинься, мальчик, тут взрослые будут работать. Я, признаться, уже подотвык от подобного к себе отношения — за последние месяцы, что я путешествовал с флотом через Сибирь, все уже успели более менее свыкнуться с мыслью, что ко надо относится серьёзно. Ну а уж после всего, что я устроил при штурме города и после него последние сомневающиеся в моих силах и правах исчезли окончательно.
А тут, нате вам, получи и распишись — новые люди, которые знакомы лишь со слухами обо мне, и которых коробит при мысли о том, что бы подчиняться «сопляку»… В лицо мне этого, конечно, никто не сказал — но по поведению всё было ясно.
Понимал ли я их, чисто по человечески? Конечно понимал, мне бы тоже не понравился непонятный сопляк, которого поставили мной руководить. И плевать, что там начальство по этому поводу говорит — начальство далеко, где-то там, а сопляк вот, глаза мозолит.
Остановил ли меня факт того, что я прекрасно понимал причины их поведения? Заставил ли хоть в самой малой степени смягчиться или быть мягче в процессе объяснения кто есть кто? Ничуть.
— Изюмов, — холодно посмотрел я тогда на чванливого кретина. — Мне кажется, до тебя и твоих людей ясно донесли, что главный здесь я и вы все — лишь поступившие в моё распоряжение помощники. Или я в чем-то ошибаюсь?
— Ошибаетесь как минимум в том, что позволяете себе подобную фамильярность, — сверкнул тогда лидер этой команды чародеев в ранге Старшего Магистра. — Мы с вами на брудершафт не пили и бок о бок не воевали, юноша. И если вы не заметили — на мне генерал-майорские погоны, так что я старше вас по званию.
И замолк, довольный тем, что посчитал, видимо, «суровой отповедью». Подождав некоторое время и не обращая внимания на интерес, с которым остальные ритуалисты прислушивались к нашему разговору, я поднял вопросительно поднял бровь, поинтересовавшись:
— И? Где в том потоке глупости, что ты на меня вывалил на меня, ответ на заданный мной вопрос?
— Смените тон, юноша, — процедил задетый генерал. — Не знаю, по какому недоразумению вы поставлены на должность нашего временного руководителя, но не сомневайтесь — сегодня же вечером я подниму этот вопрос в ставке командующего, и всё встанет на свои места! Я не собираюсь позволять какому-то сопляку, пусть и достигшему шестого ранга, позволять окончательно запутать тот клубок чар, с которым мы имеем дело! Я…
— Изюмов, — вздохнул я. — Сейчас я тебя ударю. Приготовься и постарайся защититься.
— Что? Да как ты!..
— Раз, — хрустнул я шейными позвонками.
— Да что ты о себе…
— Два, — лениво продолжил я, наблюдая, как багровеющий генерал тем не менее возводит защиту вокруг себя. — Три!
Меж нами было десять метров — ничтожное расстояние для меня, особенно когда я полон сил. С другой стороны — считал я нарочито медленно, и по факту у начавшего на счете «два» колдовать чародея было аж секунды четыре, а то и пять на то, что бы возвести защиту. Ничтожно мало для чар шестого ранга, да даже для пятого, особенно если ты не под убойной дозой алхимических стимуляторов, разгоняющих сознание, ускоряющих реакцию и вообще много чего полезного дарующих… Пусть и на краткое время.
И тем не менее, пусть Изюмов и был на вид типичным тыловиком-ученым, как и положено при его специализации — всё же специалисты по ритуальной магии это тебе не обычный боевой маг, таких в первые ряды стараются не пускать по вполне понятным соображениям — определенным уровнем боевой подготовки он обладал. К тому же, ритуалист без заготовок — это очень хреновый, а зачастую и вовсе мертвый ритуалист. Недостаток этой ветви чародейства заключались в длительной подготовке, требующейся для сколь-либо приемлемых чар… Но именно поэтому ритуалисты, как и артефакторы на пару с малефиками — это те ещё хомяки, всегда носящие заготовки своих чар при себе. Особенно те из них, что имели военную специализацию — на фронте ведь и помереть недолго, если без пары-тройки козырей в рукаве ходить.
В общем, фиолетовый кокон, возникший вокруг генерал Изюмова, был неплох. И своими силами он подобные чары за те жалкие секунды, что у него были, явно не создал бы — чай, не выходец из Великого Рода и не элитный Магистр Академии Оккультных Наук Петрограда. Видимо, он из заранее созданных ритуалов, что был аккуратно запитан, особым образом свёрнут и помещен в ауру мага.
Краткий миг, что быстрее биения сердца, миг, уходящий вдаль по реке времени быстрее, нежели моргает смертный — и я оказываюсь перед ним. Мой кулак, окутанный молниями всех пяти доступных мне сейчас цветов, от Синей до Зеленой, бьёт прямо по кокону, туда, где под ним должно находится солнечное сплетение сухощавого чародея.
С сухим, противным треском, будто лопается лёд, фиолетовый кокон разлетается, а мой кулак, вонзается в живот чародея — всё же чуть не рассчитал, из-за наличия кокона он оказался несколько выше, чем был прежде. Приподнялся в воздух, так сказать — кокон был хорошим заклятием, закрывающим все возможные направления атаки. В том числе и непрямые воздействия — магию Разума, Проклятия, Духовную магию…
Да вот только ещё одна слабость ритуальной магии, о которой частенько забывают, заключалась как раз в том, что заклятия-заготовки этой школы, спрятанные до поры в ауре чародея, разворачиваются значительно медленнее обычных чар. В общем-то отличное защитное заклятие не успело даже набрать силу, а мой Выпад Молний уже разрушил его.
Кстати, заклятие относительно новое для меня — чары шестого ранга, выуженные из прежней памяти. Не самое мощное, не самое эффективное в бою, по боевой мощи сравнимое со средненьким заклятием пятого ранга при относительно больших расходах маны и концентрации оно обладало громадным плюсом — его можно было использовать вот так, резко, быстро и без подготовки. Чары на случай форсмажоров, созданные мной просто так… Они обретали хоть какой-то смысл уже на более высоких рангах, чары ближнего боя, сейчас же были в настоящем бою малополезны.
Однако этого хватило. Хватающий воздух посиневшими губами чародей скрючился у моих ног, выпучив глаза прижимаю руки к животу. Я же, довольный произведенным эффектом, медленно обвёл взглядом окружающих и заговорил:
— Любить вы меня, господа, не обязаны, с этим я спорить не собираюсь. Скажу больше — если хотите, можете меня даже ненавидеть, хоть это глупо и контрпродуктивно, но дело ваше. Я не рубль, всем нравиться не собираюсь… Но вот уважать меня и подчиняться в процессе совместной работы — ваша прямая обязанность, и по законам военного времени я вполне себе имею право тех, кто нарушает дисциплину, наказывать на своё усмотрение. Главное, не убивать да не калечить… Что ж, ни убивать, ни калечить я вас не буду — идет война, и нам нужны все маги, которые есть. Однако посмотрите внимательно на генерал-майора Изюмова и запомните увиденное. Нечто подобное будет происходить с каждым умником, что посчитает себя вправе нарушать субординацию, саботировать мои приказы или ещё каким-либо образом мешать выполнению возложенной на нас задачи. Если хотите жаловаться, если чем-то недовольны — можете вызвать меня на дуэль и решить дело схваткой. В таком случае я готов даже пойти вам на встречу и позволить перед схваткой провести все необходимые приготовления, дабы вы имели возможность биться в полную силу… Но тогда уж не взыщите и вы, господа — бить буду в полную мощь, так, что от вас только пух и перья летать будут. Когда вечером пойдете жаловаться начальству, не забудьте уточнить в штабе, кто я такой и чем таким отличился в битве за Магадан.
